Склонен к побегу - Юрий Ветохин

6-го декабря ветер переменился на обратный. Задул западный муссон. Я знал, что впереди по курсу находился архипелаг Талауд, но не знал, с какой стороны от него пройдет наш теплоход: с наветренной или с подветренной? Если с наветренной — можно прыгать, если с подветренной — нельзя. Чтобы ввести в заблуждение потенциальных беглецов, на карте курс был показан с подветренной стороны. Однако, я не поверил этому и устроился спать на раскладушке на левом борту судна, чтобы иметь возможность ночью наблюдать и, в случае благоприятных обстоятельств, спрыгнуть в удобный момент. Как я и ожидал, курс на карте был проложен неверно. Судно прошло архипелаг Талауд с наветренной стороны, однако на большом от него расстоянии и я не спрыгнул. После прохода архипелага Талауд карта из коридора исчезла.

7-го декабря утром мы прошли вблизи маленького индонезийского острова Маджу, а вечером пересекли экватор. Капитан, застопорив машины, приказал лечь в дрейф. Туристам было объявлено, что судно будет дрейфовать двое суток. Половина пути была пройдена для меня безрезультатно. Оставалась надежда только на побег в Молуккском море. «Если это не удастся, — думал я, — тогда — всё, ибо обратно теплоход пойдет в невидимости берегов вплоть до Японских островов Рюкю, где в это время года еще прохладно, а потому бежать вплавь нельзя. А дальше уже и Владивосток».

Остальные туристы тоже чувствовали, что наше путешествие дошло до своей кульминации и скоро все кончится. Поэтому бассейны, бары, кинотеатр и танцевальные вечера усиленно посещались. По-видимому никто кроме меня рано не ложился спать. Бассейн работал всю ночь без перерыва. Шум голосов доносился с палубы в любое время ночи, когда бы я ни проснулся. К числу развлечений туристов добавилось еще одно: наблюдение за акулами и китами. Как только вахтенный помощник капитана на мостике обнаруживал скопление акул или китов в пределах видимости, он по судовой трансляции сообщал об этом всем туристам. Такие сообщения большей частью бывали утром. Туристы подходили к указанному борту и с любопытством, а некоторые со страхом наблюдали за тем, как киты пускали фонтанчики воды или как охотились акулы и касатки. Построившись полукругом, подобно неводу, и напоминая подводных охотников с масками, наблюдающих с поверхности воды за глубиной, акулы медленно проплывали мимо нашего судна. По спинным плавникам акул можно было судить о том, как часто они хватали добычу. Плавники то и дело исчезали под водой и потом появлялись снова в том же самом месте, не нарушая общего строя. Акул было множество: многие десятки, а может быть — сотни. По распоряжению капитана матросы сделали из корабельных тросов акульи удочки и наживив их кусками мяса, забросили за борт. Однако ни одна акула не польстилась на это мясо.

Меня на этот раз акулы особенно не волновали. Я был хорошо подготовлен к встрече с ними как с точки зрения практической, так — и эмоциональной. Я внимательно осмотрел в Зоологическом музее все выставленные там экспонаты акул, перечитал все книги об акулах, которые только смог найти в систематическом каталоге Публичной библиотеки, а также систематизировал все эти сведения и усвоил их как «Отче наш». Три книги из числа мною прочитанных наряду с практическими сведениями несли в себе солидный заряд оптимизма. Это книга об акулах американского ученого, фамилию которого я забыл, «Боевые пловцы» Беста и книга ФРГ «Приключения в Красном море». Авторы всех трех книг утверждали, что акулы не являются столь опасными для человека, как это принято считать у обывателей. В доказательство немецкие пловцы катались верхом на китовой акуле и плавали, уцепившись за акулий хвост. То обстоятельство, что ни одна из акул, обитающих в Молуккском море, не съела приманки, брошенной на крючке за борт, еще больше укрепило мою уверенность в том, что акулы не едят все подряд, а соблюдают определенную диету. Уж конечно я к числу диетических продуктов не принадлежал!

Утром 8-го декабря наш теплоход дрейфовал в видимости индонезийских островов. Нам не сообщили ни названий островов, на расстояния до них. Однако на глаз расстояние не превышало 30 километров. Я решил, что лучшего случая у меня не будет и начал последние приготовления. Они включали определение направления ветра, азимута ближайшего острова, а вечером — нахождение характерных звезд и созвездий, по которым можно ориентироваться ночью.

Утром 9-го декабря острова оказались на большем расстоянии от нас, чем накануне. Или наш теплоход снесло ветром и течением, или капитан ночью давал ход для того, чтобы отойти подальше от территориальных вод Индонезии. Больше ждать было нельзя. Этот день, 9-го декабря 1979 года был последним днем, когда наше судно находилось на экваторе. Вечером теплоход должен был отправиться в обратный рейс. Девятое декабря 1979 года я назначил днем своего побега.

Глава 58. День Побега

Насмотревшись вдоволь на «большое стадо акул и касаток» с левого борта, как было объявлено по трансляции «всем пассажирам и команде», я стал слоняться в раздумье по палубам теплохода. Мысленно я еще раз проверял все пункты моего плана, как говорится, «пробовал их на зуб». Окончательная подготовка и само осуществление побега рисовались в моем мозгу довольно отчетливо. Я почти физически представлял себя то в море, то на незнакомом тропическом острове. Однако что-то еще тревожило меня, что-то шептало мне, что в последний момент я еще могу отставить исполнение задуманного плана, могу струсить… На первый взгляд все исполнимо: после ужина, когда мой сосед по каюте толстобрюхий Бабкин как всегда уйдет в ресторан с такой же толстопузой любовницей, я останусь в каюте один и на всякий случай притворюсь спящим. Предварительно я надену плавки, вложу в карман плавок военный билет, платок и нож, а также натяну и привяжу к плавкам длинные женские чулки. Случайно я услышал от помощника капитана, что теплоход уходит в обратный рейс поздно вечером. Я буду ждать, когда матросы поднимут три спущенных для прогулок шлюпки и закрепят их по-походному. Тогда опасность со стороны шлюпок будет ликвидирована, ибо для спуска шлюпок на воду требуется так много времени, что я успею уплыть из их поля зрения. Когда судно даст ход, я окончательно оденусь, вылезу через иллюминатор и прыгну в море. Запасной вариант состоял в том, что в случае раннего возвращения Бабкина в каюту, я выйду на палубу и прыгну за борт, на глазах у всех. Но этот вариант мне не нравился тем, что меня могли схватить раньше, чем я прыгну за борт, и мне пришлось бы прыгать без спасательного жилета. Дальше все зависело от направления ветра, от течения и от облачности на небе. Кроме того, исполнить мой план мне могли помешать акулы, медузы-физалии и мало ли еще кто, не считая капитана, который сделает все возможное, чтобы поймать меня.