Дама с единорогом - Ольга Романовская

— Кто же это? — нахмурилась баронесса.

— Я боюсь сказать, госпожа! Он ведь меня удавить грозился.

— Кто он? Не бойся, я беру тебя под свою защиту.

— Стивен. Наш управляющий, — на одном дыхании выпалила Джуди. — А ещё он болтал о том, будто баронство его, а Вы не настоящая хозяйка… Он, как напьётся, такое несёт о Вас и Вашем отце! А ведь известно, что у трезвого на уме, у пьяного на языке.

Жанна побагровела. Опять сводный братец, и здесь наследил! Нет, пора с ним кончать, сегодня же она вышвырнет его на улицу. Отложив шитьё, она встала с твердым намереньем покончить с этим раз и навсегда. Но повседневные хозяйственные заботы отвлекли её.

Сначала Жанна зашла к Элджернону. Вчера мальчик случайно упал в бочку с водой и простудился; он кашлял всю ночь, и баронесса раздумывала над тем, не прибегнуть ли к помощи кого-нибудь более сведущего в медицине, чем она. Но теперь брат спал, разметавшись по огромной, не подходящей малышу постели, на которой в своё время спали его ныне покойные братья и сёстры. Жанна помнила её, помнила эту комнату, в своё время навевавшую на неё панический ужас. Здесь всегда было темно, а по ночам по полу бегали мыши. Помнится, они с Найджелом и Гербертом ставили на них ловушки и ужасно радовались, когда какая-то мышь в них попадалась.

С Найджелом они были особенно дружны: вместе играли, воровали лакомые кусочки с кухни, лазали на чердак… А потом, после смерти Алисии, когда Герберта уже не было, а Найджел подрос, мать решила, что они не будут спать в одной комнате. Жанну это огорчило: спать всем вместе было намного теплее и не так страшно.

А теперь в этой комнате, на этой постели спал её младший брат.

Жанна на цыпочках, чтобы не разбудить его, подошла к изголовью и потрогала лоб больного: тёплый, в капельках пота. Это хорошо, значит жара нет. Заглянув в глиняный кувшин, стоявший на полу возле постели, она убедилась, что отвара не хватит до вечера — ещё одна работа на сегодня.

Сварив новый отвар и велев ходившей за Элджерноном служанке поить им брата три раза в день, баронесса зашла в амбар проверить работу плотника, затем заглянула в птичник, чтобы взглянуть на новую птичницу, а потом, взяв на кухне тёплого молока, пошла поить приболевшего телёнка. В подобных заботах пролетело время до обеда. После него отдохнуть тоже не удалось.

Возможность поговорить со Стивеном представилась только поздно вечером, незадолго до отхода ко сну. Жанна столкнулась с ним, поднимаясь по лестнице.

— Что ты тут делаешь? — нахмурилась она, поставив лампу на ступеньку.

— Ничего, госпожа. — Управляющий посторонился, пропуская её.

— Так-таки ничего?

— Просто хотел проверить, на месте ли дозорные.

— Нам нужно серьёзно поговорить. Думаешь, я слепая и ничего не вижу?

— О чём Вы? — Стивен удивлённо уставился на сводную сестру.

— О Джуди и её ребёнке. Ты знаешь, что у тебя родился сын?

— Мало ли у меня детей! — пожал плечами управляющий. — Ей, что деньги нужны? Ну, так можете ей передать, что по милости госпожи, — он поклонился, — я нахожусь в весьма стеснённом материальном положении.

— Ах ты подлец! — Баронесса влепила ему пощёчину. — Как у тебя только язык повернулся, ублюдок! Ты женишься на ней и официально признаешь ребёнка.

— Вот ещё! Жениться на безродной девке только из-за того, что она забрюхатела!

— Нет, ты женишься! — побагровела девушка. — Или ты женишься, или я вышвырну тебя пинком под зад.

— Не выйдет, сестрица! — осклабился Стивен. — Я ведь склеил то завещание, кусочек к кусочку, так что стоит мне обратиться к судье…

— Ты мне угрожаешь, свинья? — Всё внутри у неё клокотало.

— Что Вы, сестрица! Как я могу? Но, согласитесь, я прошу не так уж много.

— Смотря для кого. Для выродка какой-то вилланки — да.

— Для выродка вилланки — может быть, но моя мать не обыкновенная крестьянка. Она жила в Шрусбери и была дочерью торговца рыбой, у которого наш покойный батюшка закупал треску и сельдь. Звали её Мюриэль, и она была очень красива. Когда покойный барон сошёлся с ней, моей матушке было тринадцать. Он тогда приехал вместе со своим управляющим, увидел, как она ладно чистит рыбу — ну и… Я ведь и сам видел, как матушка проводила его к себе, а то и занималась этим прямо в лавке… Уж как они кувыркались!

— Замолчи! — заткнув уши, закричала Жанна.

— Что, правда уши режет, сестрица? Так я и не то могу рассказать. Отец ни одной юбки не пропускал; не осталось ни одной мало-мальски пригожей девицы в округе, которую он не почтил. Я и сам кое-что видел. Незадолго до того, как приехать сюда, остановились мы на одном постоялом дворе. Была там одна служаночка — рыжая, зелёноглазая… А грудки у неё — что твои персики! Ну, так он позвал её вечерком будто бы постель застелить…

Не выдержав, баронесса схватила лампу и изо всех сил ударила ей по лицу управляющего. Масло выплеснулось и обожгло его, растеклось по телу. Завопив от боли, Стивен пошатнулся и, потеряв равновесие, кубарем скатился вниз по лестнице. Прижав руки к пылающим щекам, девушка молча наблюдала за его падением.

— Что случилось? — На шум прибежала Джуди.

Баронесса молча указала на распластавшееся на полу тело.

— Так ему и надо, подлецу! — категорично заявила служанка и, забрав из дрожащих рук госпожи лампу с остатками масла, спустилась вниз.

— Мертвец! — равнодушно крикнула она, осмотрев тело управляющего.

Жанна сползла на корточки и затряслась в молчаливой истерике.

— Да что Вы так убиваетесь — поделом ему! — Схватив покойника за ноги, Джуди оттащила его в тень. — Спускайтесь, мы это дело мигом уладим.

— Но ведь это я… — пролепетала баронесса, сделав два первых робких шага по лестнице.

— И правильно сделали. Сейчас я всё подотру, никто и не узнает. Если потом спросят, скажем: ушёл, мол, Стивен и не вернулся.

— Его нужно немедленно похоронить. Священника не беспокой — ему отпевание не поможет, — оправившаяся от потрясения Жанна презрительно смотрела на Стивена. — Спрячь его куда-нибудь, замой тут всё, а я пока пороюсь в его вещах. Представляешь, эта мразь угрожала мне!

Убедившись, что тело надёжно спрятано, а шум не сбежались слуги, баронесса быстро поднялась наверх и перевернула вверх дном каморку управляющего. Вспоров матрац, она вытащила оттуда мешочек с деньгами и спрятала его в складках платья. Ей не давало покоя завещание, и она искала его повсюду. Обнаружить его удалось нескоро, когда, уже отчаявшись в успехе, девушка вдруг наткнулась на тайник. Он был сделан в полу, и она никогда бы не нашла его, если бы доска предательски не качнулась под её ногой. Жанна не задумываясь вновь разорвала завещание и бросила в очаг. Туда же полетели простенькие серебряные серьги и заверенное шерифом свидетельство о рождении. Так вот, чем он хотел доказать своё происхождение!