Союз-Афган - Виталий Скворец

Таня

Последние несколько часов она проводила в лихорадочном возбуждении. И дело было не только в наркотиках, которыми она «подзаправилась». Её возбуждение было вызвано тем «делом», которое намечалось. Таня уже узнала, что пересечь финскую границу по туристической путёвке практически не составит труда. Заграничный паспорт у неё есть, спасибо «предкам» — подсуетились. Денег она собиралась «срубить немерено». Только бы попасть за «кордон», а там уж…

Она не знала, что именно «там уж», но почему-то была уверенна — если только попадёт за границу, то всё сразу, как по мановению волшебной палочки, станет прекрасно. Очень хотелось попасть в «свободное общество». Таня плохо себе представляла быт и нравы того мира. Просто он манил её неоновыми огнями рекламы и спокойной сытной жизнью. Она вообще, не знала толком, чего хочет…

Зато понимала, чего не хочет. Не хотелось оставаться в Советском Союзе.

А ещё, чисто хотелось кучу бабла и независимости…

Ещё, до каждодневности — часто, хотелось наркотиков. Хотелось простого бабьего счастья. Безо всяких сопливых детей. И чтоб мужик свой под боком был. И чтобы не кончалось СЧАСТЬЕ… И наркота чтобы была. И всё…

И вот! Её мечты вот-вот сбудутся! В этом она стала особенно уверена, когда прошла инструктаж Саши. Он настолько четко и ясно обрисовал план действий, что не оставил у неё никаких сомнений в успехе. Будут и овцы целы и волки сыты. Никто вообще не пострадает. Который раз она восхищалась башковитым Саньком. Ей было даже как-то жалко, что год назад они расстались, поняв бесперспективность своих отношений. О, не сильно жалко.

Так, чуть — чуть…

Расстались по дружески, временами не отказывая себе в плотских утехах.

Славик + психоз

Он ехал в поезде метро и не замечал никого. Его лихорадочно трясло. Прекрасно осознавая, что он теперь убийца, все же упорно думал о «дозе». Чувствуя, что близок к обмороку, он намертво схватился за поручни. Молоток, спрятанный под рубашку, казалось, жег ему живот.

— «Я убил его, случайно… сейчас… возьму «дозу»… и «двинусь», и сразу станет нормально… Кину барыге, сранному бабки прямо в рожу… Давай, скажу, сволочь свою отраву, я из-за нее человека убил…»

Мысли Славки, были в беспорядке, как, в общем-то, и он сам.

— «А машина работала, надо было ключ из замка зажигания вытащить.

Люди бы шли мимо, думали бы, что водила спит. А он-то, того… Ведь это я, УБИЛ его… Как медленно поезд идет… Я сдохну пока доеду… мне сейчас надо…» — лихорадочно перескакивали его мысли с одного на другое.

Наконец метро доставило его до нужной станции. Он вышел из вагона и почти бегом припустил в разношерстной людской толпе. Людей было много, и он поминутно сталкиваясь с ними, наконец, вышел на улицу. Увидел прямо перед выходом из метро, машину такси, и почувствовал, что сейчас упадет от охватившего его ужаса. Вдруг показалось, что это та самая машина, где недавно, каких-то минут 20 назад, он убил человека. Однако таксист, молодой высокий парень, протиравший лобовое стекло, был явно не похож на убитого. Слава несмело, на негнущихся ногах, подошел к тачке и жалобно попросил:

— Пожалуйста, отвезите меня, мне плохо.

Таксист оторвался от своего дела, и едва бросил взгляд на сухопарую фигуру Славы, сразу согласился:

— Пожалуйста, садитесь товарищ.

Слава, как мышь в нору, нырнул в тачку. Таксист сразу завел мотор и поехал.

— Вам в больницу? — Спросил он, наблюдая в зеркало заднего вида, на Славку, скрючившегося на заднем сидении такси.

— Нет, нет, мне домой, на Высоковольтную, — выдохнул он.

Водитель, глядя в зеркало заднего вида, на расположившегося на заднем сиденье Славика, вид которого был ужасен, участливо посоветовал:

— Вам бы лучше, наверное, в больницу, товарищ. Неважно вы выглядите.

— Нет, нет, у меня дома лекарство — запротестовал Славик, с ужасом думая, как обалдеет обслуживающий персонал больницы, если поднимут рукава и увидят его исколотые дорожки на руках. Лучше уж сразу к Саше, через 5 минут он будет там, еще 5 минут на приготовление раствора и через 10 минут его уже не будет в этом сером, жестоком мире. Он унесется в красочную, желанную страну под названием «кайф». Яркие, цветные видения, состояние безграничного, истинного счастья — вот и все, что ему надо. Ведь если он не посетит эту страну, то он умрет от тоски по ней! Да! Ему срочно нужно попасть туда. И хоть он, конечно, не хотел попасть туда именно такой ценой, ну уж если ТАК получилось…

Славик пытался оправдать себя перед собой же, но обмануть себя, это знает каждый, все-таки невозможно.

Навар и угрызения совести

…В кассе таксиста оказалось почти двести рублей. Этого хватило, чтобы сполна расплатиться с жестоким барыгой и взять у него грамм ханки. Он сразу, прямо на хате у барыги, сварил раствор для инъекции и укололся. И «улетел» в страну наркоманию.

Пошел домой Славик, в общем. В свою пустую, с зашторенными окнами квартиру. Как только он зашёл к себе в жилище, то сразу разделил наркотик. Одну «чеку» он заботливо отнёс на кухню. Другой пластилиновый комочек опиума он прилепил с боку дверной обналички входной двери…

Вроде, как от «ментов» спрятал.

О том, что Славик убил человека, он не думал. Не было у него угрызений совести.

…В «нирване» он был…

«Отряд — к бою!»

Сегодня, в лагере подготовки боевиков у границы с Пакистаном, радостное возбуждение. Была дана команда, на выступление в поход. Отряд командира Алихан-заде, получил боевое задание. Его усилили почти сотней наёмников, арабов и негров.

Наконец таки, обучение посчитали законченным, и наступило время, показать в бою, чему они научились у убийц-инструкторов. Наконец, воины ислама смогут вступить в бой и обагрить кровью сухую землю Афганистана.

Моджахеды собрали оружие, которым щедро снабдили их заокеанские друзья — «гяуры» (неверные) и нагрузили им караван из ишаков и мулов. Воздав перед походом хвалу Всевышнему, они тренированным шагом, бодренько, двинулись в горы. С ними, в бой, пошёл «советник», который курировал ход боевой операции и «кафир» кинооператор, которому необходимы были кадры кинохроники. Таким образом, надо было отчитаться, перед американскими налогоплательщиками, за деньги и оружие, потраченное на содержание отряда. Алихан-заде, был уверен, что пробил его «звёздный час» и он, из мелкого полевого командира бандитов и грабителей, наконец, станет «национальным героем»…

Так думал он.

Они шли, уверенные в победе и не знали, что для большей части воинов, это был последний поход.

Так было записано в «Книге судеб»…

Утро Славика

На следующий день, Славик проснулся в «радужном» настроении. Живительное действие наркотика, благотворно повлияло на наркомана. Все предыдущие события показались ему нереальными и Славик почти убедил себя, что всё происходило не с ним. Никого он не убивал.

После расчёта с барыгой Саньком, и покупки трёх чек «про запас», у него осталось еще 70 рублей. Ему захотелось закурить. Он взял, «из под полы» за 50 копеек пачку болгарских сигарет «стюардесса», которые стоили 35 копеек. Ему захотелось есть, и он зашел в кафетерий, и взял на рубль пятьдесят копеек, два здоровенных пирожных и стакан горячего чая. Сглатывая голодную слюну, он вдруг подумал, что не помнит когда, в последний раз ел! Раньше об этом не думалось, потому, что наркотический голод был гораздо сильнее, чем простая физиологическая потребность.

После «дозы» хотелось чего-нибудь сладкого. Так бывало всегда после укола наркотиком.

Сидя за столом кафетерия и жадно поглощая пирожное, которое запивал чаем, он с удовольствием вглядывался, через стекло, на улицу. Ему было хорошо. Уже осталось немного доесть, когда он почувствовал вдруг какой-то внутренний толчок в грудь. Еще не поняв, что же это такое, он внимательно посмотрел на улицу и…

По улице, весело переговариваясь, шли три девушки, похоже, студентки. Одна из них, на длинных, высоких каблуках, в модной мини-юбочке, открывающей стройные ножки, вдруг возродила в балдевшем мозгу Славы, слова, убитого им таксиста:

— «Вот дочка у меня институт заканчивает, вырядилась в мини, ходит, коленки выпячивает — ученная. Туфли на такой платформе, что кажись, упадет — так никакая скорая помощь не поможет…» Недоеденное пирожное выпало из его, внезапно ослабевших, пальцев.

— «А ведь она еще не знает, что я ее отца — убил. Убил меньше, чем за двести рублей каких-то! Она же радуется, потому, что еще ничего не знает!» — вдруг неожиданно пришла мысль Славке.

Бросив недоеденное пирожное, оставив недопитый чай, он «вылетел» на улицу и как загипнотизированный пошел за девушками. Его нескладная, худая, длинноволосая личность в скором времени обратила на себя внимание одной из них. Пару раз обернувшись, она что-то сказала двум подружкам и они, как по команде, оглянувшись и увидев его, весело захохотали.