Путешественница Книга 1. Лабиринты судьбы - Диана Гэблдон

Джейми вытянул руки перед собой, бесстрастно их рассматривая. Он сжал одну кисть в кулак и медленно поднес его к лицу, так что под рукавом рубашки вздулись мускулы.

— Я достаточно здоров, — сказал он. — И если повезет, пробуду таковым еще долго — но не вечно, англичаночка. Мне много раз доводилось орудовать палашом и кинжалом, но для каждого воина приходит день, когда силы его покидают.

Джейми покачал головой и потянулся к валявшемуся на полу камзолу.

— Это я взял в тот день на память о Томасе Гейдже.

Он вложил в мою руку предметы, которые вынул из кармана, — прохладные, твердые на ощупь, маленькие продолговатые свинцовые литеры. Мне не было нужды ощупывать кончики, чтобы понять, что это за буквы.

— Q.E.D, — произнесла я.

— Англичане забрали у меня палаш и кинжал, — тихо сказал он и дотронулся пальцем до кусочков свинца, лежавших на моей ладони. — Но Том Гейдж дал мне иное оружие, и я думаю, что не сложу его до смертного часа.

Без четверти пять мы, пребывая в превосходном настроении после нескольких порций переперченной устричной похлебки и распитой на двоих в перерывах между актами «тесного общения» бутылки доброго вина, рука об руку спускались по мостовой Королевской. Мили.

Город вокруг нас светился, как будто разделяя наше счастье. Эдинбург окутывала дымка, которой предстояло пролиться дождем, но сейчас лучи заходящего солнца окрашивали облака золотым, розовым и красным, а влажная патина на мостовой блестела так, что даже серые камни зданий смягчались и струились отраженным светом, вторя свечению, разогревавшему мои щеки и сиявшему в глазах Джейми, когда он смотрел на меня.

Мы пребывали в эйфории и были так поглощены друг другом, что прошло несколько минут, прежде чем я почувствовала: что–то неладно. Сначала шедший позади человек, видимо раздраженный нашими шатаниями из стороны в сторону, резко обогнул нас, но, оказавшись передо мной, столь же резко остановился. Я чуть не налетела на него, поскользнулась, и у меня слетела туфля.

Он вскинул голову, уставился на небо и устремился вперед чуть ли не бегом.

— Что это с ним? — удивилась я и наклонилась, чтобы надеть туфлю.

Неожиданно я заметила, что все прохожие вокруг нас остановились, тоже подняли глаза, а потом побежали вдоль по улице.

— Как ты думаешь… — начала я, но, обернувшись к Джейми, обнаружила, что он напряженно смотрит вверх.

Я тоже подняла глаза, и мне не потребовалось много времени, чтобы сообразить: красное зарево на облаках интенсивнее, чем это свойственно закату, для которого к тому же вовсе не характерны всполохи.

— Пожар, — сказал Джейми. — Господи, по–моему, в нашей стороне.

В этот самый миг кто–то заорал: «Пожар!» — и вся толпа на улице бегом устремилась вперед, словно стая обезумевших леммингов, стремящихся броситься в костер.

Лишь несколько более здравомыслящих горожан тоже с криками «Пожар!» помчались в обратном направлении, видимо чтобы поставить в известность ту городскую службу, которая исполняла здесь роль пожарного департамента.

Джейми тоже бросился вперед, таща меня за руку, а поскольку туфельку я надеть не успела, то некоторое время мне пришлось прыгать на одной ноге. Долго так продолжаться не могло, и, чтобы не останавливаться, я скинула и вторую и побежала дальше, скользя и ударяясь пальцами о мокрые, холодные камни мостовой.

Пожар бушевал не просто в нашей стороне, но в самом тупике Карфакс. Устье этого тупика было запружено возбужденными зеваками, толкавшимися и вытягивавшими шею в попытке что–нибудь разглядеть и без конца задававшими друг другу бессвязные вопросы. Из прохода со стороны тупика тянуло жаром.

Джейми, не колеблясь, ринулся в толпу, силой прокладывая путь. Стараясь не отставать, я проталкивалась следом, орудуя локтями и не видя перед собой ничего, кроме его широкой спины.

Мы выбрались из толчеи, и я увидела, как плотные клубы серого дыма выкатываются из обоих нижних окон типографии. А над всем этим поднимался, перекрывая людские голоса, шум пламени, будто разговаривающего с самим собой.

С отчаянным криком «Мой станок!» Джейми бросился к дому и пинком распахнул дверь. Облако дыма вырвалось из открытого входа и поглотило его, как голодный зверь. Встречная волна дыма заставила Джейми пошатнуться, он опустился на колени и на четвереньках стал пробираться внутрь.

Вдохновившись его примером, несколько человек из толпы побежали по ступенькам печатной мастерской и тоже исчезли в наполненном дымом строении. Жар был настолько интенсивным, что поднятый им ветер трепал юбку вокруг моих ног, а о том, как его могут выносить находящиеся внутри люди, страшно было и подумать.

Позади снова раздались крики: прибыла городская стража. Пожар, похоже, был этим людям не в диковину. Они мигом сбросили с себя красные, как вино, мундиры и устремились в атаку на огонь: разбили окна и начали выплескивать туда воду из ведер. Тем временем прибывала и толпа: к зевакам присоединились жители верхних этажей соседних домов, опасавшиеся, что огонь перекинется на их жилища, и выводившие от греха подальше на улицу своих возбужденных детишек.

Ребята с ведрами, спору нет, вели себя храбро и действовали энергично, но в их успех мне верилось слабо. Я как раз металась взад–вперед по тротуару, пытаясь разглядеть, что творится внутри, когда в окно, едва не пришибив одного из пожарной команды, вылетел лоток со свинцовым типографским шрифтом. Он грохнулся на камни, литеры разлетелись, и какие–то мальчишки мигом бросились к ним, чтобы набить карманы, но их отогнали возмущенные соседи. Одна пухленькая особа в фартуке совершила рискованный бросок к тяжеленному лотку и оттащила к обочине, где присела над ним, словно наседка над кладкой. Правда, прежде чем ее спутники успели собрать рассыпавшийся шрифт, им пришлось отступить назад под градом предметов, которые посыпались из обоих окон: летело всевозможное типографское оборудование, включая емкости с краской, иные из которых разбивались о камни, оставляя кляксы, сливавшиеся с лужами воды.

Вдохновленный сквозняком из распахнутых окон и двери, голос огня перешел от трескучего шепота к удовлетворенному реву. Из–за того что невозможно было лить воду через окна, потому что из них выкидывали всякие предметы, предводитель городской стражи крикнул что–то своим людям и, прикрыв нос намоченным в воде носовым платком, пригнулся и вбежал в здание. С полдюжины подчиненных последовали за ним.

Остальные борцы с огнем сменили тактику: теперь ведра с водой быстро передавались по цепочке от ближайшей колонки с ручным насосом, а пустые просто скатывались к ней вниз по склону. Эдинбург выстроен в основном из камня, но большинство домов здесь расположено впритык, причем в каждом множество каминов и дымоходов. В такой ситуации пожары, надо полагать, вряд ли являлись редким явлением.