На свои круги (СИ) - Турлякова Александра Николаевна

- Пусти...

Оруженосец исчез за пологом шатра, а потом в него вошли двое, мужчина и женщина. Граф ничего не говорил, рассматривая вошедших, и чувствовал, как груз прошедших лет вдруг медленно наваливается на плечи.

Орвил Арвинский...

Ания из Дарнта...

Нет! В Дарнте она была совсем недолго! Что она там была-то женой местного барона? Всего несколько лет! Три? Четыре? Она уже дольше в Арвине баронесса, чем где-то ещё...

Как же она изменилась! А он! Орвил...

Сколько они не виделись? Лет десять? Больше? Да, наверное, больше.

Первые три-четыре года они ещё встречались, даже пару раз вместе справляли Рождество, потом жизнь как-то закрутила их, у каждого она пошла своим чередом. И не скажешь, что когда-то друзьями были, пили вино за одним столом, вместе охотились, играли в шахматы, говорили о любимых женщинах. А ведь он когда-то давно поручился за меня перед королём. Выступал в суде в мою защиту, оберегал Эрвина и свидетеля Вирана. Он сам лично обратился за меня в Королевский Суд... Давал показания... Было же это когда-то... Давным-давно...

А сейчас поседел и стал будто меньше ростом, но не оплыл и не растолстел, и слава Богу. Интересно, ты всё такой же? Изменили ли тебя пролетевшие годы? А ведь мы теперь враги. Я воюю с твоим сеньором, сейчас воюю. А ведь было время, когда я остановил подобную войну, мы заключили перемирие, помнишь?.. Это было так давно, что даже начинаешь сомневаться, а было ли это на самом деле?

Я тогда только-только вернул свою графскую корону, и война была мне не нужна, хотя Мард тогда оставил себе земли моих баронов, казнил заложников... Я промолчал. И молчал много лет. Мы даже могли видеться с тобой, твоей женой и вашими детьми. О, да, я помню, как ты был счастлив рядом с ней, в окружении своих детей...

Я помог тебе, я сделал всё, чтобы она стала твоей по закону, чтобы ваши дети были законнорождёнными. И ты всегда помнил об этом, ты был благодарен мне. А она родила тебе ещё троих, и Бог, видно, благословил вашу семью, все ваши дети были живы и здоровы, по крайней мере, в те годы, когда мы ещё общались.

Да, тогда я посетил всех, кто мне помогал эти годы, пока я был никем... Ткачиха Иона и её муж-кузнец, баронесса Айрин из Одерна, приют бегинок... Всех, кого я помнил и от кого получил добро. Особенно тебе я был благодарен.

И что? Теперь один из ваших сыновей вылез в разведку и попал в плен, а вы пришли просить меня отпустить его? Так? Лично ко мне? Вообще-то Этмур мог бы отдать его вам за символический выкуп; он – не барон и даже не рыцарь, он – просто любопытный мальчишка, который торопится жить, мне он не нужен. Но вы пришли и пришли вместе.

Что это? Просто повод увидеть меня? Зачем? Вас послал сюда молодой граф Мард, новоиспечённый, сынок старого графа, выскочка и недомерок! Сам начал всё, а теперь...

Он хрипло выдохнул, внутренне заставляя себя держать всё в себе. Нет, конечно же, им это не удастся... Может быть, они снова надеются на перемирие? Что я опять промолчу и оставлю захваченные земли баронам Марда? Ну уж нет! Хватит! Такому не бывать!

Он долго молчал, просто рассматривая их в свете горящих свечей, даже не знал, с чего начать разговор.

- Здравствуй, Эрвин...- первой заговорила Ания, короткая усталая улыбка тронула её губы. Это была она, всё та же Ания, баронесса из Арвина, бывшая госпожа, миледи из Дарнта. Несмотря на прошедшие годы, она оставалась всё такой же симпатичной женщиной, возраст и рождение детей не испортили её внешности.

Что же это он держит их у входа? Они же, наверное, устали с дороги? Скажут среди своих, что граф плохо встретил их.

- Проходите. Прошу вас. Садитесь!- Указал рукой на складные походные стулья.

Гости прошли, но села только баронесса, муж её остался стоять рядом, смотрел спокойно и сдержанно, будто и не за сына просить пришёл.

Ания смотрела на графа снизу вверх, медленно стягивая с руки перчатку. Он почти не изменился, всё тот же моложавый, подтянутый, привлекающий взгляд. Раньше на него засматривались девушки, а теперь, наверное, женщины? Он стал, конечно, старше, и волосы на висках совсем седые. Граф. Граф Гавардский. Она снова улыбнулась своим мыслям.

В своё время Орвил помог ему вернуть своё имя и титул, и граф, снова став графом, добился того, что сам Папа дал разрешение на их брак с Орвилом. Какие уж там подарки или деньги за всё это были получены – только Богу известно, да сам Эрвин знал, что стоило ему отплатить добром за добро. Орвила по завещанию его отца признали не сыном и не наследником барона Элвуда, а следовательно, он не был родственником Ании. Все препятствия для брака были сняты, и сам епископ обвенчал их. Они стали мужем и женой, на что Ания раньше и надеяться не смела.

В те дни она уже ждала ребёнка и была рада этому браку, хотя и не без горечи...

Чего стоил ей этот брак, знала только она сама. Сколько бессильных слёз она пролила, как болело её сердце – никто не знал, даже Орвил, хотя и старался всё время быть рядом.

Ания вздохнула, вспоминая об этом. Время притупило боль, но не развеяло. Барон Элвуд даже после смерти сумел отомстить ей. По его завещанию наследником земель и титула должен был стать маленький Артин. Его воспитателем и опекуном объявлялся один из младших братьев барона Элвуда. Ания видела этого человека всего однажды, когда он приехал в Арвин за её сыном. Её держали за руки, когда увозили её Артина... Сказать, что она была убита горем – ничего не сказать.

По завещанию барона Элвуда, она могла вернуться в Дарнт к сыну только в том случае, если бы навсегда оставила Орвила и его Арвин. Так барон Элвуд заставил её выбирать между двумя любимыми людьми в её жизни: сыном и любовником. Даже после смерти он сумел сделать ей больно.

Этот выбор стоил ей многих лет жизни. А тут ещё пришло разрешение Папы и епископа на брак с Орвилом, а под сердцем толкнулся её ребёнок, и выбор был сделан не в пользу старшего сына. Она осталась в Арвине, вышла замуж, родила ещё двух сыновей и дочь, но все эти годы не переставала думать о своём первенце.

Она хотела видеть его, разговаоривать с ним, быть рядом, просто обнять его, но дорога в Дарнт ей была заказана, её не пустили бы даже в ворота, не говоря уже о том, чтобы общаться с сыном. Потом она стала писать письма, но ей возвращали их, даже не открытыми. Память о сыне, мысли о нём со временем стали её болью и горечью.

Она понимала, что, если бы сделала другой выбор, если бы осталась с сыном и бросила Орвила, она жалела бы об этом так же, с подобной болью. Любой из вариантов, выбранных ею, причинил бы ей боль. В этом и была задумка злого барона Элвуда. Напоследок он сумел сделать ей подлость, ей и своему сыну.

Всего один раз она видела своего сына. Это было на турнире три года назад, он был там со своим опекуном, ему должно было быть уже пятнадцать лет. Она попыталась заговорить с ним, но он был таким отстранённо холодным, далёким и чужим, что Ания не смогла сдержать слёз, а её сын-подросток быстро потерял интерес к залитой слезами незнакомой баронессе.

Как она могла объяснить ему всё? Какие слова найти, чтобы он её понял? Сколько лет и боли стояли теперь между ними. «Кто вы, миледи? Я вас не знаю...»- ответил тогда он ей, и у Ании перехватило дыхание. Как же в тот момент он напомнил ей барона Элвуда, своей холодностью, своим безразличием напомнил. О, Боже, разве можно было ударить её больнее? Жизнь преподнесла ей такое наказание за её любовь запретную, за измену первому мужу, за её выбор не в пользу сына.

Жизнь одной рукой дала ей одно, а второй тут же забрала другое. Почему? Можно только гадать.

И сейчас, думая об этом, она смотрела на графа Эрвина, и даже не слушала, о чём он и Орвил разговаривают.

- ...Конечно, я отдам его вам, о чём разговор?- Дошли до сознания слова графа Гавард, и Ания спросила вдруг, перебив его:

- Ты хоть женился, Эрвин? У тебя есть дети?

После её уставшего голоса повисла тишина. Все долго молчали.

- Да. В этом году будет десять лет. Я не позвал вас на свадьбу: тогда сильно испортились отношения у меня с графом Мард, под старость лет он стал таким мнительным, наше перемирие трещало по швам...- Она снова перебила его: