Повелитель Големов - Виктор Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вокруг запястий и ног Инк вспыхнул Пурпур, и она взлетела на крышу ближайшего фургона со штырями на крыше, и зарядила его пурпурным свечением. Штыри засветились, на них вспыхнули руны, по рунам побежали искры. "Штыри" загудели, и ударили в невидимый барьер мощной молнией.
Попав в барьер, Молния пропала, как будто её что-то отрезало. Инк полётом спустилась крыши, уставилась на барьер, и повернула кольцо на среднем пальце, запуская заключённый в кольце эффект "магического зрения". Её глаза вспыхнули синим светом на мгновение, затем она осмотрела внимательно невидимый барьер.
Перед глазами сияла сотканная из магических энергий стена, что образовывала огромный шар. Стена двигалась перед ней, уходила высоко в небо, и глубоко под землю. И выглядела почти непробиваемой.
Инк развеяла эффект магического зрения, задумалась. Прицелилась в невидимый барьер и выпустила в него Зелёный Луч, что бил кислотой.
Он без проблем прошёл через барьер, ударился о землю за барьером, и оставил дымящуюся кислотную лужицу. Только вот через барьер надо было пройти, а кислота этому никак не помогала. Инк разозлилась и затопала ногами.
— Дрянь! Дрянь, дрянь, дрянь! — выкрикивала она на ломаном общем. Затем воспарила над землёй на десяток метров и посмотрела в даль. Первый страж, поспешно стал подниматься к ней, шагая по воздуху, будто по лестнице.
Вдали, далеко за барьером, виднелось тёмное строение, будто сделанное из обсидиана. Инк прицелилась в него, и выпустила Зелёную Стрелу. Но строение было намного дальше сотни шагов, и стрела просто развеялась, не долетев.
— Дрянь! — зашипела Инк, и спустилась на землю. Страж заторопился назад, и спрыгнул с невидимой воздушной платформы, приземлившись на земле рядом с Инк.
— Дрянь. — расстроено повторила Инк. Вот она цель, так близко, и недостижима.
Внезапно она дёрнулась, и изменила осанку. Спина её выпрямилась, а лицо стало невероятно спокойным и бесстрастным. Она заговорила на языке Ушедших.
— Дитя. У тебя есть знание, что учит поглощать магию. И есть ритуал, что может прервать барьер. Хочешь ли ты знать его?
Её лицо перестало быть бесстрастным, она захлопала глазами. Недолго думая, Инк выкрикнула:
— Хочу!
Несколько мгновений ничего не происходило, но потом она скривилась от головной боли, зашипела и схватилась за голову. К ней с беспокойством подошёл Страж, взял за плечом.
Инк, тяжело дыша, сказала:
— Пройдёт! Пройдёт. Надо. Когда-то. Препятствия. Прошлого, покажутся… смешными. И стала оседать на землю.
Страж ловко подхватил её, и бережно отнёс в её вагончик. Заботливо уложил на кровать, и накрыл. Собирался уже уходить, когда вдруг губы бессознательной хозяйки зашевелились, и стали что-то шептать. На инфернальном.
— Страж… ты слышишь нас… слушай…
Страж подошёл, и склонился над хозяйкой, внимательно ловя каждое слово. Он кивнул. Поставил под руку хозяйки стул. Положил на него свиток, и вложил в руку создательницы перо. А затем положил руку с пером на свиток. Рука дёрнулась и стала что-то мелко писать. А страж стоял и ждал, пока магическое перо не остановилось. Внимательно осмотрел исписанный, покрытой диаграммами листок, бережно свернул его в трубочку и спрятал внутри своего доспеха.
Инк пришла в себя. Поела ставшей такой привычной хвойной смеси, и принялась за "тренировки".
* * *
Лагерь Степных Волков
В Шатре Шамана Нил пролежал в горячке долгие дни. Лишившая его руки и глаза едкая жидкость, похоже, попала в кровь, и крепкое тело варвара боролось с ней изо всех сил. Суетилась вокруг него, почти круглые сутки, Мышь. По приказу Шамана она вливала в Нила новые и новые отвары, и почти не спала, лишь иногда, менее чем на час, впадая в короткую и беспокойную полудрёму, чтобы тут же проснуться и вернуться к выхаживанию больного.
А Нил всё балансировал на грани жизни и смерти. Отвары подстёгивали его тело, подталкивали к жизни, и оно продолжало бороться, в жаре горячки сжигая само себя.
Большинство раненых в том походе уже стояли на ногах, и могли двигаться сами, а Нил всё лежал. Жар медленно сжигал его мышцы, и как ни старались Мышь и Шаман вливать в никак не приходящего себя варвара мясной отвар, Нил худел и становился похож всё больше на живого мертвеца, скелет обтянутый кожей.
Товарищи Нила заходили проведать Нила в шалаш, но с каждым разом всё более страшным становился его вид, и вот пополз по лагерю слух, что Нил вот-вот помрёт. Да и если не помрёт, не видать ему больше места вождя и соревнований с Лиром. С одной-то рукой и телом, как у скелета. А Мышь всё пыталась выходить и выпоить Нила. Пока, однажды ночью, силы не покинули её, и она не уснула, сидя у ложа бессознательного варвара. Шаман же куда-то ушёл и в шатре его не было.
Именно в эту ночь, Нил, наконец, пошёл на поправку. Жар спал. Тело избавилось от отравы. И Нил открыл свой уцелевший глаз. Он долго не мог понять, где он. Последнее, что он помнил — это как он дрался с металлическим монстром. Помнил, как что-то обожгло его лицо. Этот бой длился долго, и в долгом сне он повторялся снова и снова и снова.
Нил попытался встать, и удивился, насколько слабым и тяжёлым оказалось его тело. Его левый глаз как будто никак не хотел открываться, и он попытался протереть его…
Но не обнаружил свою правую руку.
В груди поднялся холодный страх. Левой рукой он ощупал лицо, и нашёл рубцы. Левый глаз был на месте, но не видел. Страх усилился. Он потянулся к правой руке, и наткнулся на обрубок. А слева от него кто-то тихо дышал, будто во сне.
Нил повернулся. Увидел спящую на небольшой табуретке девушку. Он когда-то видел её, в деревне, но не интересовался ей. Были другие девушки, краше и привлекательнее, они же и весело шутили с Нилом, старались завлечь сильного воина.
С огромным трудом он сел на ложе. Посмотрел вниз, увидел набедренную повязку. Его ноги стали тощими, будто иссохшее дерево, живот впал и видны были рёбра. От небольшого усилия голова закружилась, чего никогда раньше с ним не бывало.
Он спустил ноги с ложа, медленно, одну за другой, и чуть не упал, потеряв равновесие, когда попытался опереться правой рукой на кровать. Ему казалось, что рука на месте, и покалывает слегка
