Трон сломленных богов - Эмбер Николь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гнев, ревность и еще одна неясная мне эмоция промелькнули в его глазах, радужка сверкнула серебром. Воздух между нами, казалось, заискрился – одной только мысли об этом было достаточно, чтобы вывести его из себя.
– Ты? – прогремел он.
Значит, настоящую ревность у него могут вызвать не смертные, а существа из Потустороннего мира.
Злая улыбка пробежала по моему лицу.
– Нет, я не хочу Кэмерона. Больше всего мне хотелось увидеть, не вылезет ли вена у тебя на лбу. К слову, она вылезла.
Его глаза сузились.
– Не смешно.
– По-моему – очень. А теперь успокойся, пока ты не разрушил мой красивый замок. И кроме того, нужно быть слепым, чтобы не видеть очевидной связи Кэмерона и Ксавье.
Самкиэль хмыкнул в знак согласия. Казалось, это было известно всем, кроме Кэмерона и Ксавье.
– Повернись, Дианна.
– Какой ты злюка.
Я ухмыльнулась, но подчинилась, не желая испытывать его терпение. Возможно, он все еще злится, но комната перестала трястись, и это был безусловный плюс.
Снова наступила тишина. Единственными звуками было мое тихое шипение и удары стекла о керамическую чашу. Я неподвижно сидела на низкой тахте в огромной ванной комнате, обхватив руками грудь и прижав к ней тонкий халат.
Я вздохнула:
– Только не думай, что я специально перед тобой разделась.
– Все в порядке.
– Я просто говорю, что не пытаюсь снова тебя дразнить.
– Я сказал, что все в порядке, Дианна.
Он произнес мое имя совсем не так, как делал это раньше. Нет, теперь его тон звучал раздраженно, грубо и резко.
– И вообще, почему ты так злишься? – Я снова обернулась на него через плечо.
Самкиэль пристально посмотрел на меня.
– Повернись обратно.
Я подчинилась.
– Слушай, я…
– Не надо. – Последние осколки стекла ударились о чашу с такой силой, что я вздрогнула. – Я не хочу слышать твои оправдания.
Самкиэль никогда не злился, – по крайней мере на меня, – хотя я несколько раз покушалась на его жизнь. Серебряный свет его глаз озарял ванную комнату. Даже когда его рука не дотрагивалась до моей кожи, я физически ощущала его прикосновения. Дрожь пробежала по моей ушибленной спине.
Самкиэль заметил это и остановился. Он замечал все, что меня касалось, улавливал каждый вздох и удар сердца.
– Я в порядке, – сказала я, покачала головой и натянула халат.
Он протянул руку и приспустил ткань, тепло его силы согрело мою спину. По коже пронеслось легкое покалывание – мои раны медленно, но бесследно заживали.
Спустя несколько секунд он опустил руку и встал с пуфика. Я завязала пояс халата. Он даже не смотрел в мою сторону, хотя я, не скрывая, прожигала его взглядом. Он смыл кровь с рук, с силой очищая кутикулу и ногти. Его форменная одежда была покрыта прахом, пеплом и кровавыми пятнами.
– У Небожителей есть химчистки?
Он ударил по каменному столику с такой силой, что тот треснул.
– Тебе смешно? По-твоему, это все шутка?
– Ты бросил меня на несколько дней и злишься, что я хотела уйти? – воскликнула я.
Его гнев, наконец, вывел меня из себя.
Он поднял голову и посмотрел на меня через отражение в зеркале, его серые глаза были полны ярости.
– Ты совершенно ясно дала понять, что не хочешь, чтобы я был рядом, Дианна. Снова.
Я открыла рот, чтобы ответить, но захлопнула его, когда поняла, что возразить мне нечего. Самкиэль был прав. Я перешла все границы.
Самкиэль схватил с полки полотенце и повернулся ко мне:
– Твоя жизнь для тебя ничего не значит. Я знаю. Хорошо, но как насчет тех, кому ты дорога? Тех, кто боится тебя потерять? Ты об этом подумала? Неужели ты такая эгоистка, что тебе наплевать на всех, кроме себя?
Я ошеломленно открыла рот:
– Как ты смеешь?
– Как я смею? Нет, как ты смеешь! Не делай вид, что в этом нет твоей вины. Не притворяйся, что мои чувства к тебе безответны. Ты была рядом со мной в самые темные моменты и ни разу не оставила меня одного. А теперь хочешь узнать, что чувствую я? Возможно, для Кадена ты заменима, но не для меня.
Я была готова на него наброситься, но голос Самкиэля и горькая боль в его тоне погасили во мне любой намек на гнев. Мое сердце бешено колотилось. Не хотелось это признавать, но его слова заставили ноющую боль в моем сердце утихнуть. Я обхватила себя руками.
– Слушай, – чуть слышно прошептала я, – все не так, как раньше. Я пошла туда не для того, чтобы меня убили, ясно?
– Тогда что ты сделала?
Я вскинула руки вверх в знак поражения.
– Я просто устала сидеть в этом дурацком дворце и ждать твоего возвращения.
Его лицо немного смягчилось, как будто мои слова успокоили бурю, бушующую под его кожей.
– Ты сказала мне держаться подальше, пока сама меня не позовешь. Ты не звала. Я выполнил твое пожелание.
Я проглотила растущий комок в горле.
– Я знаю. Я просто… Слушай, я не знала, что она будет там и захочет меня убить. Я просто хотела повеселиться. Или хотя бы попытаться это сделать.
Глаза Самкиэля сверкнули, как будто мои слова зажгли в нем искру надежды.
– Я понимаю. – Он вздохнул и облокотился на мраморную раковину. – В любом случае теперь ты знаешь, что лучше не отправляться на Онуну одной.
– Я была не одна.
Его глаза встретились с моими.
– Если твоя сила – лишь часть того, чем обладает Каден, то Кэмерон и Ксавье, при всем своем опыте, не смогут составить ему достойную конкуренцию.
Я кивнула и опустила голову, зная, что он прав. Я была глупа и неосмотрительна, рискуя не только своей жизнью, но и жизнями Кэмерона и Ксавье. Самкиэль провел рукой по лицу и глубоко вздохнул.
В ванной воцарилась тишина. Мы пристально смотрели друг на друга, но голод и острая потребность, наполнявшие его глаза, заставили слова слететь с моих губ. Слова, которые я искренне говорила только Габби:
– Мне жаль.
В его глазах мелькнуло удивление, гнев постепенно улетучился. Я еще крепче прижала к себе тонкий халат.
– Это и была лекция? – спросила я тихим шепотом.
Он поднял бровь:
– Тебе нужно читать лекции?
– Ну ведь это ты на меня злишься.
Он смотрел на меня слишком пристально, слишком внимательно, слишком долго. Мое сердце, измученное и окровавленное, затрепетало от надежды. Было бессмысленно отрицать, что он видел настоящую меня, но в эту секунду я наконец осознала, что его чувства непоколебимы и
