Дети неба - Вернор Виндж

– Нет… до самого последнего времени. Свежеватель все ей выложил, когда похитили Равну и пропали вы со Странником.

Развалюха кивнул:

– Он это сделал, чтобы завоевать наконец доверие Резчицы.

– И чтобы спасти собственные шеи, – добавил Гибкарь. Он показал за Проливы, на серпантин ведущей вверх тропы. – Там, видишь ли, не только туннель под проливом, хотя наверняка это была самая тяжелая часть работы. Свежеватель еще прокопал лестницу под обрывами, прямо на один склад в Новом замке… А мы не догадались, хотя должны были бы. Слишком часто Свежеватель скрывался из поля зрения.

– Ага.

Значит, туннели на материке – это была еще только часть всей конструкции Свежевателя. Резчица не ошиблась, оценивая его скрытность.

– А сейчас мы совершенно откровенные друзья, – сказал Развалюха. – И я могу тебя доставить в Новый замок. На самом деле, если хочешь, я тебя могу провести контрабандой на самую сцену, где будет Невил.

– Это все ты делаешь с разрешения Свежевателя?

– Ну, как сказать… сегодня утром он только слухи слышал, что ты здесь. Так что я несколько… интерполирую. Когда попадем на место, узнаем больше, правда ведь?

Гибкарь смотрел достаточно сердито, но ничего не говорил. Джоанна посмотрела на Венду – та пожала плечами:

– Джо, тут у нас Скрытый Остров, а Свежеватель все время был вполне достойным землевладельцем. Последний из его монстров умер несколько лет назад.

Джо никогда в Свежевателе не была особенно уверена, но…

– Ладно, тащите меня тогда в город, в Новый замок.

Там уже она хотя бы сообразит, что надо делать.

С Ларсндотами она рассталась у паромного причала. Младшая сильно разозлилась, но Венда-старшая сумела ее сдержать. Самой большой проблемой оказался Гибкарь.

– Я с тобой.

Но что он сможет сделать, если дело обернется плохо? В частности, если Развалюха обернется не тем, за кого себя выдает?

– Оставайся здесь и будь под рукой, чтобы рассказать правду.

– Я с тобой. Если… как только мы окажемся на Холме Звездолета, я найду Резчицу.

Он мрачно посмотрел на Развалюху.

Ученик нео-Свежевателя улыбнулся:

– Я согласен.

Венда-старшая увела двоих дочерей обратно в переулок. Когда они скрылись из виду, Развалюха повел Джоанну и Гибкаря по извилистой тропе между мусорными баками и по переходам, похожим больше на щели между домами, в отлично замаскированную дверь и вниз по крутой лестнице. Темнота была абсолютная.

– Джоанна, иди пригнувшись. Не для двуногих построено.

– Догадалась, – ответила она. Пальцами она нащупала над головой камень. В постройках Стальных Когтей всегда стоит беречь голову. – А что света нет совсем – нарочно?

– Тебе свет нужен? – спросил Развалюха. – Я принес фонарь.

Впереди загорелся свет, выделив силуэт пары элементов. Развалюха даже не обернулся – просто положил фонарь на землю и пошел дальше.

– Спасибо.

Джоанна подобрала фонарь. Его свет помогал избегать неровностей в потолке, хотя виден был в основном задний элемент Развалюхи.

Несколько минут они так шли – достаточно долго, чтобы неудобство от согнутого положения начало переходить в нестерпимую боль в пояснице. Развалюха, весело болтая, трусил впереди и говорил, что слышит, как плещется сверху вода. И был более чем уверен, что никто там впереди не затаился.

– Я же слышу весь путь до самого выхода.

Когда они вышли на лестницу материковой стороны, Гибкарь тоже заговорил, интересуясь, как это Свежеватель с компанией сумел уберечь туннель от затопления. У Джоанны слишком болела поясница, чтобы этот вопрос ее заинтересовал.

– Ура! – произнес голос Развалюхи. – Мой передний элемент дошел до материка! – Еще несколько шагов. – Видишь? Здесь ты можешь стоять во весь рост.

Райское блаженство!

Джоанна выпрямилась, блаженно потянулась, ни на что не натыкаясь.

– Вот сейчас немножко надо будет подняться по этой симпатичной лестнице.

Ага. Метров так на пятьсот с лишним.

Лестница петляла без всякой системы, следуя естественным руслам стекающей воды. Бывали пролеты по тридцать – сорок метров, где ручьи превращались почти в водопады, струящиеся по боковым канавам. Здесь Джоанна шла лучше, чем стаи, – и Гибкарю, и Развалюхе приходилось приспосабливаться к шагу пожилых элементов, которые очень скоро стали пыхтеть и задыхаться.

До верха пришлось добираться почти час. Тем временем Джоанна получила достаточно полное изложение той фигни, что тут без нее творилась. И получила от первых помощников Резчицы и Свежевателя.

– Больше декады Резчица и Невил балансировали на грани гражданской войны, – сказал Гибкарь, перекрывая хриплое дыхание своих элементов. – Ходили слухи о твоем флоте, тебя видели, когда вы проходили мимо старой столицы.

– Тропиканцы только привезли товары для торговли.

– Это то, что заявляет Невил… официально. А неофициально отрицатели говорят: «А что, если там все пистолеты?» Они говорят, что Магнат пришпорил наш мир, ввел его в раннюю технологическую стадию, и если мы с ним не заключим мира, то нас сметут.

– Это не Магнат, это Хранитель! Я его видела там, на юге. Мы со Странником искали Магната годами и найти не могли. Я думаю, это просто выдумка Хранителя.

– Ага, – согласился Гибкарь.

– Кто-то на юге сотворил чудо, – возразил Развалюха. – Ты правда думаешь, что это Хранитель? Мой начальник так не считает.

– Так Свежеватель видел когда-нибудь Магната?

– Ну, нет, пожалуй. – Развалюху несколько смутило, что его начальник, великий Предатель-Всего-и-Всех, мог чего-то не знать. – Но он должен поджидать нас наверху. Можешь его спросить сама.

В здании склада, куда выводила лестница, стояла карета, запряженная четверкой керхогов. Внутри сидел Свежеватель-Тиратект, одетый для приема. Тележка инвалида сверкала позолотой.

Джоанна влезла и устроилась среди него. Развалюха захлопнул дверцу снаружи и побежал проверить керхогов. Наклонившись к открытому окну, Джоанна помахала Гибкарю. Он почти весь лежал на брюхах и пытался отдышаться после подъема. Помахав ей в ответ, он с трудом поднялся на ноги.

– Я уведомлю Резчицу, что ты здесь, – сказал он и неуклюже удалился.

Свежеватель выставил голову в окно, глядя ему вслед, потом стая задумчиво сказала:

– Не могу тебе передать, как меня нервирует, что в моих тайных туннелях не просто посторонние, а доверенные агенты Резчицы, небо меня разрази! Таких трудов и времени стоило мне сделать эти проходы и держать их в секрете… ну, что уж теперь.

Он закрыл окно тяжелой шторой. Все его элементы устроились поудобнее, и карета тронулась. Джоанна слышала снаружи межстайное бульканье, звук отползающей в сторону тяжелой двери. Когда карета выехала из склада, через матовые мембраны, встроенные в крышу и стенки, стал проникать свет. Голос Свежевателя продолжал говорить, только уже тише:

– Сейчас можно разговаривать, только очень тихо. Хранитель мне доверяет примерно настолько же, насколько раньше доверяла Резчица. Если он или Невил тебя обнаружат, то мне тебя никак не спасти… м-да. Себя, пожалуй, тоже. Разве что я скажу, что ты меня похитила.

Джоанна почувствовала, как закипает внутри смех, но смогла сдержаться.

– Такую ложь даже ты вряд ли сумеешь продать. Послушай, меня отлично сейчас проинформировали Гибкарь и Развалюха. Я знаю про сегодняшний большой сбор. Судя по твоему парадному виду, ты там почетный гость. Все, что мне нужно, – чтобы ты меня доставил туда, где я смогу вспрыгнуть на сцену. Отрицатели, если не считать невиловского внутреннего круга, вполне приличные ребята. Из них больше половины – мои друзья. На глазах у всех Невил не посмеет меня убить, и я смогу наконец сказать правду.

Головы Свежевателя качнулись в улыбке:

– Сказать правду, которую нельзя отрицать?

– Да.

Карета запрыгала по неровной запущенной мостовой. Наверное, окраина города, может быть, на краю Лугов Резни. Недалеко ехать скорее всего.

– Я мог бы сделать так, как ты предлагаешь, Джоанна, но есть проблема. На той сцене будет присутствовать лично Магнат.

– Так он существует? Ну хорошо, а в чем проблема?

Свежеватель жестом попросил Джоанну умерить голос.

– Понимаешь, если даже Невил не решится действовать, то Магнат… в общем, я сильно опасаюсь, что он тебя разорвет на части, как только поймет, кто ты.

– ЧТО? Прощу прощения. – Она понизила голос до шепота. – Даже Хранитель не так глуп.

Вокруг теперь звучали голоса, много голосов, и межстайное бульканье, и людская речь. Свежеватель поднял голову, как мог бы человек поднять ладонь, призывая минутку подождать ответа. Снаружи шел какой-то спор, голос сверху – Развалюха на козлах? – с кем-то спорил. Что-то насчет того, разрешено ли проехать на керхогах под чем-то там. Под сценой?

Карета свернула и медленно стала подниматься по склону. Свежеватель весь повернулся к Джоанне, заговорил тихо, сфокусированным голосом: