Загадка голодной лошади - Эрл Гарднер

Окутанный голубоватым сигаретным дымом шериф задумчиво покачал головой.

— Что-то в этом есть, — согласился он, но, поразмыслив еще несколько секунд, добавил: — Мне бы хотелось как можно дольше держать Бетти в стороне от происходящего. Она ведь сказала родителям, что идет к Меллардам, а сама отправилась на свидание с Фрэнком. Если об этом узнают, ее репутация будет испорчена.

— Как только речь зайдет об убийстве, вся округа будет знать, кто где находился и что делал, — сказал Джордж.

— Понимаю, понимаю, — перебил его шериф. — Но такую милую девчушку, как Бетти, стоило бы защитить.

— Защитить бы самих себя, — резонно заметил помощник. — Как только Эд Лайонс узнает, что только один человек знал Эстеллу Николс и этот человек таинственно исчез из города, причем помог ему не кто иной, как сам шериф…

Элдон кивнул.

— Это уж точно, — сказал он с философским спокойствием. — Лайонс не побрезгует нечестной дракой. Ничего другого от него и ждать не стоит.

Некоторое время Элдон молча курил. Окурок он затушил с тщательностью человека, много времени проведшего в лесу.

— Знаешь, Джордж, а ведь тут есть еще одна загадка, — неожиданно сказал он. — Мы кое-что проглядели.

— Что именно?

— Предположим, ты решил кого-то убить и сбежать. Неужели тебе придет в голову затаскивать свою жертву ночью в конюшню и лупить ее по голове дубиной с приваренной к ней подковой, чтобы это выглядело так, будто ее лягнула лошадь?

— Ни в коем случае, — согласился Квинлен.

— И мне бы такое в голову не пришло, — подтвердил шериф.

— Но если ты решил убить кого-то именно подковой, то, естественно, это надо было делать в конюшне, — отметил Квинлен.

— Ты сам это сказал, братец, только порядок действий перепутал.

— Что ты имеешь в виду?

Шериф ухмыльнулся:

— Если ты собираешься убить кого-то в конюшне, то в голову может прийти мысль использовать для этого подкову. Вот теперь все начинает вставать на свои места.

Глава 15

Экстренно собранные окружным прокурором присяжные Большого жюри были недовольны. Все эти люди — фермеры и мелкие предприниматели — бескомпромиссно относились к личной честности официальных лиц. Они не собирались проявлять снисходительность, если слухи о том, что шериф самолично вывез из графства подозреваемого, окажутся правдивыми.

В приемной собрались свидетели, вызванные окружным прокурором. Кроме них там был Эд Лайонс, который не мог скрыть торжествующей улыбки. Он готовился забить последний гвоздь, похоронив политическую карьеру Билла Элдона.

Раш Медфорд коротко изложил свое мнение членам Большого жюри:

— Все вы в курсе последних событий. В конюшню Карла Кэльхоуна пробралась женщина, которая умерла после того, как ее лягнула лошадь. Но ее смерть сопровождают некоторые загадочные обстоятельства.

В кормушке стойла, перед которым лежало тело, был найден дневник Лорин Кэльхоун. Одна страница из него оказалась вырвана. Сейчас совершенно ясно, что женщина попала в конюшню не случайно. Ее появление там имело какую-то вполне определенную цель, причем, возможно, у нее имелся напарник. Совершенно очевидно, что существует всего один человек, который одновременно являлся хорошим знакомым убитой и другом семьи Кэльхоунов и знал их конюшню. Этот человек — Фрэнк Гарвен. Я хочу, джентльмены, чтобы вы познакомились с его историей, а также узнали, как он покинул наше графство и кто довез его до Сан-Родольфо. Я не собираюсь комментировать, что за этим скрывается. Расследовать это дело — ваша святая обязанность. Сейчас я хотел бы вызвать в качестве свидетеля Фрэнка Гарвена. Требую, чтобы его показания были застенографированы.

Несколько присяжных оглянулись туда, где, сжав губы, сидел Билл Элдон. Некоторые посматривали на него с сочувствием, но общее мнение выразил старшина присяжных, который объявил Медфорду:

— Вы — окружной прокурор. Приглашайте ваших свидетелей. Если есть хоть какое-то нарушение в действиях официального лица, кем бы оно ни оказалось, мы в этом разберемся.

Фрэнка Гарвена допрашивал окружной прокурор. Рассказанная юношей история не отличалась от той, которую он излагал шерифу, хотя сейчас молодой человек подтвердил знакомство с Эстеллой Николс, но не стал отрицать, что знал о ее пребывании в штате. По его словам, он больше года не поддерживал с ней связь. Фрэнк признал, что они с Эстеллой были друзьями, но добавил, что после этого у него были и другие интересные знакомства.

Медфорд проигнорировал высказывание о «других знакомствах», поскольку жаждал перейти к более интересному моменту.

— Скажите, — спросил он, — вы были прошлой ночью в Роквиле?

— Да, сэр.

— Куда вы пошли после того, как покинули конюшню Кэльхоунов?

— Я не был в этой конюшне.

— Оставим пока этот вопрос. Видели ли вы в тот вечер шерифа?

— Да, сэр. — Где?

— Ну, он подобрал меня у площадки для гуляний.

— И что он сделал?

— Он… он подвез меня к автобусной остановке, откуда можно добраться до города.

— Обдумайте хорошенько ваши ответы, молодой человек, — обратился к юноше окружной прокурор, — дабы избежать двусмысленности. Подвез ли этот человек вас туда, куда вы хотели попасть, чтобы сесть на автобус, или сам предложил подвезти вас к определенному месту, где вы сможете попасть на автобус?

— Ну… он сам предложил.

— Почему?

— Он считал, что моим друзьям не надо знать, что я был в Роквиле.

— Понимаю, — ехидно заметил Медфорд. — Он позволил вам улетучиться из города, причем на служебной машине, используя служебные шины и служебный бензин.

Гарвен промолчал.

— Продолжайте, молодой человек, — приободрил его прокурор. — Прямо ответьте на мой вопрос. Все было так, как я сказал, или нет?

— Мне кажется, меня подвезли на служебной машине с красной мигалкой.

— Достаточно, — удовлетворенно прервал его Медфорд.

Старшина присяжных обратился к Элдону:

— Хотите задать парню какие-нибудь вопросы для прояснения ситуации, Билл?

Тот молча покачал головой.

Присяжные обменялись недоуменными взглядами. В них было заметно сочувствие к старому человеку, но одновременно решимость выполнить свой долг.

— Пока все, молодой человек, — обратился старшина присяжных к Гарвену. — Возвращайтесь в приемную к остальным свидетелям. Вам не следует обсуждать с ними, какие вопросы мы задавали и что вы отвечали.

Когда Гарвен удалился, старшина заметил:

— Как я понимаю, Билл, факты, которые поведал нам этот парень, требуют объяснения с вашей стороны.

Мрачные присяжные закивали головами.

— Видите ли, джентльмены, — начал шериф, — с моей точки зрения, дело, о котором идет речь, — это убийство. Хладнокровное убийство, заранее обдуманное и подготовленное.

— Фантастическая и абсурдная идея! — перебил его Медфорд. — Но тот факт, что вы, шериф, считая происшествие убийством, позволили себе вывезти одного из главных виновников за пределы графства, вдвое увеличивает вашу вину. Как я понимаю, джентльмены, парень, наверное, вошел в конюшню вместе с девушкой. Он наверняка был там, когда ее лягнула лошадь, и, желая избежать неприятной огласки, попросту говоря, смылся, уговорив дочь Турлоков обеспечить ему алиби. Я предлагаю вызвать Бетти Турлок и уверен, что она не знает, где именно находился Гарвен в то время, когда была убита девушка, так как на свидание с Бетти этот человек опоздал, и ей пришлось прождать целый час, прежде чем он появился. А сам он в это время находился вместе с Эстеллой Николс в конюшне Кэльхоуна. Можно мне вызвать Бетти Турлок?

— Мне бы только хотелось заметить, что я начал свое объяснение, когда окружной прокурор перебил меня, — вмешался шериф.

Старшина присяжных кивнул ему:

— Давайте продолжайте, Билл.

— Когда вы сталкиваетесь с убийством, — сказал Эл-дон, — становятся важными самые разные мелочи. Но не всякая мелочь действительно важна. Как мне кажется, нет нужды ставить такую хорошую девушку, как Бетти Турлок, перед Большим жюри лишь для того, чтобы продемонстрировать, что парень, в которого она влюблена, немного опоздал на свидание.

— Это точно, — ехидно вставил Медфорд. — То, о чем вы говорить не желаете, — это не важные мелочи. А вот расхождение в полдюйма при измерении лошадиной подковы…

— Раш Медфорд, вы сможете выложить все, что знаете, через минуту. — Голос шерифа звучал очень уверенно. — А сейчас я даю объяснение Большому жюри. Вы успеете высказаться после меня.

— Он прав, Раш, — заметил старшина присяжных. — Надо дать Биллу возможность все объяснить.

— Итак, — продолжил Элдон, — это было хладнокровное преднамеренное убийство, я знаю, о чем говорю. У кобылы, о которой идет речь, подковы номер один, а рана нанесена подковой номер два. Причем чтобы ударить стоящую девушку по лбу, кобыла должна была бы слишком высоко задрать ноги. Конечно, такое возможно, но, скорее всего, она просто взбрыкнула, когда ее что-то испугало, а тогда удар не пришелся бы по лбу. Судя по ране, вся сила удара пришлась на верхнюю часть подковы, а если лошадь взбрыкивает, то основная сила приходится на ее нижнюю часть. Медфорд захихикал: