КГБ СССР. 1954–1991 гг. Тайны гибели Великой державы - Олег Хлобустов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наиболее подверженными воздействию таких факторов оказались учащиеся ГПТУ и техникумов, которые ранее других представителей молодежи включаются в самостоятельную трудовую деятельность и, следовательно, в более раннем возрасте сталкиваются с трудностями, встающими на пути к становлению личности.
Влияние указанных отрицательных факторов особенно наглядно просматривается на отношении представителей молодежи к изучению марксистско-ленинской теории.
По данным опроса комсомольского актива вузов гг. Москвы и Киева, при общем положительном отношении студентов к изучению общественных наук значительная часть их (18–20 %) проявляют безразличие и пассивность. По студентам естественных вузов и факультетов эти показатели еще выше и достигли почти 30 %. Анкетированные в процессе исследования отдельные студенты гуманитарных вузов, выражая свое негативное отношение к изучению общественных дисциплин, заявляли, что якобы «марксистско-ленинская теория устарела, а содержание учебной литературы отстает от непрерывно меняющихся форм и методов борьбы идеологий».
Некоторые студенты вузов технического профиля считают, что, поскольку главным является овладение специальной дисциплиной, глубокое изучение социально-экономических наук для них не столь обязательно.
Из безразличного отношения к общественным наукам вытекает и пассивное участие определенной части студентов в общественно-политической жизни коллективов. При опросе, проведенном в ходе исследования, комсомольские активисты отметили, что некоторые студенты связывают занятия общественной работой с понятием «карьеризма» и отказываются от общественных поручений из-за презрения к карьеристам, которые, по их мнению, имеются среди местных общественных деятелей и должностных лиц. Другие же студенты объясняют свою индифферентную позицию в вопросе участия в общественной деятельности тем, что личность развивается и раскрывает свои творческие возможности якобы наиболее полно только на основе самовыражения индивидуума. Нынешние же формы общественной работы страдают, по их мнению, излишней традиционностью, несовершенством, примитивизмом и не несут в себе необходимых условий для полного раскрытия личности.
Борьбу с подрывными устремлениями противника в отношении советской молодежи, выявление и пресечение попыток оказать на ее представителей идеологически враждебное влияние органы госбезопасности рассматривают как одну из важнейших составных частей в решении задачи по ограждению советского общества от происков империалистических разведок, зарубежных антисоветских центров и иных враждебных элементов. В основу организации работы на этом участке положен главный принцип — предупреждение преступности, профилактика политически вредных проявлений и процессов.
Начальник управления Комитета госбезопасности
при Совете Министров СССР, Бобков.
№ 2798-А от 12 декабря 1976 г.[2].
Приложение 5. Против лжи и фальсификаций. Свидетельствуют нелитературные герои А.И.Солженицына
В декабре 1973 г. в Париже вышел из печати первый том книги А.И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ».
Прежде чем предложить читателям еще один взгляд на это всемирно известное произведение, представляется целесообразным напомнить некоторые обстоятельства.
Еще в 1961 г. начальник отдела активных операций ЦРУ подчеркивал:
«Книги — это одна из новых форм пропаганды, которая может полностью изменить взгляды человека!»[1].
Фактически, с этим выводом американского «рыцаря плаща и кинжала» полностью согласна и председатель Московской Хельсинкской группы (МХГ) Л.М. Алексеева. Как она писала впоследствии, «Архипелаг…» сыграл огромную роль в привлечении внимания общественности к политическим преследованиям в СССР и условиям содержания политзаключенных. После высылки в феврале 1974 г. Солженицына из СССР, ряд его единомышленников потребовал «проведения расследования по материалам «Архипелага ГУЛАГ».
Именно в связи с этими обстоятельствами и представляется необходимым вновь вернуться к содержанию и назначению этой работы.
Конечно, сегодня мало кому памятен тот факт, что еще до первой зарубежной публикации «Архипелага ГУЛАГ» Солженицын выступил со статьей «Жить не по лжи!», в которой призвал современников «не поддерживать и не участвовать во лжи»[2].
Думается, об этой заповеди и «кредо» писателя не вредно вспомнить и сегодня.
Предлагаемая вниманию читателей статья вчерне была написана уже в ноябре 1989 г. и в виде открытого письма направлена тогдашнему редактору «Нового мира», который продолжал публикацию избранных глав «ГУЛАГа» со следующим заключением Отделения истории Академии наук:
«Уважаемый коллега!
В отделении истории АН СССР ознакомились с присланной Вами рукописью «Открытое письмо С.П. Залыгину. (Опыт научно-литературного рецензирования)».
Мы разделяем высказанные Вами суждения о том, что рецензируемая Вами книга А.И. Солженицына содержит ряд неточностей, а также весьма субъективных истолкований фактов. Вместе с тем, и тут мы тоже согласны с Вами, развиваемая им концепция-образ имеет право на существование, как и Ваша.
Вы безусловно правы также, полагая, что при последующем переиздании данной работы необходим ее научный комментарий…
Желаем Вам успеха.
Ученый секретарь Отделения истории АН СССР
д. и.н. В.П. Козлов.
Имелось на данную рукопись и аналогичное заключение Института государства и права АН СССР.
Но народный депутат СССР и главный редактор «Нового мира» С.П. Залыгин вернул автору «Открытое письмо» даже без какой-либо подобающей такому случаю отписки.
«Открытое письмо» отклонили также сугубо «исторические» журналы «Вопросы истории», «История СССР», впоследствии — и «Военно-исторический журнал», а также с десяток других изданий, включая и «плюралистические» «Московские новости».
Отметим, что после публикации «ГУЛАГА» критика солжени-цынского сочинения появлялась как в СССР, так и за рубежом. Наряду с рядом статей Р.А. Медведева, впервые опубликованных за рубежом, укажем и еще одно интересное произведение о творчестве Солженицына. Это двухтомник Александра Флегона, редактора зарубежного русскоязычного издательства «ИМКА-Пресс «Вокруг Солженицына»[3].
После краткого выступления автора «О творческом методе А.И. Солженицына» на первых и, волею судьбы, последних «Солженицынских чтениях» в мае 1990 г., статью на эту тему обещал напечатать редактор не посторонних «Вопросов литературы». Но потом грянул август 1991 г. и редакционные намерения остались лишь благими пожеланиями.
Такова эпопея предлагаемой вашему вниманию статьи.
Казалось бы, после первой отечественной (в «Новом мире») публикации «Архипелага ГУЛАГ» критике нашей и стоило бы поподробнее присмотреться к этим бывшим ранее апокрифическими страницам. Да не тут-то было….
«В историческом труде, — а именно таковым и считает «Архипелаг…» его создатель, — писал известный в прошлом и ныне почти забытый историк Сергей
Петрович Мельгунов, — критике подлежат не столько теоретические построения автора, вытекающие из его индивидуального мировоззрения, сколько та фактическая канва (здесь и далее выделено мной, — О.Х.), на которой выводится определенный исторический узор. Только в этой плоскости из столкновений мыслей может родиться истина».
Процитированные слова С.П. Мельгунова писаны были в Париже в тридцатые годы по тому же самому поводу — в качестве методологического основания анализа и критики выпущенного во Франции сочинения одного из русских генералов[4].
Интересно, согласны ли с подобным утверждением Мельгунова наши отечественные «светила» исторической науки? Бывшие и настоящие?
Читатель «Архипелага ГУЛАГ», наверное, заметил, что в повествовании Солженицына активно действующей представлена лишь одна сторона — Красная, чья злая воля-де только и определяла ход, содержание и направленность исторических событий. В этой связи и возникает зловещая фигура умолчания, которая, как известно, способна исказить подлинную историческую картину происходившего.
Наши отечественная наука и критика, «глубоко проанализировавшие» впервые опубликованное на Западе произведение, не известное подавляющей массе читателей, вдруг обнаружили просто необъяснимую робость при «втором пришествии» Солженицына и первой публикации «Архипелага ГУЛАГ» в СССР.
И тогда начинает срабатывать удивительный феномен, порожденный пришедшей в нашу жизнь «гласностью»: раз молчит критика, значит — все написанное Солженицыным правда!
