Дело Кольцова - Виктор Фрадкин

«…Мы расстались весной 1938 года, а в декабре стреляного сокола не стало. Было ему тогда всего 40 лет». (Илья Эренбург)

«…Кольцов глубоко осмысливал события и не поддавался иллюзиям. В голове его роились замыслы будущих произведений, глубоких и прекрасных. Жестокая рука оборвала эти замыслы». (Д. Заславский)

…Кольцов «был уже у двери, когда Мария Ильинична, проводив его кивком, пригласила:

— Просим. Заходить. Писать. Почаще.

…Так начался в „Правде“ Михаил Кольцов.

На ниве „Правды“ он „старался“ после этого почти двадцать лет! Старался до самого конца своей трагически укороченной жизни». (Софья Виноградская — секретарь М. И. Ульяновой)

«…Последнее рукопожатие… Оно особенно трагично потому, что ни он, ни я не могли предполагать, что это — последнее… Больше не дано нам было встретиться». (Александр Дейч)

«…Пало ему на долю бороться со злом… Он это и делал безропотно по тот самый день, как был вынужден расстаться с нами». (В. Ардов)

«…Читая его сейчас, мы остро ощущаем, какого выдающегося писателя утратили мы и сколько еще значительных и своеобразных книг могла бы создать эта „умная, храбрая, веселая голова“». (Л. Славин)

Подобных примеров можно привести еще немало. Умолчания о причинах исчезновения людей были вполне в духе того времени, когда, даже после смерти Сталина, власть не любила упоминаний фактов ареста и гибели безвинно репрессированных. Но я поставил себе задачу подробно рассказать именно об этих последних страшных четырнадцати месяцах жизни Кольцова. И смог (не без трудностей) получить в свои руки «навечно» засекреченное дело № 21 620. Хочу надеяться, что мое повествование о жизни и судьбе Кольцова даст читателю достаточно полное представление об этом незаурядном человеке.

Нередко можно услышать определение — «это был человек своего времени». Собственно говоря, эти слова применимы к любому из нас — ведь каждый, по существу, «человек своего времени». А время, выпавшее на долю Кольцова, — это 20 лет советской власти, которой он служил искренно, сознательно, преданно. Теперь почему-то принято охаивать без разбора почти всех людей, этой власти служивших. Что при советской власти было хорошо, а что плохо — на этот счет существуют различные мнения. Давать какие-то оценки — вне задач этой книги. Возникает, однако, вопрос: могли Кольцов не понимать творимых советской властью беззаконий и преступлений, не видеть террора, который обрушился на страну? Конечно, видел и понимал. Но, будучи человеком, фанатически верившим Сталину, как и многие другие, считал, видимо, что это неизбежно; и делается Сталиным в интересах всего общества и страны. Некоторыми своими публикациями, он, несомненно, поддерживал деяния Сталина. Но не он один занимал такую позицию. Подобный упрек можно отнести практически ко всем писателям и деятелям культуры того времени, за редкими исключениями. Тогда приходилось выбирать одно из двух: либо служить советской власти, либо отправиться в лагерь или на расстрел. Повторяю, почти все, и Кольцов в том числе, верили, что впереди ждет «светлое будущее», и своей деятельностью старались его приблизить. Теперь-то мы знаем, что не было впереди никакого «светлого будущего»…

Когда в наши дни читаешь статьи и книги или смотришь по телевизору передачи, в которых без всякого стеснения и без всяких аргументов смешивают с грязью таких людей, как Горький, Маяковский, Блок (этот список можно продолжить), то становится горько и досадно. Достается и Кольцову. При этом очернители этих людей забывают или не хотят понять, в какие времена они жили, в каких ситуациях работали, в каких трудных условиях творили. И какие трагические судьбы выпали на их долю.

КОЛЬЦОВ Михаил Ефимович (1898–1940), русский советский писатель-публицист, фельетонист, сатирик. Родился в Киеве, учился в Реальном училище гор. Белостока. В 1916 году поступил в Петроградский психоневрологический институт. Начинал свою литературную деятельность в журнале «Путь студенчества». После Октябрьской революции работал в советской печати. В период Гражданской войны — сотрудник армейских и фронтовых газет, с 1921 года постоянный фельетонист и корреспондент газеты «Правда», где на протяжении почти двух десятков лет изо дня в день публиковал злободневные фельетоны, очерки и корреспонденции, затрагивающие значительные события и острые проблемы современности.

Крупным произведением Кольцова является «Испанский дневник» (1937–1938), посвященный гражданской войне в Испании, очевидцем и активным участником которой он был.

Кольцов был организатором и первым редактором массового еженедельника «Огонек», редактором сатирических журналов «Крокодил» и «Чудак», соредактором (вместе с А. М. Горьким) журнала «За рубежом», организатором и председателем правления Журнально-газетного Объединения (ЖУРГАЗ), членом правления и председателем Иностранной комиссии Союза писателей СССР, главным редактором газеты «Правда», организатором и командиром Агитэскадрильи самолетов им. Максима Горького и т. д. Принимал активное руководящее участие в работе Международных конгрессов писателей в защиту культуры.

В 1938 году избран депутатом Верховного Совета РСФСР и членом-корреспондентом Академии наук СССР.

В декабре 1938 года арестован, в феврале 1940 расстрелян.

В декабре 1954 реабилитирован за отсутствием состава преступления.

ТАЛАНТЛИВЕЙШИЙ И НАИВНЕЙШИЙ ЧУДАК СТРАНЫ СОВЕТОВ

Послесловие Г. Боровика

Не знаю, как вам, читатель, но мне вряд ли приходилось читать книгу более трагическую, листать документы более страшные, быть свидетелем человеческой жестокости более бессмысленной.

И дело не только в том, что речь идет об уничтожении одного из талантливейших советских писателей. Дело в том — каким изуверским способом ломали и все же не сломили человека выдающегося таланта, огромной силы воли и искренней — я убежден в этом! — веры в победу великих гуманистических идей социализма.

И как бессмысленно было его убийство даже с точки зрения интересов той власти.

Я долго не мог взяться за это послесловие, которое меня просили написать родные Михаила Кольцова, создавшие эту книгу. Не мог, потому что долго перед глазами мелькали эти бесчисленные аккуратные бумажонки, бланки, заполненные по всей форме от руки или на машинке…

«Лейтенант или капитан госбезопасности (имярек) полагает, что следствие и содержание под стражей подследственного Кольцова М. Е. следует продлить еще на месяц». А ниже — «положительная» резолюция начальства повыше, и еще повыше, и еще…