Мегахранилище двойных планет - Александр Зубенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я сделал вывод, что это была некая проверка на «профпригодность», что ли… Перед тобой, Лёша, сейчас были глаза РАЗУМА, которым была создана Вторая планета, планета-дубль и всё виртуальное Мегахранилище в целом. Вот как я думаю. Это были глаза одного из ХОЗЯЕВ Мегахранилища. Кого-то, кто стоит за гранью нашего понимания. Ты остался жив, как и я, а это означает, что нас избрали.
– Для чего? – постепенно приходя в себя, полюбопытствовал я.
– Не знаю. Смотри дальше, а потом уже подумаем вместе. Теперь бояться тебе нечего. Если ты прошёл этот уровень проверки, то ты посвящён в тайну, так же как и я. Следовательно, проблем с телепортацией, я думаю, у тебя не возникнет. Не нужно и за руки будет браться: уснёшь, так же как и я, и «проснёшься» там же, вместе со мной. Смотри дальше.
Он отжал паузу, и экран телевизора вновь осветился матовым мерцанием. Без сознания я пробыл едва ли больше минуты, так что ничего весьма интересного, похоже, не пропустил. Время на настенных часах показывало полночь. Андрей Петрович придвинул второй стул на роликах и уселся рядом.
– Буду комментировать, – пояснил он. – Сейчас увидишь не менее интересное.
В комнате царила полнейшая тишина, лишь дрова потрескивали в камине.
Глаза, излучавшие бездну, исчезли, и вместо них на экране возник пейзаж пустынных бескрайних полей. «Пшеница» – отчего-то засела у меня мысль в голове.
И тут же началось.
…С молниеносной скоростью в ритмичном движении над полем начали носиться в пространстве несколько светящихся шаров: в одну сторону, в другую, по диагонали, зависая на миг, и снова устремляясь, по одним, только им знакомым направлениям. Движения и перемещения были столь быстрыми, что глаза не успевали подсчитывать точное количество этих светящихся точек. «Шаровые молнии»? – снова промелькнуло у меня в сознании. Вроде как похожи…
Пунктирными линиями они вычерчивали на поле загадочные геометрические фигуры, и через мгновение мне стало ясно:
«Да это же круги на полях! Те самые таинственные рисунки и чертежи немыслимой точности, что будоражат учёные умы всей планеты последние полтора века, с тех пор как их впервые заметили с высоты птичьего полёта»!
Геометрические фигуры сменяли друг друга на экране с поразительной быстротой. Сложность рисунков едва укладывалась в голове, и не было сейчас времени их классифицировать – светящиеся шары за несколько секунд создавали новый шедевр, и картинка сменялась новым нетронутым полем, над которым тут же начинали «трудиться» неведомые мне гости.
– Нам дают понять, Лёша, что все эти пресловутые круги на полях, разбросанные по всей планете – дело рук этого, неизвестного нам РАЗУМА. Тех, кто создал Мегахранилище и допустил в него меня, а возможно, теперь и тебя.
Инженер комментировал происходящее на экране шёпотом, подавшись всем телом вперёд и упёршись локтями в край стола. Мы были похожи на двух заговорщиков, подсматривающих в замочную скважину за тайными действиями непонятных нам сил. Интересно, мелькнуло у меня в мыслях, а как он вёл себя сам, в первый раз, когда увидел всё это? Нужно будет полюбопытствовать при случае.
Внезапно круги и рисунки исчезли, и на их месте возникла панорама Хранилища. Экран разделился на четыре части, и я увидел Андрея Петровича в четырёх различных ракурсах, с которых его снимали скрытые камеры.
– Мой первый сон, – прокомментировал инженер.
На экране он выглядел довольно комично, особенно там, где камера «взяла» его лицо крупным планом. Ошарашенный блуждающий взгляд по набитым доверху стеллажам, полнейшая растерянность и испуг – все эти эмоции отражались на его, когда-то импозантном лице. В то же время самая верхняя камера, видимо окидывала своим ракурсом всю панораму бесконечных стеллажей, тянувшихся до горизонта.
В течение часа или более я просматривал в хронологическом порядкевсе записи снов, которые Андрей Петрович посещал четыре года. От самого первого, до последнего – две недели назад. Неинтересные участки мы пропускали. Инженер дважды вставал и выходил на кухню за новым кофе и коньяком. Вернувшись, он прокомментировал очередной эпизод:
– Ты спрашиваешь, почему мне «подкинули» именно флешку, а, скажем, не подвергли гипнозу или задействовали какую-нибудь голограмму? Не знаю Лёша. Скорее всего, ОНИ преподносят нам информацию тем способом, к которому мы уже привыкли, а именно – через компьютер и телевизор. Я должен был знать, что ждёт меня дальше за этой пресловутой стеной – и вот меня, мягко говоря, проинформировали. Смотри, что будет далее…
Я уже прошёл все циклы путешествий инженера, будто и сам побывал в них: видел, как он неуверенно поначалу брал в руки тот или иной предмет, некоторые возвращал на прежнее место, некоторые подолгу рассматривал и, забравшись на передвижную лестницу, набивал ими карманы. Если же предмет был большой как, например, унитаз – попросту клал на него руку и закрывал глаза. Дальше экран затухал, и я видел его уже в совсем ином ракурсе, следующем сне, где он на скутере рассекал пространство очередной секции. Что творилось после пробуждения в реальной жизни, экран не показывал. Очевидно, программа была настроена только на то, что происходило в его грёзах. Я даже видел, как хозяин «берлоги» попытался приподнять холодильник, а затем волоком протащить какое-то расстояние ванну, и экран погас. При этом я услышал за спиной тихий смешок моего друга:
– Да… с ванной я намучился.
Затем была сцена знакомства с собакой.
Верхняя камера показывала, как инженер стоял, оглядываясь и к чему-то прислушиваясь, в то время, как в нескольких секциях от него Дорка пробиралась между стеллажами и, принюхиваясь, всё ближе подбиралась к своему будущему хозяину.
В это время Зорин вышел как раз во двор и через минуту вернулся с Доркой. Я машинально взглянул на часы. Время приближалось к двум часам ночи, однако сонливости не чувствовалось ни в одном глазу.
Инженер на экране как раз давал собаке первый бутерброд.
– Зачем ты её привёл в комнату?
– Хочу ещё раз взглянуть на реакцию и проверить свои логические рассуждения. Помнишь, ты меня спрашивал, видела ли Дориана людей, встречалась ли с ними?
– Помню.
– Вот сейчас и проверим. Здесь можешь перемотать и пропустить, всё равно одно и то же: беру – тащу – перемещаю – просыпаюсь - несу в сарай. Разница только
