Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936 - Эдуард Эррио

Однако доклад базельского комитета экспертов констатировал, что Германия создала экономическое оборудование большой мощности, позволяющее достигнуть высокой производительности. «Таким образом, – сказал я, – у Германии большие трудности, но и большие надежды». За всяким кризисом наступает период равновесия и процветания. Аннулирование репараций уменьшило бы бремя, лежащее на германской экономике в виде государственного долга, в условиях, которые могли бы создать для нее значительные привилегии. Таблица, составленная английским экономистом сэром Уолтером Лейтоном, дает разоблачающие цифры. Если сравнить задолженность Германии, Франции и Великобритании, то в рейхсмарках она составляет: Германия – 12 миллиардов, Франция – 51 миллиард, Великобритания – 130 миллиардов, которые могут в 1932 году соответствовать 105 миллиардам. Инфляция, о которой говорил канцлер, не пощадила и Францию. В результате применения моратория Гувера только в течение одного года дефицит французского бюджета достиг примерно 1800 миллионов, который мое правительство вынуждено будет покрывать с помощью чрезвычайно суровых мер. Сошлемся и на другой пример, на железные дороги. Доля репараций, падающая на немецкую железнодорожную сеть, составляет 660 миллионов марок в год, что не является чрезмерным; согласно докладу базельских экспертов, с 1925 по 1929 год доходы железных дорог превышали их расходы ежегодно в среднем на 833 миллиона марок, то есть очень широко покрывали расходы по репарациям. В 1930 году, несмотря на экономический кризис, прибыль снова позволила покрыть ежегодный взнос по репарациям, причем запасы предыдущих лет были использованы лишь частично. Начиная с 1 июля 1931 года, согласно плану Гувера, уплата репараций растягивалась фактически на десять лет начиная с 1 июля 1933 года. Если же отменить на будущее все платежи по репарациям, то обязательства немецких железных дорог (акции и займы) составят примерно 10 миллиардов франков, тогда как обязательства французских железных дорог составляют 65 миллиардов франков, а английских – 100 миллиардов франков. Подобное исключительно привилегированное положение германских железных дорог позволило бы им провести значительные сокращения тарифов. Это позволило бы им снизить продажные цены на товары низкой стоимости, продающиеся на вес, вроде угля, на 15-25 процентов по сравнению с существующими ценами, и дало бы таким образом Германии огромное преимущество в той жестокой конкурентной борьбе, которая идет сейчас на внешних рынках. «В рамках плана Юнга и Гаагских соглашений превышение доходов Франции над платежами по ее собственным долгам, за вычетом уплаты процентов по займу Юнга, достигает примерно 360 миллионов марок в год. Достаточно сравнить эту цифру с другими сальдо, чтобы оценить крайнюю несправедливость жертвы, которую потребовала бы от Франции, по сравнению с другими странами, отмена репараций. Впрочем, от последствий отмены репараций пострадают многие другие страны. Имеется даже такая страна, которая была записана в Гаагских соглашениях как располагающая сальдо около 70 миллионов рейхсмарок и которая смогла выдержать мораторий Гувера лишь благодаря значительной помощи Франции. Чтобы восстановление Германии стало окончательным, необходимо, чтобы и другие нации вернулись к удовлетворительным условиям финансового и экономического существования и им также была бы дана возможность участвовать в нормальном торговом обмене, от которого зависит всеобщее процветание. Отмена репараций отнюдь не представляет, по мнению самих экспертов, справедливого и действенного решения проблемы, поставленной Лозаннской конференцией. Франция полагает, что улучшение безопасности создало бы с помощью гораздо более надежных средств то доверие, которое придало бы обращению капиталов необходимую подвижность. Не может быть политического мира без мира экономического, но нет и экономического мира без мира политического. Поэтому мы будем просить для Французской республики долю той справедливости, которой она желает для всех наций».

После меня выступил Невиль Чемберлен, подтвердивший заявление Макдональда о торжественном характере международных обязательств и о необходимости внести в них с общего согласия необходимые изменения. По мнению громадного большинства народов Соединенного Королевства, во избежание гибельных последствий необходимо отказаться от огромных межправительственных обязательств, затрудняющих товарообмен или обмен услуг. Великобритания возражает против односторонних платежей. Она является кредитором не только Германии, но и других государств. Сумма, которую должны были Великобритании по этим статьям, достигала вначале 2 миллиардов фунтов стерлингов; заключенные конвенции аннулировали две трети или даже более этой суммы. «Мы не получили, – заявил Невиль Чемберлен, – от наших должников суммы, способной компенсировать произведенные нами платежи. Фактически общая сумма наших платежей превысила на сегодняшний день наши поступления на 200 миллионов фунтов стерлингов за вычетом процентов… И все же мы настолько глубоко убеждены в том, что только радикальные меры способны восстановить доверие, без которого механизм кредитов никогда не сможет свободно действовать, что вполне готовы внести наш вклад в дело всеобщего забвения прошлого (Wiping of the slate), лишь бы другие заинтересованные государства сделали то же самое».

Во время заседания сэр Джон Саймон переслал мне любезную записку: «Позвольте мне выразить вам почтительную признательность за ваше выступление, столь разумное по духу и столь ценное для нашего всеобщего сотрудничества».

Во второй половине дня были заслушаны выступления бельгийского премьер-министра, послов Японии, Португалии и Югославии и Микалакопуло. Маринкович потребовал не обрекать некоторые государства на непреодолимые трудности во имя помощи Германии. По плану Юнга в результате получения репараций Югославия имела сальдо примерно 70 миллионов золотых марок. Эту сумму она использовала для покрытия ежегодных платежей по займам восстановления. Югославия была сильно задета экономическим кризисом: как сельскохозяйственная страна, она сильно страдала от значительного падения цен на сельскохозяйственные продукты и от сокращения своего экспорта. Румынский делегат сообщил, что в результате сокращения ежегодных платежей, предусмотренных планом Дауэса, в его стране наблюдается пассивный баланс в том, что касается ее обязательств по политическим долгам. Ежегодный платеж по плану Юнга перекладывает восстановление разоренных областей и компенсацию частных убытков на румынскую экономику, которая сама страдает от обесценивания сельскохозяйственных продуктов и сырья.