Трон сломленных богов - Эмбер Николь

– Моя спина. Там осколки.

Самкиэль аккуратно обхватил мое тело, и я заметила серый пепел, покрывающий всю комнату. Каждый вампир, пришедший с Серафиной, превратился в пыль.

58. Дианна

Мы приземлились в каменном павильоне. От небольшого удара о пол я застонала, вцепившись в плечо Самкиэля. Он нес меня на руках, держа на кончиках пальцев мои вечерние туфли.

Кэмерон и Ксавье следовали за нами чуть поодаль. Никто ничего не говорил. Ни когда Самкиэль выносил меня из уборной, ни когда мы шли по клубу, окруженные прибывшими вместе с Самкиэлем Небожителями, ни когда мы вернулись на руины Раширима.

Я знала, что Самкиэль злится, и подозревала, что остальные тоже мной недовольны. Самкиэль всегда прямо сообщал о своем негодовании, и видеть его таким спокойным и тихим было непривычно и пугающе.

Мы миновали двор и кухню, прежде чем войти в гостиную. Самкиэль развернулся со мной на руках, напугав Кэмерона и Ксавье.

– Оставайтесь здесь.

Эти два коротких, отрывистых слова означали: «Я еще с вами не закончил».

Они кивнули – веселье бесследно исчезло, в лицах и позах читалось напряжение. Они были солдатами, и командир отдал им приказ. Я вцепилась в Самкиэля, когда он развернулся со мной на руках и понес меня наверх. Он не заговорил со мной даже тогда, когда мы вошли в спальню, и молча усадил меня на край кровати.

Он положил руки на бедра, закрыл глаза и глубоко вздохнул, словно пытаясь прийти в себя. Я держалась напряженно – мое тело почти кричало от боли и усталости, но я заставила себя сосредоточиться на нем. Моя кровь залила его бело-золотое форменное одеяние, и он выглядел так, словно из последних сил пытался сохранить контроль над собой. Самкиэль сделал еще один судорожный вдох, прежде чем открыть глаза. Вокруг его глаз появился сверкающий серебряный ободок.

Он развернулся, чтобы выйти из комнаты, а я вскочила на ноги. Мое тело было явно к этому не готово, и я едва не упала. Он повернулся и указал на меня пальцем:

– Сиди здесь.

– Это приказ? – спросила я, но в моем тоне уже не было обычной дерзости.

– Дианна.

Это было предупреждение. Он сказал это как можно спокойнее, но я видела бушующую ярость в его глазах.

Я называла его штормом во плоти, и прямо сейчас я ощутила, как его энергия распространилась по замку.

Решив не давить на него в такой момент, я кивнула.

Еще раз бросив в мою сторону мрачный взгляд, он повернулся и вышел из комнаты. Я уставилась на дверной проем, слишком уставшая, чтобы злиться на то, что он командует мной, как паршивой дворняжкой. Я снова легла на кровать и медленно, судорожно вздохнула. Мои руки дрожали – они были покрыты кровью и пеплом. Не пеплом – прахом Серафины.

Я вышла замуж за члена другого клана, чтобы спасти Дрейка и Итана.

Ее слова эхом звучали в моей голове.

Мы с ней не так уж и отличались. Мы обе были готовы отказаться от всего ради тех, кого любили. Все это время Дрейк думал, что она его бросила – бросила, потому что не любила. Он так ошибался. Серафина любила его больше, чем он мог себе представить. Дрейк был бы изумлен, если бы узнал, что женщина, которую он любил больше всего на свете, была готова драться со мной до смерти, чтобы за него отомстить. Возможно, они найдут друг друга в загробном мире.

– Это не игра и не развлечение для вас двоих! Вам был дан четкий приказ следить за ней и защищать ее! Вместо этого вы решили притащить ее на Онуну! – взревел Самкиэль, вдалеке послышался раскат грома.

Через секунду я была на ногах, наплевав на то, что он приказал мне сидеть в комнате. Мое тело тут же отреагировало на движение пронзительной болью.

– Как можно было так легко попасть в ловушку простых вампиров.

Я никогда раньше не слышала, чтобы Самкиэль повышал голос.

– Она могла ее убить. Вы это понимаете?

– Мы бы не позволили этому случиться, – сказал Кэмерон.

– Тогда как вы позволили ей оказаться в такой ситуации? Всего один чертов портал, и она бы исчезла навсегда! Я бы никогда ее не увидел.

Я замерла. Давно забытое тепло наполнило мою грудь и заставило горло сжаться.

– Мне очень жаль, – сказал Кэмерон приглушенным голосом.

– Мне тоже, – виновато согласился Ксавье.

Нет. Они не должны извиняться. Я протиснулась в дверь и, хромая, спустилась по лестнице, хватаясь за перила.

– Не злись на них. Они не виноваты.

Все головы одновременно повернулись ко мне. Кэмерон и Ксавье уставились на меня с нескрываемым изумлением. Я бы солгала, если бы сказала, что тоже ни капельки не удивлена. Почему я за них заступаюсь?

Самкиэль пристально посмотрел на меня, а Кэмерон и Ксавье переглянулись, по-видимому ошеломленные тем, что мои слова заставили его остановиться.

– Ты их защищаешь? – Самкиэль стиснул зубы.

Я пожала плечами.

– Это моя вина. Это была моя идея. Кэмерон меня отговаривал, но мне так хотелось ненадолго отсюда вырваться. Обычно в том клубе не так много людей, и, поскольку ты снова открыл мир, я решила развеяться. Там даже нельзя фотографировать. Так что не беспокойся.

Это была ложь, но Самкиэлю это знать не обязательно.

Кэмерон и Ксавье уставились на меня, в их глазах вспыхнула странная эмоция.

– Твоя идея? – спросил Самкиэль, потирая рукой отросшую щетину на подбородке.

– Да. Ты же знаешь меня и то, как я умею уговаривать. У них не было шансов.

Я пристально посмотрела на Кэмерона и Ксавье, намекая, чтобы они молчали. В их взгляде читалось нескрываемое уважение.

Самкиэль кивнул, однако его ярость все еще не утихла.

– Несмотря ни на что, им следовало…

– Теперь все кончено. Забудь об этом. – Брови Кэмерона взлетели вверх, но я продолжила: – Я не вижу смысла здесь оставаться. Либо отпусти меня, либо сам отведи в Совет. Тюрьма есть тюрьма, какой бы красивой она ни была, Самкиэль.

В комнате стало мертвенно тихо. Я была готова подписаться под каждым своим словом.

Самкиэль обратился к Кэмерону и Ксавье, все еще не отрывая от меня взгляд:

– Вы свободны. Убедитесь, что Совет знает о нападении вампиров и о том, что угроза устранена. Я не доверяю тому, что в клубе запрещена любая съемка. Убедитесь, что не осталось никаких записей или фото с изображением Дианны или кого-то из вас. Я не хочу, чтобы что-либо из этого дошло до Совета. Понятно?

Они кивнули, прежде чем развернуться