Немезида - Рейн Елена

Елена вытащила нож трясущимися руками и сунула его в сумочку. Девушка приподнялась на подгибающихся ногах, держась за ручку двери, и повернулась к мужчине.

– Сдохну, когда придет мое время. До встречи в аду, подполковник, – сказала мстительница и вышла за дверь, накрывая ее пологом невидимости.

Около трех часов дверь будет невидима, и этого вполне достаточно для того, чтобы Серепенский умер от потери крови. Оборотни – сильные, но отрезанная часть не даст зажить ране и остановить кровотечение. Да и нож был в серебре. Поэтому мужчина не сможет перекинуться в волка.

Проклятье, серебро теперь в открытой ране в ее спине. Как бы самой не помереть. Девушка стала спускаться по лестнице, придерживаясь за стены. Мозг отключался, энергии больше не было. Одна мысль крутилась у нее в голове: «Выжить, чтобы отомстить за семью». Она не могла умереть. Пока нет…

Глава 6

Новосибирск 2011 год

Маленький мальчик лежал в кровати и стеклянными глазами смотрел в окно. Агафья сидела в стареньком кресле и читала ему вслух сказку. Слезы стали течь из глаз, когда она увидела, что ребенок ее совсем не слушал. Родион либо плакал от боли в голове, либо был до ужаса спокоен, не обращал ни на кого внимания. Он совсем перестал кушать и представлял собой одни кости, обтянутые кожей.

Женщина закончила читать и положила книгу «Снежная королева» на тумбочку, где лежали газеты. При виде их у нее появилась надежда. Да, надежда, что Немезида сдержит свое обещание. Ведь она отомстила, и теперь, возможно, поможет ее сыну.

Неделю назад в газете было напечатано сообщение, где говорилось, что подполковник Серепенский Артур Васильевич покончил жизнь самоубийством от ужаса всех злодеяний, которые он совершил, пользуясь своим военным положением. Через три дня после его самоубийства случился пожар в ЦУВЗ. Полностью сгорел медицинский корпус, где проводились хирургические операции и находились палаты, но никто не пострадал. Лаборатория, где Агафья Петровна совершила преступление над юной Немезидой, сгорела подчистую. И теперь врач молилась за девушку, чтобы та помогла ей с сыном. Она готова умолять, унижаться, пойти на все, лишь бы ее мальчик был здоров и вновь ей улыбался.

Женщина с презрением посмотрела на стены и быстрым взглядом окинула всю комнатку, которую она снимала в общежитии. Старые обои восьмидесятых годов, железная кровать с пружинами, деревянный стол и кривой шкаф, который разделял комнату на две половины. Во второй части были стол с двумя стульями и маленький холодильник, который почти не морозил, но ужасно гудел. На столе стояла вся посуда, которая имелась у них: две кастрюли, сковородка, пластмассовая чашка, три кружки и четыре тарелки, несколько ложек и вилок, один тупой нож. Конечно, Агафья жила в нищете, но что поделаешь. Когда-то у них была своя однокомнатная квартира, которую она получила от государства как сирота. А теперь… она снимала комнату в общежитии, и все деньги за проданную квартиру потратила на безрезультатное лечение, процедуры и лекарства сыну.

В дверь постучали, и врач пошла открывать. Может, это соседка за чем-нибудь пришла? В общежитии такое принято. Если чего-то у людей не хватало, когда они готовили, то стучали в комнаты и просили соседей поделиться. В общем, дружно тут все жили. С голода никто не умрет.

Агафья открыла дверь и в шоке уставилась на темноволосую страшную девушку во всем черном, с какой-то старухой.

– Вы служители Иеговы? Извините, но я не верю…

– Дверь открой и пропусти нас, – четко сказала девушка, и женщина без вопросов подчинилась.

Когда она прошла вслед за гостьями, то увидела, что вместо девушки-гота с черными волосами перед ней стояла Немезида в синих джинсах и голубой куртке.

Конец ознакомительного фрагмента.