Пастыри чудовищ. Книга 3 - Елена Владимировна Кисель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…и вывалился из сна прямиком в комнату поместья Мертейенх. Пред очи нервного Нардена Трогири. Тот подозрительно глядел, как я расцепляю пальцы, намертво сжатые на столбике кровати.
— Рассвет скоро, господин Гроски, — он прямо-таки потел от предвкушения, а справа и слева от него стояли специально отобранные егеря со здоровенными тяжёлыми «скроггами» с Пустошей. — Пора на небольшую охоту.
* * *
Солнце не торопилось на небо. Вместо этого там проступала куча алых полос. Похоже было, что светило прирезали ночью, а следы как следует не затёрли, так что вот-вот набежит группа бравых небесных законников — для следствия…
Пасть калитки глухо лязгнула за спиной.
— Быстрее шагай, — буркнул егерь Борак, длиннющий и носатый. Рванул меня за связанные руки вперёд. Коренастый безусый Клайс тем временем подтолкнул дулом сзади.
— Честное ковчежническое, не вижу я в этом особенного смысла. Раз — мы продвигаемся на всех парах к ушибленному жаворонку, могу бочку пива поставить — пока будем идти, он проснётся и упорхает. А если даже и нет — услышит, как мы идём и всё равно свалит. Два — я ни разу не был в тейенховой роще, вир побери, ну и красотища!
Шелестели и сияли деревья тейенха — громадные колонны, напитанные теплом. Пахло гарью и немножко — горьким тейенховым соком и взрытой землёй. С каждой жилистой, могучей искрящейся ветки на нас мог сигануть мортах или тот, который похуже мортаха. Потому ребятушки нервничали и шикали. Зря они так: роща спала, роща притаилась и испугалась. О ночном буйстве бестий напоминали вывернутые с корнем молодые саженцы, пропалины, взрытая земля да обломанные ветки.
Вообще-то, за это нужно было сказать спасибо мортаху.
Это случилось через полчасика после того, как меня начали выспрашивать о Нэйше. Летящая очертя голову самка яприля затормозила ни с того ни с сего. Потом в Чаше обозначилась неясная клякса — словно часть леса, которую малость подкрасили синим с бока. Яприлиха попыталась свернуть, но клякса будто обтекла её, взлетела на дерево и опять оказалась впереди. Снова послышалось хныканье маленькой девочки. В воздухе высверкнуло алое жало.
Самка яприля ещё попыталась было побиться в деревья или проломиться через кусты — но даже в Чаше было видно, что бешенство её оставляет, и она дрожит. Непонятное марево всё время оказывалось перед ней, мелькало жало — и в конце концов яприлиха тяжко вздохнула, бухнулась на бок.
— Поза покорности, — уронил себе под нос старший Трогири.
Неба за тёмным шатром листвы рассмотреть больше не удавалось, но вокруг постепенно светлело. Светлые сумерки тейенха переходили в мутный, но всё-таки день, только от ручьёв поднималась белесая дымка.
Темп и направление задавали егеря. Я шёл между ними, а меня время от времени деликатно попихивали дулами, подсказывая — куда.
Клетчатая рубашка мелькнула в кустах, я остановился и получил полновесный тычок «скроггом» в спину. Тряхнул головой — тьфу ты, просто паутина — и зашагал дальше, и в ушах противно позванивало, а во рту уксусом отдавалась оскомина.
— Давай, ори, — хрипло буркнул Клайс. Стало быть, уже близко. Ну, раз тут нет предрассветной песни яприля…
Я набрал в лёгкие побольше воздуха и заголосил:
— Нэ-э-эйш! Рихард Нэ-э-э-эйш!
«Гу», — хмуро сказала с ветки какая-то птица, которая и без того пережила не самую лёгкую ночку.
Парни вошли во вкус и пихали меня теперь двумя стволами, я орал всё сиплее и жалобнее, а тейенховая роща молчала, и с деревьев не торопились сыпаться идеальные убийцы, всё равно какого роду и племени.
Так что вступил Клайс — при помощи артефакта-усилителя.
— У нас твой приятель, и он под прицелом двух «скроггов»! — заорал егерь. — Выходи и скинь маск-плащ, а то мы твоему дружку мозги высадим! Эй! Слышишь!
Звучало чертовски решительно. Толчок в плечо был болезненным по-настоящему.
— Н-э-э-эйш! — заорал я. — Рихард Нэ-э-эйш!
— Мы знаем, что ты здесь! — подключился Борак. Он звучал менее решительно, но более басисто. — Выходи, и без твоих штучек! Иначе он труп, понятно? Даём тебе четверть часа, чтобы показаться! Мы тянуть не станем! Попробуешь напасть — убьём его тут же! Ты, ори давай!
— Нэ-э-эйш!!
Издевательское молчание да перекличка встревоженных птиц. И любопытный шёпот листьев в кронах. Листьям тоже интересно — а не навернётся ли кой-чей план, споткнувшись о нежелание Нэйша играть в «Спасите Лайла» в четвёртый раз. Может быть, три раза — для него предел? Может, он открыл для каждого из ковчежников собственный счёт в ушибленной головушке? Что, если он попросту решит не отзываться? Или посмотреть на решимость тех, кто держит меня на прицеле?
Потому что с решимостью-то всё просто отлично.
— Десять минут! Потом мы прострелим ему ладонь с Печатью! Потом начнём поминутный отсчёт! Мы знаем, ты слышишь!
Дуло «скрогга», который держал Борак, теперь упиралось в висок. Клайс целился в правую ладонь. Надо же, ребята сносно управляются с оружием Пустошей. И знают, как держать под прицелом мага. Кем, интересно, они были до Города Рабов?
— Нэ-э-эй… — голос сорвался, а «эйш-эйш-эйш» стухло где-то между деревьями. — Вир побери! Они хотят меня убить!!
И если он не появится — наверняка это и сделают. Я же говорил своим галлюцинациям — с моим планом не то чтобы согласились… Малость подредактировали.
— Пять минут! Мы прострелим ему Печать! Выходи без маскировки! Мы знаем, что ты нас слышишь! У нас твой напарник! Выходи сейчас! Четыре минуты!
— Нэйш, ч-ч-чёрт тебя, они настроены серьёзно! Хватит выпендриваться!
Хотя ему же наплевать — есть ли у меня магия, сколько у меня пальцев или сколько ушей. Вполне может подождать ещё полчасика.
— Три минуты! Выходи сейчас, или мы его убьём! Прострелим Печать! Отрежем всё лишнее!
Кажется, я догадываюсь, кем эти ребята могли быть до Города Рабов. Нужно спросить — они не знают Фрезуанду Волнорезку?
Хотя нет, нужно поорать перед мучительной агонией, когда моя Печать окажется прошибленной пулей.
— Нэйш! Прошу! Ну же!
— Две минуты! Две минуты, потом он лишится Печати! А потом умрёт! Из-за тебя! Выходи сейчас же без маскировки! Одна минута! Отсчёт пошёл, мы будем стрелять!
Крыса немо орала где-то в груди. Пока Борак распутывал верёвки, а Клайс шипел: «Вытяни руку перед собой, ладонь вниз, попытаешься ударить магией — мозги тебе вышибем». И мокрое от пота дуло тыкалось в висок, и стекала по нему холодная капля, и нужно было додумать: я же знал, вир побери, я же догадывался, что так и будет, просто иначе не складывалось, и
