Божественные кошмары, или живая легенда (СИ) - Юлия Фирсанова

А Джей так тот и вовсе был доволен громким концом наследия некроманта и предвкушал, как поведает сногсшибательную историю Рику и Клайду за бутылкой (не одной, разумеется) хорошего винца. Ведь чем страшнее событие, тем забавнее получается байка. Кстати, Элия явно предвидела что-то подобное. Элегор временами начинал подозревать принцессу в пророческом таланте, хоть та лишь отнекивалась, да все ссылалась на божественный дар логики, что только усугубляло подозрения герцога.

— Главное, что цепочка уничтожена, — резюмировал Лейм, придерживаясь самого положительного момента истории, и прибавил в оправдание недальновидного поступка истребителей: — Золотым драконам тоже нужно где-то купаться!

— Слава защитникам драконов и саламандр! — подхватил клич Джей и задорно предложил: — За это точно нужно выпить и как можно больше чего-нибудь огненного! Я вот чую, Клайд домой вернулся, он драконов так любит, так любит! Как выпьет, они вокруг него стаями порхают, и видимые и невидимые. Так что он нам, любителям животных, создающим новые ареалы для их обитания, непременно угощение выставит! Кто со мной?

Элегор и Ральд выразили свое согласие со столь ответственным подходом к защите редких видов и составили принцу компанию. Все равно Ральд пока 'столовался' в замке и мог себе позволить упиться до бесчувствия в честь начала новой жизни. Благо до комнат ему ползти было б недалеко. А стойкий к алкоголю герцог в состоянии опьянения любой степени не терял способности к перемещению в вертикальном положении на значительные расстояния.

Лейм же, с детства обожавший все живое, почему-то заскромничал и предпочел компанию принцессы развлечениям с Богом Попоек. Странный мужчина счел ее общество лучшей наградой за любой подвиг.

Едва стих шум, с которым троица удалилась, молодой бог, оставшийся наедине с возлюбленной, соскользнул с дивана, где сидел рядом с Элией, и, нежно заглядывая ей в глаза, спросил:

— Устала, дорогая?

— День выдался насыщенным, — согласилась принцесса и прибавила с затаенной улыбкой в уголках губ, беря лицо мужчины в свои ладони, — однако, это не означает, что я желаю лишь спать, мой сладкий.

— Я готов исполнить любое твое желание, — пылко пообещал Лейм и, пожалуй, в этом богиня была уверенна, действительно исполнил бы. Будь то прыжок через пропасть или даже просьба вымыть полы по всему королевскому замку. Что касается других поклонников, то по поводу готовности к реализации второго пункта у принцессы были весьма серьезные сомнения.

— Его высочество, принц Нрэн Лоулендский, — подал голос паж-привратник, дежуривший в ночную смену.

Поскольку сегодня большинство визитеров, да и сама госпожа, минуя обязательную для большинства смертных процедуру вхождения через дверь, переносились непосредственно в комнаты, работы у Лиама было немного. Он даже слегка заскучал. Малость взбодрился паренек только тогда, когда мимо него промчались на выход принц Джей, сумасшедший Лиенский и их хоть и грозный, но по первому впечатлению более безобидный, чем первые двое, новый приятель с классной прической, похожей на грозовое облако. Мальчик решил, когда вырастет, непременно сделает себе точно такую же. Как ни старался паж увернуться, принц все равно умудрился дернуть его мимолетом не только за нос, но и за оба уха и щелкнуть по лбу.

Потирая лоб, — было не столько больно, сколько досадно, как это Джей ухитряется двигаться так быстро, что совершенно невозможно увернуться, — Лиам прислушался к голосам в гостиной и вернулся к стульчику, намереваясь подремать в тишине. Не тут-то было. В дверь уже входил посетитель, из тех, кого не попросишь ни обождать, ни прийти в другой раз. А стоит закрыть дверь перед носом, походя вынесет проем вместе с дверью и нерадивым привратником. Словом, с визитом явился принц Нрэн.

После первого объявления о визите воителя, Лиам, сгибаясь в почтительных поклонах, попятился к двери в гостиную, и снова завопил предупреждение пронзительным и по-петушиному ломким, вместо обычного музыкального, голоском:

— Ваше высочество, к вам принц Нрэн.

На этом преданный паж счел долг привратника исполненным и поспешно убрался с пути великого воителя. Паренек даже тайно порадовался суровому нраву Бога Войны, которому и в голову не пришло бы щелкать пажей по лбу. А то где ж напасешься пажей, коль их после каждой такой забавы хоронить придется? 'Пусть с принцами госпожа сама разбирается!' — таков был ныне девиз мудрой тактики Лиама, выработанной путем мучительных проб и ошибок.

Нрэн не уделил паникующему парнишке ни грана внимания, в большей степени сосредоточившись на тревожных ароматах, витающих в воздухе. Пахло Джеем, безумцем Лиенским, незнакомцем с большой силой, мокрым Лимбером и Леймом. Причем запах вора явственно отдавал возбуждением, сексом и кровью, не будь к этой подозрительной палитре примешан Элегор, Бог Войны уже начал бы дико ревновать. А так он ревновал не более обычного, предположив, что белобрысый шулер опять нарвался на выволочку от сестры и получил от наказания максимум удовольствия. Нрэн бы и сам не отказался от такого развлечения, но без лишних свидетелей.

На свое личное счастье Джей уже успел убраться их покоев Элии, а младший родич не казался Нрэну, соскучившемуся и оттого проведшему еще более победоносную и молниеносную, нежели обычно, военную кампанию, существенной помехой. Потому в гостиную он вдвигался в относительно благодушном настроении. Никаких признаков улыбки на неизменно суровом лице не просматривалось, зато длань не лежала грозным предупреждением на рукояти меча. Хотя, традиционная шкатулка с драгоценными дарами подмышкой воителя могла стать не менее опасным оружием как ближнего, так и дальнего боя.

— Прекрасной ночи, Элия, — поздоровался Нрэн, остановившись в нескольких метрах от дивана с кузиной и коленопреклоненного Лейма.

Неодобрительный взгляд с некоторой примесью ревнивой снисходительности коснулся младшего брата, ясно давая понять заключенное в нем пожелание старшего: 'убирайся отсюда и поскорее'.

Лейм ответил сопернику не менее красноречивым взглядом: 'Да пошел ты! Ни за что!'.

— И тебе прекрасной ночи, дорогой, — благосклонно кивнула хмурому любовнику принцесса без малейшего намека на чувство вины за фактически компрометирующее положение, в котором ее застали. — Полагаю, непокорные миры в очередной раз устрашились и смиренно пали к твоим ногам, моля о пощаде.

— Да, — спокойно согласился Нрэн, признавая сей неоспоримый факт не как комплимент, а как данность. Умея почти все, лишь в воинском искусстве бог считал себя истинным профессионалом, заслуживающим уважения. — И я пришел к тебе… 'а тут этот сопляк мешается под ногами' — мысленно закончил воитель.