Удивительные истории нашего времени и древности - Автор неизвестен - Древневосточная литература

— Благодетель мой, где же твои попутчики? Ведь это плохое место для жилья, — обратился монах к покинутому юноше.

Сун Цзинь быстро поднялся с земли, поклонился и, назвав себя, поведал монаху о том, как он был обманным путем покинут своим тестем и как теперь ему, сироте-горемыке, некуда деться. Сун Цзинь попросил монаха оказать ему помощь и не дать погибнуть.

— Тростниковая хижина бедного монаха неподалеку отсюда, ответил тот. — Проведешь у меня ночь, а на следующий день решим, как быть дальше.

Сун Цзинь, не переставая благодарить своего спасителя, пошел вслед за ним.

Не прошли они и одного ли, как Сун Цзинь действительно увидел тростниковую хижину. Старый монах высек камнем о камень огонь, сварил Сун Цзиню жидкую похлебку и, когда тот поел, обратился к молодому человеку:

— Я бы хотел подробно услышать, почтенный, за что родители твоей жены так не взлюбили тебя?

Сун Цзинь подробно рассказал монаху о том, как он попал к лодочнику, как стал его зятем. Рассказал он и о причине своей болезни.

— Таишь ли ты теперь ненависть к своим тестю и теще? — спросил тогда монах.

— В свое время, когда я нищенствовал, они меня приютили и женили меня на своей дочери, и если теперь они и бросили меня, то это только из-за моей тяжелой болезни; как могу я за это быть в обиде на кого-либо? Такова уж моя горькая судьба!

— Твои слова говорят о том, что ты человек прямой и великодушный. Твой недуг объясняется лишь тем, что нанесена рана твоим *«семи чувствам», и не лекарства тебе нужны, чтобы поправиться, а душевное спокойствие. Соблюдал ли ты прежде буддийские заповеди, читал ли когда-нибудь буддийские каноны?

— Нет, никогда.

— Это «Цзиньган цзин», — сказал монах, вытаскивая из рукава свиток. — Мой учитель дал мне эту священную книгу, а я дарю ее тебе. Если ты ежедневно будешь читать ее, печальные думы оставят тебя, болезнь пройдет, и ты будешь богат и счастлив долгие годы.

Не надо забывать, что Сун Цзинь был обязан своим, рождением буддийскому монаху, который жил у храма Чэньчжоуской обожествленной многочадной матери, и в прежнем своем Перерождении читал как раз этот канон. Так что теперь, когда монах один лишь раз прочел ему свой свиток, Сун Цзинь запомнил его и стал читать наизусть.

Такова связь между прежними перерождениями и последующей судьбой человека.

Долго сидел Сун Цзинь рядом с монахом и, закрыв глаза, нараспев читал канон. Под утро он незаметно заснул, а когда проснулся, увидел себя сидящим на куче бурьяна с «Цзиньган цзином», крепко прижатым к груди. Ни монаха, ни его тростниковой хижины нигде не было видно. Сун Цзинь развернул свиток и был очень удивлен, что знает его текст наизусть.

Прополоскав рот водой из пруда, Сун Цзинь стал громким голосом читать нараспев буддийский канон и сразу почувствовал себя легко и спокойно: больное его тело как будто вдруг все окрепло. Тут он понял, что спас его святой монах и что это спасение было предопределено самим его перерождением.

Хоть небо помогло и спасло Сун Цзиня, но он остался без всякого пристанища, как лепесток, плавающий в море. И вот он пошел куда глаза глядят.

Через некоторое время, когда он стал уже ощущать голод, ему издали показалось, что в роще у горы виднеется человеческое жилье. Сун Цзиню ничего не оставалось, как снова вернуться к своему старому занятию и направиться к жилью за подаянием. Но на этот раз вместо горькой судьбы его ждала радость. Кончились злополучия — пришло счастье.

Вот уж, действительно:

Оборвалась дорога, нет пути,Но смотришь — вновь тропинка пред тобою;Когда до дна исчерпана вода,Опять источник где-нибудь пробьется.

Когда Сун Цзинь подошел к горе, он увидел, что никакого жилья там не было. Его взору представились только там и сям воткнутые в деревья пики, ножи, копья и рогатины. Немало этому удивившись, Сун Цзинь набрался храбрости, пошел вперед и вскоре набрел на разрушенный храм Духа земли. В храме стояли восемь больших крепко запертых сундуков, скрытых под листьями пырея и ветками сосны.

«Нет сомнения в том, что сундуки эти спрятаны здесь грабителями, а оружие перед входом разбросано ими же для острастки. Хоть я и не знаю, кому принадлежит это добро, но ничто не мешает мне взять его», — размышлял про себя Сун Цзинь, в уме которого уже созрел план. Втыкая в землю сосновые ветки, чтобы заметить дорогу, он потихоньку выбрался из леса и пришел на пустынный берег. И здесь он нашел свое благополучие и счастье. Случилось так, что как раз в это время к берегу пристала большая лодка: встречный ветер и испорченное управление вынудили ее здесь причалить, и лодочники занимались теперь починкой руля. Сун Цзинь, притворившись растерянным и взволнованным, приблизился к лодке и обратился к лодочникам со следующими словами:

— Я уроженец Шэньси, фамилия моя Цянь. Дядя мой отправился торговать в *Хугуан и взял меня с собой. Когда мы проезжали мимо этого места, на нас напали разбойники, которые ограбили нас и убили моего дядю. Я сказал разбойникам, что был у него мелким служащим, что я давно разбит недугом и стал молить их, чтобы они помилосердствовали и дали мне дожить свой век. Грабители оставили меня у себя и поселили вместе с одним из их шайки в храме Духа земли. На нас лежала обязанность охранять награбленное добро, пока вся шайка отправлялась разбойничать в другие места. С моим товарищем случилось несчастье: вчера он умер от укуса змеи, и теперь я здесь остался один. Прошу вас осчастливить меня и взять с собой.

Лодочники не очень-то поверили рассказу Сун Цзиня.

— В храме стоят восемь больших сундуков, — продолжал Сун Цзинь, — все они полны нашими вещами. Храм этот неподалеку отсюда. Очень бы просил нескольких человек сойти на берег и перенести в лодку мое имущество. Я охотно отдам вам в благодарность один из моих сундуков. Итти надо тотчас же; если чего доброго разбойники вернутся, мы не только не сумеем ничего предпринять, но и навлечем на себя большую беду.

Люди, которые могли в погоне за наживой проехать тысячи ли, услышав о восьми сундуках, полных богатств, с радостью согласились пойти с Сун Цзинем. Шестнадцать человек, которые последовали за ним, разделились на восемь пар, каждая пара носильщиков захватила с собой веревки.

Сун Цзинь привел лодочников в храм, и там они действительно увидели восемь сундуков. Сундуки были очень тяжелые, так что каждый понесли двое, и восемь пар носильщиков было как раз то, что нужно.

Оружие, которое торчало из деревьев, Сун Цзинь подобрал и спрятал в густой траве. Когда все сундуки были погружены в лодку, а руль исправлен, лодочники спросили Сун Цзиня, куда он пожелает направиться.

— Я отправляюсь в Нанкин к родным, — ответил Сун Цзинь.

— Прекрасно! Наша лодка должна итти в *Гуачжоу, так что это нам как раз по пути и мы сможем вас доставить.

Лодка отчалила и мчалась без остановки больше пятидесяти ли. На отдыхе, надеясь на щедрость богатого торговца из Шэньси, лодочники раскошелились, купили Сун Цзиню вина, мяса и устроили ему угощенье в честь избавления от бед.

На следующий день поднялся попутный западный ветер, лодочники натянули паруса и вскоре прибыли в Гуачжоу. От Гуачжоу по реке было всего только несколько десятков ли до Нанкина. Сун Цзинь нанял у переправы лодку, выбрал семь наиболее тяжелых сундуков и велел перенести их на лодку, а один сундук подарил лодочникам, сдержав, таким образом, свое слово.

О том, как лодочники раскрыли сундук и поделили между собой его содержимое, рассказывать не будем.

Переправившись к заставе Лунцзянгуань, Сун Цзинь нашел гостиницу и остановился в ней. Вызвал слесаря, тот подобрал ему ключи от сундуков, и, когда сундуки были открыты, убедился в том, что они были наполнены золотом, яшмой, жемчугом и прочими драгоценностями. Все эти богатства, вероятно, собирались разбойниками в течение многих лет и, конечно, не могли быть добыты грабежом одной семьи.

Сун Цзинь сначала продал на рынке содержимое одного сундука и выручил за него несколько тысяч золотом. Опасаясь, что такое богатство может вызвать подозрение, Сун Цзинь переселился в город, где нанял себе домашнюю прислугу, разоделся в тонкие шелка и стал питаться редчайшими яствами. Из содержимого остальных шести сундуков, он оставил себе только те ценные вещи, которые могли бы ему пригодиться, все остальное он продал и выручил не меньше нескольких десятков тысяч золотом. Затем в самом Нанкине, у ворот Ифэнмэнь, Сун Цзинь купил себе большой дом, заново отстроил в нем гостиную и садовую беседки и наполнил дом всякой утварью. Все в доме было красиво, во всем был виден порядок. Перед домом Сун Цзинь открыл лавку-ломбард. Кроме того, в нескольких местах он купил землю. В доме у него было множество слуг, из которых десять человек исполняли обязанности главных управляющих. Богач держал при себе также четырех красавцев-отроков, которые всегда и всюду его сопровождали.