Изотопы для Алтунина - Михаил Колесников

А положение обязывает. Скатерщиков как-то сразу приобрел важную осанку, неторопливые жесты, глуховатый, солидный басок, отрешенный взгляд, умение держать себя авторитетно с высоким начальством.

В первый же день своего официального назначения бригадиром на большой гидропресс он сказал Алтунину, словно бы извиняясь:

— Ты же знаешь, Сергей, как я упирался. Все-таки уговорили… А с другой стороны взглянуть — должен же кто-то... Почему не я? — И вдруг предложил: — Хочешь ко мне в операторы?

— У меня группа крови не та, — ответил на это Алтунин.

— Вечно ты с подковырками, — обиделся Скатерщиков. — В таком случае я у тебя Сухарева забираю. С начальством согласовано.

— Зачем тебе потребовался этот выпивоха?

— На манипулятор для подачи тяжелого кузнечного инструмента.

— А если Сухарев, повздорив с тобой, опять запьет?

— Не запьет. У меня коллектив крепкий, не то что на твоем арочном, — все с высшим разрядом, первоклассные специалисты. Вот и Сухарева подтянем. Впрочем, на фоне таких гигантов мысли, как Букреев или Пчеляков, его и без того заметить трудно...

Узнав об этом разговоре, Сухарев взмолился:

— Не прогоняй меня, Сергей Павлович! Без Скатерщикова я и закладывать перестал. А этот геркулец проклятый измываться надо мной будет... Ты мне вроде отца родного...

Алтунин только развел руками.

— Им же нужен машинист на манипулятор для подачи инструмента... И потом ведь знаешь, на уникальный гидропресс отбирают самых лучших — вот и до тебя очередь дошла. Не могу я отменить приказ начальника цеха. Самарин добра тебе хочет.

— Как-нибудь я обошелся бы без этого добра...

Он ушел на гидропресс с большой неохотой. А Сергей в глубине души все же рад был его уходу: вроде бы Сухарев и перестал выпивать, но что будет дальше, кто его знает... Гляди, опять придется с бригады пятно смывать.

Так же думала и вся молотовая бригада. Ребята смотрели на Сухарева косо, считали, что это по его милости бригадир ни за что ни про что схлопотал себе выговор в приказе да еще и по партийной линии наказали. Но Сухарев у Алтунина чувствовал себя как дома. Он мог даже развести демагогию насчет того, что-де нельзя зарплату выпивох выдавать их женам — это нарушение советских законов, хотя сам-то советские законы нарушал без зазрения совести. А на гидропрессе его и слушать не станут. Там один крановщик Букреев чего стоит! Чуть ли не в профессорах ходит — брошюру написал о своем опыте, и ее издали большим тиражом. С портретом автора.

В бригаду Скатерщикова действительно собрали лучших из лучших. Тут каждый — яркая индивидуальность. Все приучены работать самостоятельно. Оступись где бригадир, — мигом подопрут, подправят.

Возле уникального гидропресса сгруппировались сильнейшие, и от них ждали какого-то чуда. До чудес, однако, было еще далековато. Пока что велось лишь испытание оборудования под нагрузкой. В испытании этом, помимо эксплуатационного персонала, участвовали монтажники, специальные пусконаладочные организации, шеф-инженер и ведущий конструктор.

И в конце концов приемочная комиссия, куда входил и Скатерщиков, выявила в работе пресса существенный дефект: оказывается, проектировщики не учли утомляемость оператора. Гидропресс был рассчитан на такую быстроходность, что даже для Пчелякова, опытного оператора, нагрузка оказалась не по плечу. Посадили за пульт другого оператора — результат тот же. При ковке на максимальном режиме оператору приходилось перемещать рукоятку управления то в одну, то в другую сторону раз сто в минуту.

— Дорогие товарищи, — уговаривал ведущий конструктор, — зачем вам максимальный режим, берите средний, и тогда оператор утомляться не будет.

Но главный инженер завода Лядов рассуждал иначе:

— Можно, конечно, работать и на среднем режиме. А если потребуется предельная быстроходность? Нам ведь придется ковать то, что не под силу другим.

— А что я могу поделать? — снисходительно улыбался ведущий конструктор. — Тренируйте своих операторов или ставьте их по два-три в каждую смену. То, о чем вы говорите, дело рационализаторской мысли, а не конструкторской. Любое оборудование, если предъявлять к нему предельные требования, окажется несовершенным...

«Узкое» место на уникальном гидропрессе не могло не привлечь к себе внимания парткома. Был брошен клич: изыскать способы и приемы увеличения быстроходности пресса! За работу в этом направлении взялись партийная и комсомольская организации кузнечного цеха, рационализаторы, бюро автоматизации и механизации.

Да, жизнь кипела вокруг Алтунина. Его понуждали:

— Придумай что-нибудь!

А что тут придумаешь?

Он и в самом деле ничего не мог придумать. Вон ведь и ведущий конструктор тоже ничего не может. Конструкция пресса хороша, а проблема управления им до сих пор не решена. И, наверное, не будет решена, пока существует ручное управление. Здесь глубокий конфликт между возможностями машины и человека. Человек просто не успевает переключать рычаги и нажимать кнопки.

Можно было бы, подобно Скатерщикову, предложить программное управление гидропрессом. Да ведь как запрограммировать свободную ковку?.. Только бы Петенька сдуру не предложил свой коммутатор. Насмешит людей, скомпрометирует себя в глазах инженеров. А этого Алтунину не хотелось. У него по-прежнему сохранилось покровительственное отношение к Скатерщикову. Он с любопытством следил за каждым его шагом, чтобы в случае необходимости сразу прийти на помощь. И по-прежнему взвешивал Петеньку на своей широкой ладони, про себя тихо посмеивался над его позерством. Вел бы себя попроще, без всяких этих штучек-дрючек, и уважения от окружающих было бы больше: ведь кузнец-то Скатерщиков отменный...

Но именно то, чего Алтунин больше всего опасался, и произошло: Скатерщиков вылез со своим коммутаторным программоносителем на страницы заводского бюллетеня рационализации и изобретательства. Для начала он предлагал применить контактный электросигнализатор на арочном молоте. Ну, а потом, когда испытания покажут эффективность этого устройства, его можно будет перенести и на гидропресс.

Прочитав это, Сергей даже присвистнул: занесло Петю! А возможно, хитрит, набивает себе цену. Теперь от него можно ожидать любых курбетов. Как сказал юморист: фимиам славы глубоко вдыхать вредно. И до Скатерщикова делались попытки автоматизировать кузнечно-прессовое производство, да ведь все они наталкивались на непреодолимые трудности. Автоматизации мешало большое число типоразмеров поковок, различная их конфигурация.

Изобретателей и рационализаторов на заводе было немало, и служба управления ими, служба помощи им имела разветвленную структуру: тут и бюро рационализации и изобретательства, и патентное бюро, и группа патентоведения, и группа технологии производства. Скатерщиков по совету Киры обратился прямо в патентное бюро. Начальник этого бюро, он же начальник бюро автоматизации и механизации, Шугаев отнесся к заявке кузнеца с большим сочувствием. В ней ведь нашла отражение заветная мечта самого Шугаева: он уже много лет размышлял, как бы автоматизировать свободную ковку! По его команде разработкой предложения Скатерщикова немедленно занялись многоопытные конструкторы и технологи. Электросигнализатор включили в план новой техники предприятия. Алтунин хорошо знал, что это такое: автору изобретения как бы выдавалась путевка в большую творческую жизнь, перед ним широко распахивались двери в высшие интеллектуальные сферы! Существует еще план организационно-технических мероприятий цеха — двумя ступенями ниже. Туда в свое время включили деревянную подушку системы Алтунина, хотя от реализации этого предложения сразу же был получен достаточно ощутимый технический эффект. А что удастся получить от электросигнализатора Скатерщикова, никто еще не мог предвидеть. И все-таки включили в план новой техники!..

Алтунин продолжал воспринимать все это как досадное недоразумение. Повозятся, повозятся и забросят, убедившись в практической непригодности электросигнализатора.

Но слово было найдено: «электросигнализатор». Оно прозвучало по радио, молодого изобретателя показали по областному телевидению, безапелляционно объявили: «Свободная ковка будет автоматизирована. Электросигнализатор кузнеца Скатерщикова позволит увеличить быстроходность гидропрессов!..»

Сергей решил: дальше оставаться безучастным нельзя, пора привести Петеньку в чувство, убедить, что он не прав, усовестить. Алтунин все еще считал себя наставником Скатерщикова, хотя тот давно уже вышел из разряда молодых рабочих, сам стал бригадиром.

Сергей отправился в прессовое отделение.

Здесь была совсем иная атмосфера, чем в молотовом. Можно сказать, торжественно-величественная. Выстроились в ряд десять серебристых камерных печей, в которых нагревались слитки. Десять печей для единственного гидропресса!.. Для подъема заслонок тут применяли электролебедки. Для выкатки пода — механизмы с грузовой цепью. Перед каждой печью сверкали радугой прозрачные водяные завесы, стояли защитные асбестовые экраны со слюдяными окнами. Гудели мощные вентиляторы, установленные в подвале цеха. У одной из печей Алтунин увидел Колю Рожкова.