Победитель. Лунная трилогия - Ежи Жулавский

Тем временем Марек вместе с Еретом в наступающей темноте закрылся в одном из огромных зданий, превратившемся от старости и от недавнего обстрела в развалины.

Он сидел на каком-то камне, похожем на старый алтарь, опершись локтями на колени и положив подбородок на сложенные ладони, всматриваясь широко открытыми, неподвижными глазами в пылающий костер. Неподалеку на разостланной шкуре лежал Ерет. Он был ранен в ногу брошенным с горы камнем; на похудевшем и потемневшем от усталости лице только глаза у него горели лихорадочным блеском. Он, приподнявшись на локте, рассказывал Победителю о событиях прошедшего дня, отчаянно жестикулируя другой рукой. Говорил о том, как от моря и до гор они шли по пустой стране, встречая по дороге только остывшие пепелища, которые оставили в первый раз, и как на входе в горную страну встретили отряды шернов, пытающихся остановить их. Он рассказывал о тяжелом труде и о неустанных сражениях, когда каждый метр дороги нужно было отвоевывать с кровью — и о грозящем им разгроме у подножия горы, от которого их спасла только своевременная помощь Марека…

Победитель слушал молча, мрачный и неподвижный. Только когда Ерет, рассказывая о своей посольской миссии, описывал беспокойство и недовольство там, в стране людей, брови у него на мгновение сошлись…

Наконец молодой воин замолчал и вопросительным взглядом посмотрел в лицо Марека. Было видно, что на устах у него дрожит с трудом сдерживаемый вопрос: что дальше? После совершенно невероятной последней победы он отказался от всяких сомнений, если они у него еще были, в том, что Победитель послан им Богом, и в его божественной силе, но тем не менее беспокойство о будущем мешало его радости. Он знал, если Победитель решит продолжать сражение дальше, воины падут от усталости.

И Марек чувствовал то же самое. Теперь в завоеванном городе шернов, горном, защищенном и все-таки завоеванном, он ясней чем когда-либо ощущал, что об окончательном и полном разгроме первых жителей Луны не может быть и речи. На это потребовались бы целые года и гораздо больше сил, нежели те, которыми люди здесь вообще могли располагать…

Его невеселые размышления прервал приход нескольких стражников. Они привели шерна, уже поседевшего от старости, которого захватили в одном из близлежащих зданий. Поскольку он не сделал даже попытки обороняться или сбежать, его не убили, а согласно приказу Победителя, который велел одиночек брать живьем в качестве языка, привели целым и невредимым к нему.

Старый шерн был одет в удивительную одежду, густо расшитую драгоценными камнями, на руках и ногах у него были золотые обручи. Поставленный перед Мареком, он смотрел на него с любопытством, но спокойно.

Марек обратился к нему, но тот только покачал головой в знак того, что не понимает, и лоб у него засветился тусклыми огнями. Среди присутствующих никто не понимал разговора светом — поэтому все бросились на поиски Нузара и двух подчиненных ему морцев, которые, воспитанные среди шернов, могли, вероятно, служить переводчиками.

Пока их не было, Марек стал расспрашивать солдат об обстоятельствах, при которых был пойман шерн. Те рассказали ему удивительную вещь. В круглой башне, поднимающейся невдалеке от здания, в котором сейчас находились, они в поисках ночлега набрели на замшелый склеп у самой вершины…

Весь город был пустым и заброшенным, никто в нем до сих пор не встречал ни одного шерна, поэтому и тут они не рассчитывали найти никого.

Склеп, однако, был заперт. Они решили, что шерны, улетев при наступлении врагов через окно, оставили дверь запертой. Поэтому было решено взяться за работу и высадить дверь, никому даже в голову не пришло, что ночлег можно найти и в другом месте…

— Мы, конечно, были очень утомлены, — сказал один из солдат, — но когда человек разгорячится в борьбе, то даже если с ног валится, радуется возможности уничтожить то, что попалось под руку. Кроме того, эта башня была странной и заинтересовала нас. [а стенах около лестницы были какие-то знаки, а снизу мы видели на крыше какие-то непонятные сооружения… Когда мы с трудом разбили эту дверь, которая была крепкой и толстой, я первым вбежал в комнату и там заметил шерна. Не знаю, как об этом сказать, но когда я его увидел, то сразу понял, что это какой-то сумасшедший шерн. Он совершенно спокойно сидел спиной к нам и красил камни.

— Что делал? — спросил Марек, не понимая.

— Говорю: красил камни. Он даже не пошевелился, когда мы вошли. Там вся комната была полна камней в виде шаров, размером чуть больше кулака и покрытых пятнами самых разных цветов. Они лежат на полках. Вот, я взял один, показать вам.

Говоря это, он подал Победителю большой шар, выточенный из камня, который от одного до другого полюса был покрыт мелкими разноцветными пятнышками, образовывающими спиральную линию. Марек взял шар в руки и долго всматривался в него, потом посмотрел на шерна. Тот весь дрожал, с беспокойством глядя на руки Марека. Победитель начал подбрасывать шарик кверху, как бы играя им — глаза шерна бегали за ним, следя за каждым движением шара.

В эту минуту как раз было доложено, что идет Нузар с товарищами. Морцы вошли и, заметив шерна, были так поражены его видом, что даже забыли отдать обычный поклон Победителю. Они, онемев, смотрели на старое чудовище, с видимым удивлением поглядывая на крепкие ремни, которые обвивались вокруг его запястий рядом с золотыми обручами. Неожиданно Нузар, бросив взгляд на шар, взлетающий в руках Марека, поднял вверх руки и упал ниц перед Победителем.

— Ты — господин, — воскликнул он, — ты — самый могущественный! Ты поймал Великого Шерна, о котором наши уши только слышали, потому что глазам нашим его видеть было нельзя! И вот мы смотрим на него, как он связанный стоит перед тобой, господином.

Два сопутствующих ему морца также упали ниц, бормоча что-то нечленораздельное. Только по прошествии длительного времени Марек сумел вытянуть из них какие-то объяснения…

Они издавна слышали от шернов, что в каком-то недоступном месте находится всезнающий старик, называемый Великим Шерном, хранитель великих тайн, веками записываемых шернами разными цветами на круглых камешках. Шерны считали его священным и неприкосновенным существом, хотя он не управлял ими и не отдавал никаких приказов. Они сами не хотели ничего знать, считая это непомерной тяжестью и больше всего ценя забвение, но он знал все и, чувствуя приближающуюся смерть, выбирал заместителя, которого посвящал во все, чтобы эти знания не пропали…

Великий Шерн также записывал все важное, что происходит, и охранял все это. Морцы узнали его по плащу и золотым обручам, а кроме того, по круглому камню, к которым в стране шернов нельзя, под угрозой смерти, прикасаться никому, кроме этого старика.