Мелькнул чулок - Элизабет Гейдж

– Как выглядела вторая девочка? – спросил Керт.

– Блондинка. Очень хорошенькая. На снимке ей только восемь, других ее фотографий мне не удалось отыскать, но девочка могла быть дочерью Гарри. Он сам темноволосый, но среди Хэвилендов много блондинок. К тому же у ее матери тоже светлые волосы.

– Весьма извращенный способ отомстить мистеру Хэвиленду, – усмехнулся Керт.

– Думаю, сэр, она была не совсем нормальна. Обращалась со второй дочерью как садистка, да и сама вела странную жизнь. Ее выбор сутенеров и дружков, бесплодная растрата собственных способностей… По натуре она была очень энергичной, но все эти годы вела существование дешевой шлюхи. Пока я не увидел банковские документы, думал, что она избавляется от чего-то, терзающего душу после ухода от Гарри, даже ценой собственной судьбы и унижения малышки. Но меня сбивало с толку, почему она решила сохранить ребенка. Теперь же, думаю, все ясно. Тот факт, что она не избавилась от девочки – ключ к решению задачи. В этом причина того, почему Элис жила подобным образом. Все из-за дочери – дешевые сутенеры, бедность, порнография, проституция, словом – все.

Керт откашлялся:

– Что вы имеете в виду, мистер Дугас?

– Ну что ж, сэр, если я окажусь прав, то у Энни Хэвиленд есть сестра.

Последовала пауза.

– Сестра, – закончил за него Керт, – еще в раннем детстве вовлеченная в проституцию безумной садисткой-матерью. Сестра, которая, может быть, и сейчас жива.

Собеседник долго молчал. Уолли пытался решить, прав ли он, пока Керт размышлял, определяя стратегию нападения, выбирая подходящее оружие.

И когда Керт, наконец, нарушил тишину, Уолли не удивился приказу:

– Найдите ее.

КНИГА ТРЕТЬЯ

ШОК

Глава I

«Лос-Анджелес таймс», 11 декабря 1970 года

«Актриса Энни Хэвиленд, известная исполнительница роли Лайны в последнем фильме Дэймона Риса «Полночный час», попала прошлой ночью в автокатастрофу и получила серьезные повреждения при падении машины в каньон недалеко от дома мистера Риса на Голливуд Хилз».

Сотрудники полицейского участка Беверли Хилз заявили репортерам, что автомобиль мисс Хэвиленд, проломив ограждение, свалился в глубокое ущелье в конце тупика. В доме мистера Риса в данное время никто не живет.

Регистратор в госпитале Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе охарактеризовала состояние мисс Хэвиленд как критическое. Сегодня рано утром мисс Хэвиленд сделали операцию на брюшной полости, результаты которой еще не известны. Объявлено, что лицо, шея и спина изрезаны стеклами, имеется множество костных переломов, поврежден позвоночник. Офицер полиции, прибывший к месту аварии, сказал репортерам, что мисс Хэвиленд не воспользовалась ремнями безопасности.»

Миссис Ральф Сондерборг сложила газету, кинула ее на стол. Заметка об Энни Хэвиленд была на первой странице, и женщина время от времени поглядывала на нее, улыбаясь мужу.

Ральф был сегодня в хорошем настроении. Он с нетерпением ожидал еженедельного посещения клуба, где за ним ухаживали, делали массаж, затем предстояла традиционная неспешная игра в сквош с восьмидесятилетним приятелем.

Жена протестовала против клуба, поскольку занятия спортом слишком перенапрягали без того слабое сердце Ральфа: последнее время он неважно выглядел, и доктор выражал опасения за его здоровье. На самом деле миссис Сондеборг было абсолютно все равно – пусть Ральф делает, что хочет.

Но сегодня он как раз чувствовал себя неплохо. И она тоже. А карьера Энни Хэвиленд закончилась. Миссис Сондерборг любила дурные вести. Особенно ей нравилось, когда несчастье случалось с людьми, которыми она интересовалась. Это поднимало ее настроение, являясь неистощимым источником удовольствия. Поистине, мир жесток. Что они сделали с Энни?

Почему малышка бросилась в ущелье? Неужели все из-за непрекращающейся травли в прессе?

Нет. Миссис Сондерборг шестым чувством ощущала – зло не в этом. Одна лишь всеобщая злоба не могла согнуть Энни Хэвиленд. Она была слишком упрямой, слишком целеустремленной. Нет, должно быть, тут что-то еще. Что-то, находившееся в ней самой, нечто уязвимое и тайное, о чем окружающему миру ничего не было известно.

Жаль. Миссис Сондерборг сама собиралась заняться Хэвиленд, возможно, этой же весной, но авария все изменила. Нужно хорошенько все обдумать.

Миссис Сондерборг вновь взглянула на мужа. Ее тонкое чувство юмора, ассоциативное мышление подсказали – настал момент нанести этому мальчику Китингу смертельный удар. Она готовила к этому Ральфа уже несколько недель, и вот теперь время настало.

– Дорогой, – начала она. – Я думала о том, что ты сказал насчет Росса.

Она намеренно назвала Китинга по имени.

Муж побагровел и, отложив «Уолл-стрит джорнел», сердито глянул на жену.

– Боюсь, ты был прав, – кивнула жена, видя, как обозлен муж. – По-видимому, ему нельзя доверять. Развестись с женой, бросить трех маленьких детей…

– Дело не в этом, – пробормотал Ральф, еще больше раздражаясь. – Я же сказал, дело не в этом. Личная жизнь подчиненных меня не касается.

Миссис Сондерборг начала обрабатывать мужа как раз перед разводом Китингов. Она призналась мужу, что крайне смущена и оскорблена непристойными намеками и даже приставаниями Росса, когда они случайно оказались наедине во время ужина в маленьком домике Китингов.

Ральф хотел тут же его уволить, но жена защищала мальчишку, обвиняла себя в излишней чувствительности, сказала, что, возможно, все преувеличено, и она зря придала такое значение вызывающему поведению подвыпившего молодого человека. Про себя она решила, что будет забавно понаблюдать, как трясется от страха Китинг. Поэтому и предупредила его о гневе Ральфа, сказав, что одна из ее подруг, завзятая сплетница, видела их с Россом в его автомобиле и возбудила подозрение в муже.

Миссис Сондерборг убедила Китинга не пытаться оправдываться перед Ральфом. Она сама уговорит мужа. Но по мере того, как шло время, женщина делала вид, что беспокоится все больше. Она сказала Россу, что его развод еще больше обозлил Ральфа. Тот, якобы, считал Китинга ненадежным, распутным человеком. Ральф сам был строгим моралистом во всем, что касалось секса, и теперь решил не рекомендовать Росса на должность вице-президента, не желая помочь получить повышение, ради которого так долго и усердно трудился Китинг.

А тем временем она ухитрилась все больше и больше настроить Ральфа так, что его обращение с Россом с каждым днем становилось суше и холоднее. Миссис Сондерборг блестяще сыграла роль Яго, уговаривая Ральфа не быть слишком суровым и поспешным в суждениях и одновременно исподтишка намекала на то, что Росс – высокомерный развратник, которому не терпится залезть в дорогие шелковые трусики миссис Сондерборг.