Искры на воде (сборник) - Вячеслав Павлович Архипов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И чего шумим?
Девочка пальцем укажет, что ей надо, и тут же получит, что ей хотелось — слаб отец перед детским криком. Ульяна просила не баловать дочку, но… Скоро ещё родится малыш, вот тогда и видно будет, кого и как воспитывать. Бабка Пелагея сказала, что по всем приметам будет сын, а она, наверное, понимает. Все роды в деревне принимала она, потому как по возрасту старше всех и кое-что в этом деле понимала. Ещё её бабка рассказывала ей, что и как делать, а потом и самой приходилось помогать роженицам, так и приноровилась. Говорили, что у неё рука лёгкая, если Пелагея принимает роды, то всё будет хорошо.
Каждый в деревне жил своим домом. И уже в каждом доме шумели дети. Только Саша Поляков не построил свой дом — всё помогал другим, а на свой и времени не хватало, и денег не было. Но мужики решили, что в этом году в складчину соберут Саше дом: лес-то лежит — руби и только. Тогда и Саша станет жить своим домом, а не обитаться по деревушке да жить в сараюшках. Никто его не прогонял, но сам стеснительный, не хочется в чужой рот лишний раз заглядывать, хотя на любую помощь шёл сам, звать не надо было.
К концу июня Евсей решил съездить в Конторку и встретиться с Хрустовым. Было у него желание сходить за золотом в верха Бирюсы, места знакомые, не раз хоженые, да и друзья-товарищи среди карагасов есть, которые помогут. Идти он надумал только с Родионом, нужно было разведать, что и как теперь в этом промысле. Вот и хотел посоветоваться с Хрустовым, как быть. Кое-какие запасы еще были у Евсея, но совсем несерьёзные, а расходов предвиделось немало. Надо было дом достроить брату да оженить его. Ещё ожидалось прибавление в семье — тоже расходы. А в деревне что можно заработать? Жить можно, но в узких рамках, правда, Евсей и не жил широко, но всё ж хотелось обезопасить завтрашний день. Пробовали добывать пушнину, но не получилось — рядом с деревней зверя нет, а всё что дальше по реке Туманшет, уже поделено между деревенскими охотниками из Туманшета, да там ещё и с Тинской наведывались изворотливые людишки, промышлявшие на чужих участках. Участились случаи смертоубийства в тайге — лихой народишко пришёл вместе с железной дорогой. Из-за белки убивают, а что тогда говорить о золоте. Правда, золото на реке встречается редко, мало его на Туманшете.
Поговорил Евсей с туманшетскими охотниками да решил, что не стоит овчинка выделки — больше проблем для себя да скандалы с соседями. И вспомнил он место, что ему показал Эликан в последний раз. Не давало покоя это место, для себя достаточно будет взять жёлтого металла, а с компанией надо место искать посерьёзней.
Ещё хотел узнать Евсей про цены на золото, а то, может, и не стоит трудов такие походы совершать за тридевять земель. Такая была причина ехать в Конторку и поговорить с глазу на глаз с Хрустовым. Давно не наведывался туда Евсей, дел дома было невпроворот.
Провожать Евсея вышли все. Передали подарки для родных в Конторку, женщины утёрли слёзы.
К вечеру въехали в село. Солнце, прокатившись по чёрным от времени крышам, упало за сопку, сумерки с небольшим туманом медленно надвигались от реки. Ничего не изменилось в Конторке: всё та же грязь посреди улицы — уголочек рая для огромных свиней, почерневшие и покосившиеся заборы. Только у зажиточных хозяев всё выглядело по-другому: где надо, покрашено, подделано, отгорожено, любо-дорого посмотреть постороннему человеку, а местные жители попривыкли, не замечают ни разрухи, ни роскоши.
У лавки Хрустова приделано новое большое крыльцо, смещённое вдоль здания, на нём выставлены столы и скамейки, для желающих посидеть и пропустить чарку-другую водки. В окнах лавки горел свет, две лампы исправно освещали пространство не только в помещении, но и на крыльце. Керосина не жалели.
Евсей подъехал к крыльцу и стал привязывать лошадь к перилам. Родион, высокий ростом, набирающий стать, спрыгнул с телеги и потянулся, отгоняя остатки сна. Долгая дорога, половину которой Родион прошёл пешком, придерживаясь за телегу или просто по обочине разбитой дороги, утомила. Уже перед деревней он сел позади брата и немного прикорнул.
На крыльцо выскочил Нестор с широкой улыбкой на блестящем лице. Как и положено лавочнику, его волосы прилизаны на пробор посередине и смазаны маслом. Чёрная безрукавка надета на яркую цветастую рубаху, на шее повязан платок.
— Здравствуйте вам, заходите на огонёк, — пригласил Нестор, сделав вид, что не узнал братьев. — Проходите, водочки пожелаете-с?
— Ты чего, не узнал? — спросил Евсей.
— Как же не узнал? Узнал, ещё как узнал, — смутился Нестор. — Проходить будете, или я тут зря расшаркиваюсь перед вами?
Родион с удивлением смотрел на молодого хозяина и не понимал, играет он или на самом деле такой.
— Отец дома? — спросил Евсей.
— Отец живёт в Тайшете, у него там открыта торговля, давно вы не бывали здесь, раз не знаете. Он уже полтора года как в Тайшете, здесь я веду дела, — с большим достоинством сказал Нестор.
— Мне нужно с ним по делу свидеться, подскажи, как его найти.
— Недели через две он сам сюда заявится, бывает здесь раз в месяц.
— Столько ждать я не могу, где его там можно найти?
— У него на базарной площади две лавки стоят, а сам он живёт по Первой Зелёной улице, недалеко от церкви, — довольный своей значимостью, заявил Нестор. — Скоро её будут освящать, уже и гости собираются в Тайшет.
— Тебе откуда ведомо?
— Среди людей живём, не то что некоторые, — подколол лавочник.
— А про нас откуда знаешь? — усмехнулся Евсей напыщенности собеседника.
— Так, среди людей живём, — повторился он и рассмеялся.
— И что говорят?
— Да, говорят… А если вы хотите ехать в Тайшет, завтра поедет обоз с товаром для отцовской лавки — вот с ними и отправляйтесь, две подводы пойдёт.
— Когда поедут?
— Прямо с утра и поедут, подводы гружёные, не поторопишься.
Ночевать Евсей поехал к старому приятелю Лаврену, которого давно не видел. Передавал привет с оказией — и только, а теперь привёз ему горшочек с мёдом. Братья Никитины пытаются развести пчёл, вот и угостили.
Лаврен вышел сам встречать гостя: уже прослышал, что приехал Евсей, а значит, мимо не пройдёт.
— Ну, здравствуй, отшельник, —