Смерть в ритме танго - Георгий Ланской

– Не понимаю, – отрицательно мотнул своей светлой гривой парень. – Разве вы не знаете, что в подобных съемках может быть только одна звезда – это я! А вы подсовываете мне какое-то «неизвестно что», которое не в состоянии даже самостоятельно добраться до фотографа. Я вправе не только потребовать компенсации, но и вообще отказаться от съемок.

Дмитрий едва не фыркнул. Тут парнишка перегнул палку. Подобного пункта в контракте Богдана не было, но Алла Леонидовна, едва ли прочитавшая пару страниц мелкого шрифта, этого не знала. Мысль, что ее божество вот так запросто покинет эту комнату, была для нее невыносима.

– Ах, нет, только не это, – произнесла она. – Я этого не вынесу… Хорошо, давайте своих девушек…

– Прошу на площадку, – произнес Дмитрий. Алла Леонидовна протянула руку Богдану, и тот царственно повел ее в салон, где уже сидели несколько девушек. Проходя мимо Дмитрия, Богдан показал ему язык, и скосил глаза на Аллу Леонидовну. Та млела и плавилась на глазах. Дмитрий пошел за ними, но вдруг увидел, что Ольга делает ему какие-то знаки.

– В чем дело? – спросил он. Ольга затащила его в угол.

– Сейчас прикатит Игорь Чернов, владелец мебельных салонов «Черный лебедь». Не уходи далеко.

– Зачем? – тупо спросил Дмитрий. Алла Леонидовна изрядно измотала его. Все мысли директора «Жасмина» были только о том, как поскорее закончить съемку и сбагрить вредную тетку с глаз долой. И так дома почти не показывается, а еще и задержаться придется. Жена давно смотрит волком, дочка выкрасила волосы в фиолетовый цвет и проколола пупок. Беда с детьми. Дмитрий тяжело вздохнул. Ольга с жалостью посмотрела на начальника.

– Не иначе вы перегрелись, шеф, – снисходительно произнесла она. – Госпожа Тихомирова зацепила его на каком-то фуршете, и теперь он желает заказать рекламу своих магазинов именно у нас, и именно с Богданом в кадре. Все по полной программе. Рекламные щиты, ролики на телевидении, плакаты и прочее.

– Замечательно, – восхитился Дмитрий. – У этой девчонки просто мотор в заднице! Где, кстати, она сама?

– Задница?

– Милена.

– Сама удивляюсь. Подъехала пару минут назад и до сих пор не вошла… А, вон она!

В двери действительно входила Милена. Выражение ее лица было страдальческим, а походка – словно она шагала по битому стеклу. На подкашивающихся ногах она добрела до вертящегося кресла и рухнула в него, закрыв глаза. Дмитрий и Ольга подошли к ней.

– Что с тобой? – спросила Ольга. Милена приоткрыла глаза.

– Будьте добры, снимите с меня эти колодки! – прошелестела она. Дмитрий и Ольга, не сговариваясь, опустились на колени, столкнувшись лбами. Ольга потянула на себя туфлю. Милена глухо простонала. Ольга сняла одну туфлю, Дмитрий другую. Секретарша присвистнула.

– Не фига себе! Да у тебя ноги в кровь стерты! Пластырь дать?

– Лучше пистолет. Я застрелюсь, – простонала Милена. Дмитрий чмокнул ее в щеку. Милена сладко потянулась, на ее лице появилась довольная улыбка, которую можно было сравнить лишь с кошачьей, при условии, если кошка досыта напилась сливок.

– Продолжайте, Дмитрий Львович, мне очень приятно!

– Рад бы, девочка, да вот некогда, но должок за мной. Сейчас я на съемку, там Богдан и эта гангрена из «Георгинового рая». А потом ты мне все подробно расскажешь, и я тебя отблагодарю, чем смогу.

– Подождите, я с вами пойду, – произнесла Милена. – Только бахилы эти надевать не буду. Уж больно охота посмотреть на это представление.

Прихрамывая, девушка уцепилась за Дмитрия, и они вместе поковыляли в салон, где по небольшому подиуму ходили шесть девушек. Алла Леонидовна сидела в кресле, на полу у ее ног сидел Богдан, и она гладила его по волосам. Лицо Богдана было не слишком довольным, но он мужественно терпел эти ласки. Дмитрий посмотрел на фотографа, который мысленно примерялся к девушкам. Если честно, работать с ним не любил ни Дмитрий, ни манекенщики. Человек этот всегда снимал только фирму «Георгиновый рай», поскольку был их штатным фотографом. Дело свое он знал, тут Дмитрий возразить не мог. Но методы, которыми он действовал, были совершенно невыносимыми. Он постоянно орал, капризничал, требовал дорогого коньяка и крепкого кофе «Арабика». После его кастинга манекенщики уходили в мыльной пене, а Дмитрий и его подчиненные глотали валерианку и крепкие спиртные напитки. Как большинство творческих личностей, фотограф считал себя венцом природы, а на менее удачливых коллег поплевывал с презрительной усмешкой. В данное время он занимался тем, что орал на мечущихся в панике манекенщиц.

– Так, номер два и пять – пошли вон. Остальные стали в рядок у стеночки. Богдан – марш на подиум! Деточки – по одной к нему… Богдан, я сказал, марш на «язык»!

– А волшебное слово, – процедил Богдан.

– О, господи! Крекс-фекс-пекс! Бегом!!! – проорал фотограф.

Богдан нехотя встал и поднялся на подиум. Там он встал у самого края, а девушки по одной подходили к нему, облокачивались, улыбались – словом, делали все, чтобы угодить противному деспоту.

– Так, шестая, первая и третья – проваливайте, – скомандовал фотограф. Рядом с Богданом осталась только одна.

– Да, тоже не бог весть что, – скривился фотограф. – Я всегда предпочитал работать с Дашенькой… – Алла Леонидовна предостерегающе шикнула на него. Богдан скривился.

Девушки сошли с подиума. Одна из них, проходя мимо Милены, отчетливо, хотя и тих произнесла: «Говнюк». Милена тихо хихикнула. Фотограф обернулся.

– Я все слышал, – произнес он, и тут его взгляд упал на Милену.

– А ты, почему не на «языке»? А ну, ноги в руки, и бегом на насест!

Милена удивленно округлила глаза.

– Я?

– Ну не я же! – возмущенно проорал фотограф. – Бегом марш!

– Но я не манекенщица, я менеджер этой компании, – попыталась объяснить Милена.

– А мне по х… – прорычал фотограф и повернулся к стоящей на подиуме девушке, – а ты пошла отсюда!

– А ведь и верно, голубушка, – оживилась Алла Леонидовна. – Вы удивительно красивая пара. Вы прекрасно будете гармонировать друг с другом.

Милена беспомощно посмотрела на Дмитрия. Тот пожал плечами. Богдан хмуро кивнул, видимо, ему уже прискучила роль молодого влюбленного. Милена вздохнула и пошла по ступенькам наверх.

– Эй, а туфли! – заорал фотограф. – Туфли надень!

Милена посмотрела на зажатые в собственной руке туфли, стиснула зубы и осторожно натянула жесткую кожу прямо на кровоточащие мозоли.

– Замечательно! – воскликнул фотограф. – Теперь надевайте костюмы и начнем работать!

Спустя несколько минут, Богдан и Милена, облаченные в костюмы конца девятнадцатого века, стояли на подиуме. Фотограф бегал вокруг них, непрестанно щелкая затвором и давая ценные указания. Милена страдальчески улыбалась, щурясь от осветительных приборов. Богдан скалился в дежурной улыбке с абсолютно бессмысленным взглядом.

– Ножку отставить. Так. Почему на лице такой зажим, девушка. Улыбаемся, шире, радостнее! Вот так.

Милена, ноги которой точно разъедало серной кислотой, представила, что в ее руке дымящийся утюг, которым она гладит живот фотографа, и хищно ощерилась.

– Ты не в зоопарке, – мгновенно отреагировал деспот. – Радостнее! Больше нежности.

Милена мгновенно представила, что она кладет венок на могилу фотографа. Ее лицо немедленно расцвело.

– Замечательно! – восхитился тот. – Продолжаем в том же духе!

Фотограф издевался над парочкой почти два часа. Когда экзекуция была завершена, он собрал свои многочисленные атрибуты и удалился, не попрощавшись. Милена со стоном сползла по стене, Дмитрий мгновенно кинулся к ней и осторожно снял туфли с ее ног.

– Требуй, чего хочешь, – произнес он.

– Три дня отгулов, – прохрипела Милена. – и ведро мороженого.

– Какого? Сливочного, шоколадного, фруктового?

– Да какая мне разница, – отмахнулась Милена. – Мне абсолютно все равно, в какое сунуть ноги.

Дмитрий пристроился рядом с ней с краю подиума.

– А ты правда обработала Чернова?

Милена открыла глаза.

– В каком смысле?

– В смысле контракта, разумеется. А ты что подумала?

Милена закатила глаза и изобразила на лице блудливую улыбку. Сидевший неподалеку охранник, старательно пялившийся на ноги Милены, подобрался и раздул щеки. Дмитрий покачал головой:

– Какой неуместный эротизм, – пробурчал он осуждающе, но тут же рассмеялся. Сдерживаться было тяжело. Девушка расслабляла его, заставляя забыть о том, что он тут начальник. – Толк будет от твоего визита к нему?

Милена снова закрыла глаза и откинула голову назад.

– Будет. Сегодня он должен подъехать…

Игорь Чернов действительно подъехал через полчаса. Никаких проволочек с его стороны не возникло, правда, он думал, что Милена будет присутствовать на подписании контракта, но особо на этом не настаивал. Милена же выйти к Чернову не смогла. Она сидела в собственном кабинете, опустив ноги в тазик с теплой водой. Боль в стертых ногах была невыносимая.