Клондайк для одиноких девиц - Маргарита Южина

Сонечка вообще не хотела общаться. Было видно, что ребенку становится хуже – вон уже и личико как покраснело, и головка все больше клонится к Лизе на плечо…

– Девочка моя, ну что же делать? – металась с ребенком на руках Лизавета. – Как же тебе температуру-то сбить?

Она вдруг вспомнила, что ее мама в далеком детстве никогда не давала ей таблеток. А температуру сбивала просто – обтирала ее влажной тряпочкой.

– Сейчас-сейчас… Подумаешь, детей у нас нет, мы же тоже… не в болоте выросли.

Лиза набрала в ковшик воды, уселась с девочкой на диван и стала аккуратно мокрой рукой поглаживать девочке лобик, ножки, ручки.

Температура отступала очень медленно, но отступала. И девочка, почувствовав облегчение, задремала. Лиза осторожно уложила малышку на диван и выпрямилась.

– С ума сойти… Мамочкам обязательно надо памятник! Это сколько они тяжести таскают! – качнула она головой и покосилась на спящую Соню. Теперь надо было быстро сварить кашу. Но как оставить ребенка на диване? А вдруг проснется? Не хватало еще, чтобы она с дивана грохнулась! Однако на чью-то помощь Лиза уже не наделась. Она шмыгнула на кухню и принялась кашеварить.

Манная каша, которая у Лизы всегда получалась великолепно, потому что ее обожал Владик, и свекровь самолично полгода учила невестку готовить это изысканное блюдо, так вот теперь эта каша никак не хотела вариться! Молоко закипало, на удивление, долго, а манка разваривалась ничуть не быстрее застарелого мяса. Или Лизе так казалось. Однако, когда она поставила тарелочку с готовой кашей на стол, Сонечка все еще спала.

– И что теперь делать? – снова растерялась женщина. – Будить ее, что ли? Или пусть спит? Тогда каша остынет.

Лиза осторожно провела по руке девочки.

– Черт! Снова температура подскочила! Ну надо ж так, а? И угораздило же меня… – чуть не плакала несчастная нянька. – И где этого Серафимова носит?! Гад какой-то!

С новым пылом она принялась протирать девочку. Теперь она сидела на коленях возле дивана, рядом на столе стояла злополучная каша, а на полу – ковш с водой.

Соня снова проснулась. И опять захныкала.

– Знаю, милая, знаю. Ты же голодная! – схватила девочку на руки Лиза. – А у нас тут кашка! Сонечка будет кашку?

Сонечка замотала головой.

– Ага… стало быть… стало быть, ты все понимаешь… – удивилась Лиза. – Интересно, а с какого времени дети нормально мыслить начинают? Сонечка, давай кашку ням-ням! Ну-ка, открывай ротик!

– Я и буду касу… и фочу, – вдруг отчетливо проговорила девочка.

– Не хочешь? – удивилась Лиза. – А чего это ты так? Между прочим, очень даже… качественная, на молоке.

– И фочу на маике! – снова закапризничала девочка и уткнулась головенкой в диван. – Де папа-а-а? Сима де-е-е?

– Папа? – вздохнула Лиза. – Я бы тоже хотела знать, где его черти носят… А Сима… Сима – это кто?

– Де-е-е папу чейти нося-а-ат? – хныкала девочка.

– Сонечка! А давай пойдем гулять! – вдруг решила Лиза. – На улице вон как хорошо! Тепло! Солнышко! И папа придет.

Девочка не слишком обрадовалась прогулке, однако ручки протянула.

– Сонечка, но только надо сначала покушать. Кашку, а? А ну-ка пойдем, съедим ее быстренько.

Лиза ухватила девочку на руки и хотела было на этой веселой ноте протолкнуть в ребенка еду, ан не тут-то было. Девочка лихо отмахнулась от навязчивой тетки, и каша немедленно угодила на шею и воротник Лизаветы.

– Ты гьязная какая! – снова захныкала девочка. – Я к тибе и фочу.

– Не хочешь… – насупилась Лиза. – А кто меня грязной сделал? Кто кашей швырялся? Я сама, что ли?

Лиза просто не знала что делать – оставлять Соню одну она боялась, а ходить с кашей на шее было более чем неприятно.

– Соня, ты посидишь немножко одна, а? Мале-е-енько? Тетя пойдет уберет кашу…

– Неть! – снова захныкала девочка. – И фочу онна… Гуять нада.

– Но как же я с кашей-то? Я ж быстренько!

Девочка еще больше захныкала, а потом и вовсе заревела в голос.

– Соня, детка! Да черт с ней с кашей, пусть там болтается!

– Это что это за рев? Там не стадо ли коров? – раздался вдруг в прихожей знакомый голос.

Лиза с облегчением выдохнула.

– Ну наконец-то папаша надумал заявиться, – буркнула она, взяла Соню на руки и побежала встречать хозяина.

– Ну и как вы тут? Держитесь? Софья! Держишься? – в благостном расположении духа шутил Серафимов. – Не уморила мне тетка ребенков?

– Уморила… – виновато кивнула Лиза. – Я ночью окно распахнула, а там дождь… ну и… весь дождь на Сонечку вылился. Поэтому… она уже не держится, у нее температура тридцать девять.

Серафимов переменился в лице, но недовольство постарался сдержать и обошелся без крика:

– Ну что ж вы так, женщина? Я понимаю, обозлились, что я вас от любимого мужа упер, но не на ребенке же зло срывать!

– Да ты что, Серафимов?! – испугалась вдруг Лиза. – Ты с ума сошел, что ли? Ты в самом деле думаешь, что я специально эту кроху под дождь выставила?! Да ты… ты сам кровать детскую под окно сунул, ума хватило, а я… я и не знала, что дождик этот растреклятый будет! А в комнате духота была невыносимая! Девочка так вспотела… так вспотела, что даже одеяло потом покрылось! И хватает наглости…

Соня, которая только что успокоилась, не могла терпеть, чтобы на родного папашу так возмущались, поэтому разразилась низким, протяжным ревом.

– Сонечка! А чего мы плачем? – засуетилась Лиза и стала подпрыгивать вместе с девочкой. – Ля-ля-ля! Ля-ля-ля! А мы уже и не плачем, правда же, Сонечка?

– Пва-а-ачем… – басила девочка.

– Дай сюда ребенка, ты ей все головенку на фиг стрясешь, – забрал к себе дочку Серафимов. – Ну ничего доверить нельзя. Я ей, как человеку, а она… Вечером Симка с Соней посидит, а я тебя домой отвезу, все равно с тебя толку…

Лиза снова тяжко вздохнула:

– Игорь Павлович… тут такое дело… Короче, Сима… его тоже нет. Сбежал.

– Кто бы сомневался, – кивнул Серафимов. – А с чего это он?

– Ума не приложу, – виновато моргала Лиза. – Я ему ничего не говорила, и с окном был полный порядок – оно у него уже было раскрыто, но… утром он сказал, что Соня заболела и… убежал. Я думала, может, он за врачом, а… потом ни его, ни врача.

Серафимов отчего-то расстроился не слишком. Он вместе с дочерью отправился на кухню и принялся греметь кастрюлями. Лизавета посеменила следом.

– Я думаю, может быть, он подумал, что ты в дом новую жену привел? – предположила она.

– Тебе нельзя думать, Кареева, из этого ничего хорошего не получается. – Одной рукой доставал хлеб Игорь. – Симка работает у нас. В деревню он на велике махнул, там он в клубе игры компьютерные ведет. К делу относится серьезно, поэтому не пропускает рабочих дней. К вечеру вернется, тогда я тебя отвезу…