ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа - Аллен Даллес

Однако официальные отчеты отражают не только финансовую сторону деятельности разведслужб. Характерная черта шпионажа в военное время — это некоторый разрыв между завершением агентурной операции и ее оплатой. Агента забрасывают за линию фронта, и он не может возвратиться домой, пока не закончится война. Или же штаб, с которым шпион сотрудничал, могли спешно передислоцировать в другое место, а его оставить одного на территории противника без связи и, главное, без всякого вознаграждения. Случалось, что спустя многие годы и порою лишь из-за того, что бывший агент или его наследники попадали в тяжкое финансовое положение, ими предъявлялся иск к правительству по поводу оплаты прежних заслуг. А поскольку разведка все-таки секретное дело и ее стараются вести, не привлекая лишних людей, может статься, что не найдутся живые свидетели и документы, которые подтвердили бы иск. Подобные случаи нередко помогают выявить интересные подробности разведывательных операций в нашей истории, которые в противном случае могли бы остаться неизвестными.

Так, в декабре 1852 года некто Даниэль Бриан обратился к мировому судье в Таиога-Каунти (штат Нью-Йорк) и дал под присягой показание о своем отце Александре Бриане, скончавшемся в 1825 году. Даниэль Бриан заявил, что генерал Гейтс в 1777 году вызвал его отца и сказал ему, что хотел бы послать его «в неприятельскую армию в качестве шпиона, поскольку ему в этот критический момент необходимы точные сведения о неприятельской артиллерии, числе пушек и их калибрах и, по возможности, данные о предполагаемых маршрутах передвижения неприятельских войск». А было это накануне битвы под Саратогой[41]. Бриан «отправился в расположение британской армии, купил там кусок ткани на штаны и побрел, спотыкаясь, в поисках портного. Таким образом он вскоре определил мощь артиллерии и нумерацию пехотных частей неприятельской армии и, хотя планируемые передвижения частей противника держались в тайне, выяснил, что на следующий день неприятель собирался овладеть господствующими высотами».

В показании далее говорится, каким образом Александр Бриан выбрался из расположения неприятельской армии, добрался до позиций американских войск, явился к Гейтсу и своевременно представил ему информацию, в результате чего генерал на следующее утро занял высоты и подготовился к отражению атаки противника.

Насколько нам известно, в этом сражении английская армия была разбита и через несколько дней капитулировала. Судя по исковому заявлению, Бриан за это не получил вознаграждения. Его больной ребенок умер в ночь, когда он отсутствовал, жена тоже была при смерти. Гейтс обещал послать семье Бриана доктора, но не сдержал обещания. Через семьдесят пять лет сын Бриана сделал официальное заявление об этой тайной истории[42]. Что его побудило к этому — до сих пор неизвестно. Нет никаких документов относительно подачи иска о денежной компенсации (заявление не зарегистрировано, во всяком случае официально).

Главное, этот случай и некоторые другие явились для нас дополнительными источниками информации, свидетельствующей о том, что победа Гейтса, которая в значительной степени способствовала изменению хода войны в нашу пользу и побудила французов начать оказывать нам помощь, в немалой степени обязана шпионской операции, проведенной Брианом. Исторические эпизоды подобного рода заставляют нас задуматься о том, сколько же было безымянных героев, которые, рискуя жизнью, добывали разведывательную информацию для Америки.

Одним из шпионов — героев войны за независимость, о котором ныне знает любой американский школьник, является Натан Хейл. Но даже он, пожертвовавший своею жизнью, мог быть забыт, если бы о нем в 1799 году не вспомнила Ханна Адамс в своей «Истории Новой Англии». Удивительно, как это сейчас может показаться, через двадцать два года после своей смерти его совершенно забыли и, как писала Ханна Адамс, «здесь вряд ли знают, что такая личность вообще когда-то существовала». Стойкость и патриотизм Хейла воодушевляют ныне новые поколения. И это благодаря Ханне Адамс, возродившей героический эпизод войны за независимость. Хейл погиб не только в результате несчастливого стечения обстоятельств. Он — доброволец, им двигало высокое чувство патриотизма. Но он был и дилетантом, плохо подготовленным для выполнения сложного шпионского задания. Известия об обстоятельствах его смерти, дошедшие до генерала Вашингтона, побудили последнего принять меры для лучшей подготовки разведывательных операций и привлечения к их выполнению более квалифицированных кадров. Американский главнокомандующий принял решение об организации постоянного разведывательного бюро и назначил одним из его руководителей майора Бенджамина Толмеджа, соученика и друга Натана Хейла по Йельскому колледжу. Ближайшим его сотрудником стал некий Роберт Таунсенд.

Таунсенд руководил одной из шпионских сетей, успешно действовавшей в тылу колонизаторов в период войны за освобождение. По крайней мере, мы не можем сказать об этой организации ничего иного. Операции ее проводились в районе Нью-Йорка, где в то время находилась штаб-квартира британской армии. Сеть Таунсенда имела комплексный характер: занималась не столько сбором информации, сколько вопросами оперативной связи. (Я вспоминаю, как генерал Донован всегда внушал мне мысль о жизненно важном значении связи. Сбор разведывательных сведений бесполезен, если их нельзя быстро и точно передать тому, кто принимает решение).

Поскольку англичане держали Нью-Йорк, реку Гудзон и район гавани под своим контролем, было по меньшей мере очень рискованно, если даже вообще возможно, проскользнуть через их оборонительные линии к Джорджу Вашингтону, штаб которого располагался в Вестчестере. Информация от агентов Таунсенда из Нью-Йорка поступала поэтому кружным путем, который в то время был, однако, более быстрым, эффективным и надежным, нежели прямой. Донесения доставлялись на северный берег острова Лонг-Айленд, затем через узкий пролив в лодке до берегов Коннектикута, где попадали в руки Толмеджа, а тот переправлял их генералу Вашингтону.

Другая хорошо известная шпионская история времен Освободительной войны — дело майора Джона Андре и Бенедикта Арнольда. Оба джентльмена, возможно, никогда и не были бы разоблачены как шпионы, а следовательно, ущерб патриотическому делу оказался бы неисчислимым, если бы не Таунсенд и Толмедж, которые уделяли контрразведке столь же большое внимание, что и сбору военной информации.

Поводом для этого послужило то обстоятельство, что во время визита, который Андре нанес английскому майору, квартировавшему в доме Таунсенда, сестра последнего случайно подслушала их разговор. Кое-что в нем вызвало у нее подозрение, и она поведала о своих сомнениях брату. Позже, когда Андре задержали при переходе через американские позиции по маршруту, указанному ему Арнольдом, был совершен ряд грубых ошибок, которые Толмедж не смог предотвратить. В результате Арнольда предупредили, что он раскрыт, и ему удалось бежать и избавиться от опасности.