За гранью тьмы - Михаил Викторович Гречанников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эх, сейчас бы с Олежеком поругаться, – вздохнул я. – Отчёты полистать…
Я решил обойти город. Это оказалось нетрудно – улиц тут было меньше, чем пальцев на одной руке. Миновав памятник, я направился к краю бухты. Наткнулся на жестяной забор и, поднявшись на идущую вдоль берега дорогу, повернул вместе с ней. Пошёл вдоль другого берега – в бухту впадали мелкие извитые речушки, одна из которых огибала город с севера. Дошёл до выхода из города и остановился. За последующие десятт минут мимо не проехала одна машина. Отчаявшись, я повернул к гостинице. Найти её было несложно, она ведь стояла на возвышении. Не желая пока возвращаться в номер, я пошёл дальше вдоль дороги. И спустя ещё несколько грустных мыслей о своей идиотской судьбе, увидел больницу.
В приёмном покое сидел всё тот же вчерашний санитар, вязавший носок.
– Добрый день, – поздоровался я. – А доктор на месте?
– Отдыхает, – ответил толстяк. – Случилось что?
– Да нет… Я по поводу вчерашнего поговорить хотел.
– Сейчас посмотрю, не спит ли. А то так позову.
Через минуту в дверях со стороны больницы показался врач.
– Соскучились по «крабам»? – весело спросил тот.
– Не то чтобы. Просто делать мне нечего, вот я и докучаю всем, кого встречу. Вы ничего не выяснили про это… Про это?
– Нет. Я не…
– … не биолог, я помню. Но, может, что-то интересное всё же бросилось вам в глаза?
– Что-то интересное вчера бросилось вам на ногу. Это неизвестное мне существо интересной структуры. Больше ничего, увы, не скажу. Впрочем, можно попробовать его сварить. Кто знает, что скажет нам его вкус?
– Разве что я хорошенько наберусь. Снова, – поморщился я. – А где вы его храните?
Врач шагнул к холодильнику и достал из морозилки пакет. Полиэтилен примёрз к лотку и дохлому существу, поэтому раскрыть его удалось не сразу.
– Как-то это ненаучно, – протянул я.
– Хранить неизвестных существ в морозилке? – Доктор пожал плечами. – А что ещё с ним сделать? Иначе протухнет.
Существо, покрытое инеем, с поджатыми обрубками лапок, чем-то напомнило мне древнего трилобита из книжки про доисторический период. Головы как таковой я не увидел, но под прикрытой панцирем передней частью тела топорщились замёрзшие толстые усики. Ну, или тонкие щупальца – это как посмотреть.
Доктор, тыкая в «краба» пинцетом, переворачивал его с боку на бок. Санитар отложил вязанье и тоже склонился над тварью. Я достал телефон и сделал несколько фотографий с разных ракурсов – хотелось бы иметь доказательство здравости своего ума на будущее.
– Ни клешней, ни жвал, – вздохнул врач. – Только какие-то усики. Крабы – хищники, а это существо на хищника не похоже. Зачем оно бросилось на вас? Непонятно. Хотите чаю?
Последний вопрос был столь неожиданным, что я не сразу его понял.
– Вы мне?
– Ну да. – Врач завернул «краба» и положил его обратно в морозилку.
– Не откажусь. А то я подзамёрз, пока гулял на вашей холодрыге.
– Да, климат здесь не ярославский. Пойдёмте. Семён, хватит вязать, пошли чай пить.
Санитар, взявшийся было снова за спицы, отложил их и пошёл за нами. В соседнем помещении, ещё более тесном, стояли узкий шкафчик, стол и четыре табуретки. Мне дали почерневшую от частых чаепитий кружку, на стол поставили коробку с чайными пакетиками и две пачки с печеньем. Ожидая, пока вскипит чайник, я, как и в гостинице, подумал, что не знаю имени человека, который мне помогал. Я ведь обычно не знакомлюсь с обслуживающим персоналом.
«Это же врач, – одёрнул я себя. – И он хорошо к тебе отнёсся».
– Извините, я совсем забыл, как вас зовут, – сказал я.
– Евгений Михалыч. Можно просто Евгений. А это вот Семён Юрьич, наша незаменимая опора.
Опора, втиснув свой необъятный живот между столом и стеной, добродушно улыбнулся и кивнул мне.
– Вы действительно не помните, как оказались в Моряке-Рыболове? – спросил Евгений Михайлович.
– Нет. Совершенно не понимаю, что происходит.
– Происходит в последнее время много чего странного. Пропала девчонка – Кристина. Слышали?
– Да, в новостях говорили.
– Вот. Прекрасная девочка. Умница, каких мало. Всё хотела на врача пойти учиться.
Я вспомнил, как вчера видел эту девушку на пляже. Она так быстро исчезла, что мне легче было поверить в помутившийся рассудок, нежели в реальность такого видения. И кому я мог об этом рассказать? Уж точно не доктору, вчера проводившему психиатрическую экспертизу. Или нечто вроде неё.
– Убили женщину, – продолжал доктор. – Такого у нас вообще никогда не было. Ну… не никогда, конечно. Но я не могу вспомнить последний раз, когда тут кого-то убивали.
Мне налили чая и я, несмотря на всю мою брезгливость по отношению к чужим кружкам, с удовольствием отхлебнул горячего напитка.
– А помимо прочего – в городе появились вы. Говорите, что не знаете, как сюда попали – и ведь никто больше этого не помнит. Сержант опрашивает людей, но никто вас не видел. Кроме убитой консьержки. Никто в город в это время не приезжал, все охотники приехали раньше. Никакого транспорта тоже не найдено – вы словно с гор спустились.
– Да уж, – улыбнулся я, размышляя, почему доктор рассказывает мне то, что рассказывать посторонним нельзя.
– У нас городок маленький, – продолжал он, – все друг друга знают. Поэтому новости разносятся быстро. А правду найти всё так же проблемно, как и в большом городе. Но Андрей всё равно старается.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что речь идёт о сержанте.
– Честно говоря, – сказал Евгений Михалович после минутного молчания, – мне хочется вам верить. Я не думаю, что здесь замешано что-то волшебное – всё-таки я материалист. Но в то же время я не думаю, что вы лжёте, когда говорите, что ничего не помните и не понимаете. Нет реакции узнавания на события. Похоже, что вы действительно напуганы происходящим.
– Есть немного, – кивнул я.
– Что ж. Остаётся лишь надеяться, что всё образуется. Как-нибудь. Хоть я и не знаю, как. Столько странностей зараз в городе никогда не случалось. Впору начать верить Игнату.
– Кому?
– Игнату… А, вы же не знаете. Один местный старикан. Любитель историй. Обожает рассказывать про конфликт на Даманском в шестьдесят девятом – он там служил и сам всё видел. А ещё часами рассуждает об утонувших моряках и чудовищах в море.
– Чего-чего? – Я выпрямился на стуле. – Каких чудовищ?
– Не знаю. Сам с
