Адептус Астартес: Омнибус. Том I - Энди Смайли

Испивающие Души приветствовали его, когда он проходил мимо. Он видел боевых братьев, плечом к плечу с которыми сражался долгие годы. Некоторые из них спорили с ним, некоторые во всем его поддерживали, но все последовали за ним в Сокрытую область. Все они без боя сдались капитану Лисандру и его Имперским кулакам, потому что так приказал Сарпедон. И все они умрут здесь, потому что он так приказал.

— Командир, — сказал сержант Грэв, когда Сарпедон прошел мимо. Сарпедон ответил на приветствие и заметил штурмовое отделение, которое Грэв набрал из выживших бойцов ордена. Он выбрал ветеранов, жестоких космодесантников, которые без сомнения будут отдавать каждый сантиметр своих позиций лишь в обмен на ведра крови, пролитой их цепными мечами. Сержант Салк, инструктирующий свое отделение, прервался, чтобы кивком поприветствовать Сарпедона. Библиарий пробрался по импровизированным баррикадам перевернутых столов и протиснулся через узкие проходы между полками. В центре лабиринта из книг он обнаружил капитана Луко, стоящего за столом для чтения.

Луко обхватил Сарпедона за плечи.

— Рад видеть тебя, брат, — сказал он, — я уж думал, что веселиться придется без тебя.

— Я не пропустил бы такое веселье за все блага галактики, — ответил Сарпедон, — сколько наших братьев пришло на праздник?

— Чуть меньше шестидесяти, — сказал Луко, — кого — то мы потеряли во время побега. Паллас остался. Остальные пропали без вести. Полагаю, это вполне ожидаемо, но вот, что странно…

— Паства Иктина, — сказал Сарпедон.

Луко сделал шаг назад.

— Откуда ты знаешь?

— Иктин не с нами, — объяснил Сарпедон, — его паства, должно быть, последовала за ним.

— Не с нами? Что ты имеешь в виду?

— Иктин привел нас сюда. Он много лет манипулировал нами, направляя в это место и в этот момент. Почему? Я не знаю. Скорее всего, по воле Денията. Как бы то ни было, у него свои цели, а у нас свои, и они не совпадают.

— Капеллан нас предал.

— Да, — сказал Сарпедон, — предал.

Обычная веселость Луко исчезла.

— Я убью его.

— С этим придется подождать, — сказал Сарпедон, — пока что стоит озаботиться выживанием. Ты выбрал хорошее место для нашего последнего рубежа, брат. Я бы дважды подумал, прежде чем его атаковать.

— У нас твой доспех и твой топор, — произнес Луко, — вон за тем шкафом. Но Копья Души мы среди улик не обнаружили.

— Значит обойдусь без него. Мне хватит и топора Меркаэно.

— Знаешь, Воющие Грифоны хотели бы его вернуть.

— Значит, Борганор сможет вытащить его из моей мертвой руки, — отозвался Сарпедон, — не сомневаюсь, что он попытается использовать этот шанс. Здесь закончится множество историй, капитан. История обо мне и Борганоре — лишь одна из них. Если мы сможем закончить эти истории столь же достойно, что и те, которые хранятся в этом зале, значит будем считать, что победили.

По воксу Луко раздался голос Скамандера:

— Капитан! Воющие Грифоны приближаются! Я отступаю к позиции Грэва!

Его слова сопровождались тяжелым ревом выстрелов. Сарпедон услышал звуки попаданий болтерных зарядов в стены библиотеки.

— Значит, решено, — сказал Сарпедон, — я вооружусь. До конца, капитан Луко.

— До конца, магистр ордена, — ответил Луко, — решительно и твердо.

Сарпедон отсалютовал:

— Решительно и твердо, Испивающий Души.

9

О временах после Ереси Гора уже никто не помнил, хотя они стали для Империума настоящим апокалипсисом. О самой Ереси ходили легенды — о предателе Горе, упивающемся своей завистью к Императору, его измене Человечеству и смерти от рук самого Императора. Очищение же, последовавший за смертью Гора и восхождением Императора на Золотой Трон период преобразований, упоминалось лишь вскользь, в примечаниях к одобренным Имперской Церковью историям. Но правда, известная лишь нескольким историкам, исследования которых отдавали ересью, состояла в том, что Империум родился именно во время Очищения, и рождение сопровождалось ужасными потоками крови.

То было время отмщения. Все, кто был запятнан деяниями Гора, все, кто их окружал, и даже склонившиеся перед Гором под угрозой уничтожения миры, были обречены на страдания. Оставшиеся верными примархи провели кровавую завоевательную кампанию, в ходе которой были казнены миллиарды коллаборационистов. Полные беженцев планеты подвергались чисткам, чтобы гарантированно не осталось в живых никого из военных преступников. После Ереси вспыхнули тысячи гражданских войн. Имперская Армия не вмешивалась в боевые действия до тех пор, пока оставшиеся в живых не ослабевали достаточно, чтобы их можно было завоевать, привести к покорности и перевоспитать.

То было время реформ. Легионы космодесанта были разделены на ордена, что также послужило причиной множества теневых войн и чуть не привело к катастрофе, поскольку космодесантники почти открыто конфликтовали друг с другом за право сохранить за собой символику родительского легиона. Имперская Армия разбилась на миллионы осколков, миниатюрных феодов, лишенных централизованного командования. Среди разрывавших человечество после вознесения Императора религиозных катастроф родилось Имперское Кредо, и для того, чтобы сплотить разрозненные массы людей, были созданы имперские Адепта. Рожденное среди отчаяния Духовенство Терры и его Адепта стали основоположниками принципов страха и подозрений, которые на протяжении последующих десяти тысяч лет определяли каждое их действие. Император хотел, чтобы основой будущего человечества стала надежда, но, каким бы ни видел Он это будущее, из его осколков Очищение собрало нечто порченное, нечто полуживое и ужасное.

То было время Хаоса. Силы варпа вели свою игру за власть над родом человеческим, и, хотя жертва Императора им помешала, они прочно зацепились за реальный мир тысячами щупалец. Потребовались десятилетия, чтобы выследить и истребить легионы демонов, освобожденные в битве на Терре. Кровавые Ангелы и их новоиспеченные сыновние ордена охотились на демонов, чтобы отомстить за смерть Сангвиния. Последователи Гора в последние дни Ереси открыли порталы в варп, стремясь посеять в еще неоперившемся Империуме семена тайн, которые со временем будут открыты и принесут страдания последующим поколениям.

Никто не знал, сколько таких порталов открыли преданные Гору чернокнижники и безумцы. На забытых мирах огромные врата терпеливо ждали исследователей или беженцев, которые неосторожно произнесли бы нужные слова или переступили определенную черту. В фундаментах домов в отстроенных во время Ереси городах таились руны, в глубинах сточных коллекторов и катакомб скрывались ужасные храмы. Некоторые порталы принимали довольно странные формы — пророчества, рассказываемые в подвергшейся порче общине, история, чуть больше приоткрывающая врата с каждым повторением или напеваемая духами пустыни песня, которая, будучи записанной, становится проходом в варп.

Одним из порталов служил глаз, вырванный у какого — то огромного, способного перемещаться в варпе хищника. Служители Темных Сил, собравшись на корабле, который завис на орбите одной из звезд, переправили глаз в реальный мир. Подобно некой живой планете глаз начал обращаться вокруг звезды. Он взирал в пустоту и там, куда падал его взгляд, начиналась демоническая пляска. Призвавшие глаз служители были разорваны на части демонами, а их последние мысли были исполнены благодарности к богам, которые позволили им стать частью столь великолепного действа.

Глаз Хищника упоминался во множестве предсказаний по всему Империуму. И тогда Рогал Дорн поклялся закрыть его. Почитавшие Дорна ордена послали ему на помощь своих чемпионов, и на орбите погибшей звезды разразились самые ужасные и кровопролитные сражения Очищения. Рогал Дорн лично спустился на Глаз Хищника, минуя биологические ужасы, поднимающиеся из его студенистой поверхности, и демонов, старающихся его остановить. Вокруг Дорна один за другим падали боевые братья, но он не колебался. Он был примархом, и в нем текла кровь Императора. Он погрузил кулак в зрачок Глаза Хищника, и тот, ослепленный, закрылся от боли.

Среди выживших боевых братьев Рогала Дорна было много библиариев, и в течение следующих трех дней они проводили ритуал, чтобы навсегда закрыть Глаз. Дорн направлял их в молитве, и, наконец, из его отважного духа соткалась печать, которая клеймом легла на закрытый глаз и запечатала его.

У Дорна осталось слишком мало боевых братьев, чтобы уничтожить Глаз Хищника полностью. Его библиарии были истощены, многие из них не пережили ритуал. Примарх знал, что однажды ему придется вернуться и закончить дело. Прежде, чем уничтожить Глаз, его необходимо было открыть, поэтому Дорн создавал охранный символ таким образом, чтобы снять его могла только кровь самого примарха. Он окружил местоположение Глаза мифами и легендами, чтобы ни один орден не знал, где находится и для чего служит это место. Дорн поклялся, что однажды, когда исчезнут другие бесчисленные угрозы, он соберет способных выдержать ужасный взгляд Глаза Хищника библиариев и чемпионов, и портал в варп будет, наконец, уничтожен.