КОСМОС – МЕСТО ЧТО НАДО (Жизни и эпохи Сан Ра) - Джон Швед

Media Dream — это органная пластинка без очевидных точек соприкосновения с джазовой органной традицией. На большей её части Сан Ра просто строил незамысловатые мелодии на основе единственных аккордов и облигато, таким образом наводя на мысль о неком более интересном курсе, которым мог бы пойти минимализм, если бы Сан Ра в 70-е интересовался этим течением. На Disco 3000 он играет на органе на фоне петель и ритм-машины, производя тяжёлый амбиент- «накат» (правда, не настолько тяжёлый, чтобы он не смог вставить "Sometimes I Feel Like A Motherless Child" в "Dance Of The Cosmo-Aliens"), также указывающий на ещё один стилистический путь, по которому никто не пошёл.

После возвращения в Филадельфию там был записан альбом Lanquidity — для Philly Jazz, маленькой компании с большими амбициями (именно они пытались организовать Космо-Фан Клуб Ра-легиона) — и серебряно-металлический конверт этой пластинки намекал на то, что Аркестр старался «наверстать упущенное» в год таких песен, как "Dancing Queen" Abba и "I'm Your Boogie Man" KC & The Sunshine Band. Если в Lanquidity сказалось влияние диско (Сан Ра играл на электропианино Fender Rhodes, электрогитары были пропущены через звуковые процессоры, вся работа был записана с наложением дорожек), то это было ревизионистское диско — танцевальная музыка, преобразованная в той же манере, в какой он пропускал через себя Леса Бэкстера, т.е. музыка становилась одновременно легко пропускаемой мимо ушей и смутно беспокойной. «Томный» (languid), это точно: в пьесе "There Are Other Worlds" Космо-Этнические Голоса почти неслышно шепчут: «Есть другие миры, о которых тебе не рассказывали / Они хотят поговорить с тобой», утопая в движущихся слоях звука и производя истинно мечтательное состояние; а танцевальный ритм — который применяется на немалой части этой пластинки — даёт слушателю фальшивое чувство безопасности, потому что музыка не имеет ничего общего с периодичностью. А когда ритм спадает — как в "There Are Other Worlds" — музыка сходит на нет, как в музыкальной шкатулке.

Группе предстояли и другие медиа-проекты. В 1979 г. кинорежиссёр Боб Мугге начал снимать фильм Сан Ра: Радостный Шум, в котором Аркестр впервые был показан дома за работой. А в декабре Аркестр играл в бостонском Модерн-Театре вместе с цветомузыкальной машиной Spacescape, клавишным устройством, изобретённым и управляемым медиа-художником Биллом Себастьяном — она сопоставляла музыке, исполняемой Аркестром, цвета и трёхмерные образы (через год это представление было повторено в нью-йоркском зале Soundscape). (В 1986 г. Себастьян сделал с Аркестром два видеоклипа — "Calling Planet Earth" и "Sunset On The Nile", в которых продолжалось применение эффектов, созданных им на аппарате Soundscape).

К 1979 году можно было сказать, что Сан Ра добился своей цели — стал музыкантом мирового уровня. В первый раз после своего отъезда с Глубокого Юга он решился поехать туда, чтобы сыграть на Атлантском Джазовом Фестивале («В середине "Days Of Wine And Roses" была стоячая овация, потому что зрители смогли почувствовать вкус вина и ощутить аромат роз»), где ему также присвоили звание почётного гражданина города Атланта. Но почесть, которой ему не удалось получить, была связана с произведённым НАСА запуском спутника Voyager I на орбиту Сатурна. На спутнике находилась позолоченная изготовленная из металлического сплава пластинка с музыкальными записями, которые, по мнению экспертов, наилучшим образом представляли обитателей Земли: там, в частности, были Бах, Бетховен, Моцарт, Стравинский, Луи Армстронг, Чак Берри. Журналист Майкл Шор позвонил Сан Ра, чтобы узнать, что он думает по поводу того, что его не оказалось на этой пластинке:

Помимо указания на то, что Сатурн мог бы многому научить землян, особенно евреев — «евреи поклоняются шестиконечной звезде», — сказал он, — «а Сатурн — шестая планета от Солнца; кроме того, евреи молятся по субботам, а это на самом деле день Сатурна (Saturday)» — он не сердится на то, что его туда не включили. Он блаженно невозмутим. «Существа из внешнего космоса», — сказал он, — «это мои братья. Они послали меня сюда. Они уже знают мою музыку.»[28]

Осенью группа начала серию выступлений в нью-йоркском Скват-Театре, которая с перерывами продолжалась на протяжении следующих трёх лет. Скват был основан группой беженцев из Венгрии в грязном фасадном помещении района Челси на углу 23-й улицы и 8-й авеню — там представлялись одни из самых радикальных театральных постановок и перформансов, которые только видел город. Однажды Аркестр устроил два вечерних концерта с участием 100 музыкантов, которые едва могли втиснуться в тесное помещение, и для того, чтобы координировать действия такого числа исполнителей, Сан Ра репетировал сменами — непрерывно на протяжении 24-х часов, менялись лишь музыканты и инструментальные секции. В другой раз Дороти Донеган и Сан Ра устроили в Сквате «двойные концерты» — сначала выступая вместе, а потом поодиночке с Аркестром. Скват, во всяком случае, привлекал более разнообразную публику, чем Slug's: туда приходили Амири Барака, Джон Кейдж, актёры из телевизионных мыльных опер, художники, а также B-52's и другие музыканты из нарождающейся нью-йоркской панк-сцены (многие из них потом признавали влияние Сан Ра).

В 1979 г. в свет вышли девять пластинок, и вместе они свидетельствуют о громадном спектре репертуара группы в то время. Чтобы получить представление о его размахе, достаточно трёх примеров: на "Springtime Again" со Sleeping Beauty группа томно распевает «Весна, вновь наступила весна» на фоне сочных, мечтательных и никуда не ведущих текстур; "UFO" с On Jupiter, откровенно говоря, представляет собой диско-запись с биг-бэндовыми риффами, наложенными на диско-ритмы. (Во время репетиций некоторые музыканты выразили недовольство тем, что Сонни просил их послушать кое-какие примеры популярных тогда диско-записей: «Это фальшивое дерьмо, Сонни.» «Это фальшивое дерьмо — чьи-то надежды и мечты», — с упрёком возразил он. «Не будьте такими снобами!») В заглавной пьесе пластинки I Pharaoh Сан Ра вернулся к своим египетским интересам, объявив на фоне флейт и барабанов, что современные египтяне — не его люди; что мир разрушил его царство: «Я — Фараон, мне положено знать; единственное, что от меня осталось — это бессмертие. Почему бы вам не стать моими людьми сейчас? Отдайте свою смерть мне.» Тем временем вокальные распевы становятся полифонически многослойными, и весь проект как бы срывается с якоря.

28 марта 1979 г. в реакторе атомной электростанции на Острове Трёх Миль, которая располагалась на расстоянии меньше 100 миль от Филадельфии (притом с подветренной стороны), произошла авария, и на протяжении недели из города происходила эвакуация населения, которое только и говорило о ядерной катастрофе. Сан Ра очень озаботился тем, что ядерная энергия вышла из повиновения, и будучи в редком для него антитехнологическом настроении духа, говорил всем, кто хотел слушать, что единственная разумная и дешёвая форма энергии — это солнечная; он предлагал использовать её с детских лет. В следующие несколько лет в его интервью был заметен растущий страх перед возможностью ядерного апокалипсиса, а в конце 80-х он добавил в список своих опасений ещё загрязнение окружающей среды — правда, это загрязнение часто служило скорее метафорой пороков Земли, чем частью некого политического движения («хозяин нашей планеты отомстит за плохое с ней обращение»). В 1982 г. он записал песню "Nuclear War", которая стала одним из первых примеров протест-рэпа: