Панихида по создателю. Остановите печать! (сборник) - Майкл Иннес

А вот что было дальше, мистер Эплби. Когда владельцем Раста стал сэр Герберт, а его сын Руперт еще не дорос даже до Итона, почил в бозе брат сэра Герберта – Джон. Он к тому времени овдовел и сильно нуждался материально, оставив после себя двух мальчиков-сирот: Тимоти и нашего мистера Ричарда. Сэр Герберт взял мальчиков к себе и воспитал в Расте вместе с собственным сыном Рупертом. Все трое были примерно одного возраста. В те времена у мистера Ричарда и надежды-то не возникало, что Раст когда-нибудь достанется ему. Первым по очереди значился Руперт как будущий баронет. Затем шли три кузена, Герберт, Чарльз и Джон, сыновья старшего брата его отца – Тимоти. А потом наступал черед старшего брата Ричарда, которого тоже звали Тимоти. И тем не менее Раст со всеми потрохами достался мистеру Элиоту. Кузены умерли бездетными, как и брат мистера Элиота. А Руперт, как ни горько упоминать об этом, был лишен наследства своим отцом, сэром Гербертом.

Эплби резко вскинул голову:

– Минуточку. Вы хотите сказать, что у сэра Руперта нет законнорожденных детей?

– Ни одного, сэр.

– Тогда, если молодой мистер Тимми, сын мистер Элиота, вдруг умрет, титул баронета должен будет перейти к сэру Арчибальду как единственному отпрыску младшего сына Джервейса – Чарльза?

– Именно так, мистер Эплби. С вашего позволения, вы необычайно хорошо ориентируетесь в подобных вопросах.

– И тому же сэру Арчибальду причиталась бы тогда, по крайней мере, крупная доля в имении, не так ли?

Боулз колебался.

– Здесь у меня нет твердой уверенности. Землевладение, вероятно, должно переходить от наследника к наследнику по мужской линии. Как обычно бывает. Вот только, когда речь заходит о Расте, где мы с вами находимся сейчас, то и дом, и земля достанутся, представьте, мисс Белинде.

В голосе Боулза вновь зазвучали нотки сомнения. Становилось окончательно ясно, что разговор зашел дальше, чем разрешали ему здоровые инстинкты дворецкого.

– А сэр Руперт, как вы упомянули, был лишен наследства?

– Увы, но это правда, мистер Эплби. – Руперт, который сейчас ведет себя как безупречный джентльмен, сильно разочаровал когда-то своего отца. Он не совершал буйных поступков или, боже упаси, преступлений, но умудрился вовлечь себя в какие-то крайне серьезные неприятности, хотя я всегда намеренно избегал расспросов, в какие именно. И кончилось тем, что его отец, обладавший и властью, и соответствующим темпераментом, в наказание отправился вместе с сыном в какую-то далекую колонию, оставив владения попечениям своего брата Тимоти. И, как я уже сказал, после череды безвременных кончин во владение Растом вступил мистер Ричард. Руперта вынудили покинуть Англию еще до того, как ему исполнилось девятнадцать, и о нем никто ничего не слышал до тех пор, когда успех книг мистера Элиота превратил нашего хозяина в богатого человека. Вот тогда Руперт неожиданно вернулся в Раст, где и поселился. Выражаясь вульгарно, можно сказать, что он живет теперь целиком за счет мистера Элиота.

– А сэр Арчибальд? Как нетрудно догадаться, он появился здесь примерно таким же образом, верно?

– Это необычайно проницательная догадка с вашей стороны, мистер Эплби. Сэр Арчибальд тоже предстал однажды перед нами, приехав из неизвестного мне места. Он надеялся воспользоваться доброжелательностью мистера Элиота – и не был в ней разочарован. Хотя имел совсем уж ничтожные права рассчитывать на гостеприимство в Расте. Потому что мистер Ричард и сэр Руперт хотя бы воспитывались здесь вместе, как уже было мною сказано, и мистер Ричард считал естественным принять его как родного. А вот со своим кузеном Арчибальдом мистер Ричард встречался едва ли несколько раз за всю жизнь, пока тот не прикатил сюда с горой чемоданов и – прошу прощения, если снова лезу не в свое дело, – с кипой неоплаченных счетов. Разумеется, я ни в коем случае не считаю сэра Арчибальда человеком недостойным звания истинного джентльмена. Ему просто не повезло по технической части. Он, вероятно, напрасно избрал для себя профессию инженера. Его подлинная страсть – литература, что сделало его, несомненно, превосходным собеседником для мистера Элиота. Впрочем, в семье ему придумали прозвище Повелитель мостов, и это, как я понимаю, не слишком ему по душе. Интересная, скажу вам, тема – домашние прозвища и шутливые титулы.

– Но лично вам не кажется, – спросил Эплби, – что все изломы семейной истории, о которых вы рассказали, могли вызывать враждебное отношение одних ее членов к другим?

Боулз мгновенно закрылся, как створки раковины.

– Право же, сэр, справки по столь деликатному вопросу лучше наводить непосредственно в семейном кругу.

Он повернулся и посмотрел на часы, стоявшие на каминной полке и как раз начавшие бить.

– Неужели только десять часов? Бог ты мой, мистер Эплби. – Он замер, с недоверием глядя на циферблат. – Я был уверен, что часы сейчас пробьют двенадцать! В эти дни в Раст-Холле ничто не работает как должно. Если мне дозволено дать вам совет, сэр, то вам будет полезно свести знакомство и поговорить с миссис Элиот.

– С миссис Элиот? – переспросил совершенно сбитый с толку Эплби.

– Да, с вдовой Тимоти, второго сына сэра Джервейса. Она носит фамилию Элиот, поскольку приходится дочерью брату сэра Джервейса. В свое время она многие годы жила вместе с нами в Расте.

– Не думаю, что прежде слышал о ней хоть что-то, – заметил Эплби.

– Весьма вероятно, что не слышали. Если начистоту, то в доме мы стараемся даже не упоминать о ней. Она не появляется здесь и обычно никого не принимает. Престарелая леди, по выражению мистера Элиота, целиком погруженная в свои мрачные размышления, несколько отстала от быстротечного времени, уж простите за столь высокопарное выражение. Но в том, что касается семейной истории, она может оказаться для вас бесценна. Сумейте ее разговорить, и получите все необходимые вам сведения. – Боулз на долю секунды позволил себе чуть заметную улыбку. – И, быть может, даже более того. У миссис Элиот свои апартаменты на верхнем этаже в «Кэролайн-сайде». Я не осмелюсь сопровождать вас туда, поскольку миссис Элиот не допускает к себе никого из прислуги, кроме миссис Дженкинс. Но если вы решите отправиться к ней…

Эплби не стал больше терять времени. Мрачная матриархальная личность, ушедшая воспоминаниями в прошлое, – как раз то, что ему сейчас нужно, и он не хотел упустить открывшейся возможности. Исполненный решимости добраться до нее без сопровождающих, он несколько невежливо оборвал беседу с Боулзом, сделавшим вид, будто его чрезвычайно занимает работа часового механизма.

Джеральд Уинтер, понимая, что недостаточно ловок, чтобы шпионить среди слуг, развлекался утром, приглядываясь к гостям. Отчасти потому, что действительно хотел узнать их поближе, но главное – это давало ему интересное упражнение для ума: он поставил себе задачу выяснить, кто с кем находился в паре во время необычной игры в прятки, происходившей во время похищения Ренуара. Эплби сразу же указал на странный факт, что кражу совершили в тот момент, когда каждый имел возможность следить за кем-то еще, и Уинтеру представлялось ошибкой с его стороны не продолжить именно эту линию расследования. Если исходить из того, что злонамеренные козни не были делом рук постороннего или одного из слуг, тщательная проверка хода той игры неизбежно привела бы к сужению круга подозреваемых. Трудности возникали чисто практического характера. Прежде всего, никакого формального полицейского расследования не проводилось, а гости мистера Элиота вели себя уклончиво, шумно, их вообще было слишком много. К тому же все они непрерывно перемещались по дому. А потому индивидуальный разговор с каждым представлял сложную задачу. Вероятно, в силу самой по себе причины, заставившей Тимми пригласить его в свой дом, Уинтер ощущал себя прямым конкурентом профессионального детектива. Первым разоблачив шутника, нарушавшего покой в Расте, он сумеет снискать глубочайшую благодарность хозяев. И был еще один важный мотив, помимо личной заинтересованности в славе проницательного человека. Как и Эплби, он пришел к выводу, что мистер Элиот, не позволивший запугать себя или хотя бы лишить равновесия дурными шутками и загадочными манипуляциями, мог теперь подвергнуться прямому физическому насилию. А поскольку мистер Элиот при более близком знакомстве оказался личностью скромной и занимательной, кто-то должен был встать на его защиту.

Только Арчи не участвовал в игре с кем-либо в паре. Пока остальные искали укрытие для себя и партнера, он оставался в роли водящего, имея возможность беспрепятственно передвигаться по всему дому. Но, как выяснилось, к роли водящего он даже не приступал. Ему подсыпали сильное наркотическое вещество.

Уинтер обдумал эту ситуацию, поразмыслил над наркотиками вообще, пришел к неожиданному заключению и отправился на поиски мисс Кейви. Она, как известно, пряталась вместе с мистером Элиотом. А мистер Элиот отпустил потом мимолетную шутку, что у него совершенно вылетело из головы, о чем они все это время разговаривали.