Зеленый гамбит - Вадим Панов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Справа же утонула в кожаном кресле хрупкая и большеглазая фата Ванда, глава приказа «В», ведающего внутренней безопасностью Великого Дома. Ванда сменила на этом посту Всеведу, под началом которой служила всю карьеру и была предана ей до мозга костей. В отличие от скромной Градиславы, Ванда обожала щеголять нарядами от лучших портных Тайного Города, никогда не появлялась на публике без изумрудного или бриллиантового гарнитура, оставила с носом уже двух мужей и, если верить слухам, следующую семью собиралась создать с кем-то из баронов.
И именно она позволила себе взять первое слово:
— Старый рыжий недоговаривает.
— Согласна, — кивнула Всеведа. — Но так, по всей видимости, ему велел заурд.
— Заурд боится челов?
— Ярга сам помог им вырваться, — проворчала Градислава.
— Все допускают ошибки, — улыбнулась Ванда.
— К сожалению, — вздохнула жрица. Однако в изумрудно-зелёных глазах Всеславы сожаления не было ни капли.
Ярга, допускающий ошибки, устраивал ведьму гораздо больше непогрешимого и победоносного заурда, чётко движущегося к единоличной власти над Землёй, поскольку помощь в свержении нынешней королевы — это одно, а быть вассалом непредсказуемого нава — совсем другое. Первого заговорщица алкала всей душой, ко второму же пункту относилась, мягко говоря, прохладно и считала, что особенной необходимости в нём нет.
— К сожалению, обитатели с Выселок могут быть опасны и для нас, — хмуро напомнила Градислава. — Кто знает, как эти челы относятся к Великим Домам после всех перипетий.
— Убивали их не мы, а наши предки, — тонко напомнила Ванда. — Так что есть возможность договориться.
— И ещё их убивал Сантьяга.
— Вот с ним пусть и разбираются. Надеюсь, никто не против?
В ответ раздался мелодичный женский смех.
В отличие от утренней встречи с Витенегом и Сдемиром, Всеведа разместила сторонниц не вокруг отдающего официозом письменного стола, а в мягких креслах, в которых так удобно вести неспешную, практически дружескую беседу. Приятный антураж дополняли бокалы с белым вином и блюдо с фруктами.
— Не знаю, займутся ли челы Сантьягой, но нам нужно сосредоточиться на своих целях, — негромко произнесла Всеведа, давая понять, что возвращается к делам. — Королева родит со дня на день.
И не воспользоваться этим обстоятельством заговорщицы не имели права.
— Количество встреч и переговоров между Руженой, Мирославой и Любавой в последние дни нарастает, — доложила Ванда. — Но они осторожны: по телефону договариваются о времени, а при личном общении обязательно используют навские обереги.
Артефакты, делающие бессмысленными все виды подслушивания.
— Ружена давно пытается привлечь меня в свою партию, так что скоро я в подробностях узнаю их план, — улыбнулась жрица.
— Вряд ли они пойдут на вооружённый переворот, — покачала головой Ванда. — Учитывая, что Ярина беззаветно предана Всеславе, попытка нападения на дворец станет актом самоубийства.
— Три домена — это сила, — подала голос Градислава.
— Если мы бросим их на Дочерей Журавля, то без труда добьём победителя, — протянула Всеведа. — Осталось лишь разыграть нашу маленькую комбинацию.
— Разыграем, — пообещала Ванда. — Наши оппозиционерки слишком долго мечтали свергнуть Всеславу, чтобы не воспользоваться слабостью королевы. Они затеют драку.
— Которую мы закончим, — подвела итог Всеведа.
— Да, жрица, — склонилась Градислава.
— Это будет здорово, — улыбнулась Ванда.
— Увидимся завтра.
Кивком проводив гостий, Всеведа ещё несколько минут посидела в кресле, в последний раз обдумывая прошедший день и планы на завтра, затем легко поднялась, подхватила сумочку и вышла в коридор. В отличие от других заговорщиц, которые воспользовались для перемещения порталом, жрица собиралась отправиться домой на машине — ей нравилась быстрая езда по ночным московским улицам, нравилось слышать рокот мотора, вручную переключать скорости и буквально сливаться с машиной. И предвкушение поездки выгоняло накопившуюся за день усталость.
«Сейчас погоняю!»
— Ох!
Сладкий выдох раздался в тот момент, когда Всеведа проходила мимо неплотно закрытой двери в комнату переговоров, она же — отдыха. Это небольшое помещение обитательницы третьего, «жреческого», этажа давно превратили в место приёма утреннего кофе и Главного Секретного Форума женских сплетен и болтовни. А во время праздников, как не замедлили сообщить Всеведе, комната превращалась в зону уединения, работающую со скоростью конвейера, однако жрица никак не ожидала наткнуться на подобное сейчас.
— Ох!
На этот раз восклицание сопровождалось протяжным стоном, и Всеведа, поколебавшись, всё-таки приоткрыла дверь.
И сразу же увидела красное лицо феи Далины, довольно молодой ведьмы, которую за глаза называли «весёлой вдовой». Узнать Далину было легче лёгкого: она относилась к числу тех немногих колдуний, которые не только стригли роскошные светлые волосы — позор! — но и красили их! Сейчас, например, перед разгорячённым лицом девушки трепетала кислотно-красная прядь.
Муж феи, десятник Егор, погиб ещё в «Лунную фантазию», и с тех пор Далина пылко искала своё счастье среди дружинников домена. В настоящий момент роль счастья исполнял пристроившийся позади девушки Сдемир. Тоже красный, растрёпанный и очень потный — в приглушённом свете единственного бра его налитые мускулы блестели, словно смазанные маслом.
— Ох! Ох! Ох!
Широко раскрытые глаза Далины ничего не видели, смотрели прямо на жрицу, но не замечали её.
— Мне больно…
— И хорошо? — осведомился Сдемир.
— Очень… хорошо…
Далина почти рыдала от удовольствия, всхлипывала, стонала, продолжала охать и тем вывела Всеведу из себя.
— Мне больно!
— Что?
— Ещё!
«Здесь? При мне?!»
Не помня себя, жрица широко распахнула дверь и громко бросила:
— Потрудитесь доложить, что вы тут делаете?
Чем, естественно, почти мгновенно оборвала поток сладостных вздохов.
Фея смущённо пискнула что-то жалкое. Она почти позволила Всеведе выиграть ситуацию, однако нахальный мальчишка не постеснялся взять удар на себя.
— Всё в порядке, жрица, это называется секс, — произнёс он после картинно-тяжёлого вздоха. — И если им занимаются по обоюдному согласию, в этом нет ничего противозаконного. — Сдемир провёл рукой по обнажённому плечу девушки, чуть сжал его, не позволяя фее отстраниться, и небрежно продолжил: — Могу я теперь узнать, что делаете тут вы?
— А-а…
И впервые за долгое время Всеведа поняла, что её умыли. Нахальный мальчишка, не стесняющийся наготы, не попытавшийся прикрыться и даже не отстранившийся от подруги, выставил её, опытную, умную и красивую, совершеннейшей дурой. Старой дурой, вынужденной подсматривать за молодыми любовниками, поскольку сама лишена плотских радостей.
«Нет!»
Всеведа прекрасно знала, что это не так, что она любима и желанна, но краска стыда всё равно тронула скулы нежно-алым.
А самое противное заключалось в том, что Сдемир и Далина продолжали оставаться в той позе, в какой были застигнуты, ясно давая понять, что продолжат своё занятие, едва жрица закроет дверь.
— У вас всё?
На «ты» Сдемир звал Всеведу исключительно наедине или в присутствии отца, при посторонних использовал официальное «вы», которое сейчас прозвучало предельно издевательски.
— Завтра поговорим, — пообещала жрица.
— Как скажете.
Юноша подался вперёд, и Далина заметно вздрогнула, с трудом сдержав очередной звук.
«Мерзавец!»
Женщина покинула комнату, но далеко не ушла: прислонилась к стене, переживая странную смесь дикой ярости и не менее дикого желания. Хотелось убить наглецов. Хотелось присоединиться. И ещё — просто хотелось, потому что вид обнажённых любовников, их дерзкое и демонстративное нежелание прерываться, а главное — выражение неподдельного наслаждения, промелькнувшее на лице Далины, привели Всеведу в крайнее возбуждение.
«Ладно… с вами поговорю… завтра… — Мысли путались так, будто жрица эти слова произносила. — А сейчас… мне есть чем заняться…»
И она поспешила в комнату переходов, единственное помещение тщательно защищённой крепости, из которого можно было построить портал.
Домой.
Где её ждал Юра…
— Она… меня… убьёт…
Далину трясло, говорила она прерывисто, однако находящийся позади Сдемир прекрасно понял девушку и ответил небрежным:
— Плевать.
— Тебе… легко… говорить… ты… сын…
— Не отвлекайся, оргазм пропустишь.
— Вряд ли…
Юноша неожиданно и резко подался вперёд, заставил партнершу распластаться на диване, и смена позиции немедленно привела к развязке: комнату наполнили протяжные стоны и короткие восклицания. Затем — шумное дыхание. А ещё через полминуты — бульканье наливаемой воды.
