Иное средневековье - Александр Сигачев

Глава 3

Раскрыв веки, я обнаружил себя лежащим на обочине дороги лицом вверх. Всё моё тело болело так, будто,… а что будто? Никакие гипотетические сравнения почему-то не лезли в голову. С превеликим трудом, превознемогая жуткую боль, я принялся тщательно осматриваться вокруг.

Метрах в десяти слева от меня находились обломки телеги и огромная туша мертвой лошади. Приглядевшись, я рассмотрел её внимательнее. У неё были напрочь перебиты передние ноги. Посмотрев ещё, я сразу понял отчего, по краям дороги имелась глубокая канава, вероятнее всего скотина свернула в нее. Какой идиот управлял повозкой?!

Стоп! Что случилось вчера? Я изо всех сил напряг память. Если всё верно, то я со Вторым пошёл в город. После кратковременного знакомства с архитектурой, он пожелал поменять монеты, добытые нами в иных вселенных. Повстречав менялу и исполнив задуманное, мы выяснили, что на площади, скорее всего, собираются казнить человека, который тоже перемещается из реальности в реальность. Наметив план его спасения, и прибыв на место, мы стали выжидать. Им оказался Данила Петрович. Было принято решение не спасать его, но он узнал нас и привлёк внимание толпы. Второй запаниковал, вырвал у меня модуль. Далее мои воспоминания немного прерывались. Позже я очнулся на площади, после всё как-то смутно. Все куда-то потащились. Следом на меня напали какие-то три разодетых мужика. Кажется, одного я укокошил. Следом… больше ничего не могу припомнить. Нет необходимости, торопится вставать на ноги, поскольку возможны повреждения костей, судя по боли.

— Что творится-то?! — послышался удивлённый возглас, доносившийся из обломков повозки.

Аккуратно развернувшись, я уставился в том направлении. Кто-то медленно вставал. Первый, Второй, Четвёртый? Кто из них? Попробую определить по одежде. Чёрная джинсовка, значится Первый. Всё же что он вытворяет? Заметно, что тот сильно напрягся, словно,… а что словно? Подозрительно, не с чем сравнить его действие. Ну и ладно. Определённо он тоже ранен, в нормальном физическом состоянии человек себя так не поведёт. Интересно! Продолжу фиксировать происходящее.

С трудом Первый исполнил задуманное. Стоял он, немного согнувшись, хотя ничего тяжёлого не держал. Смею выдвинуть предположение, что у него повреждён позвоночник. А где остальные? Ах, эта надоедающая боль! Позову на помощь.

— Первый! Помоги! — закричал я так громко, на сколько, позволяло моё нынешнее положение. Надеюсь, он слышал, ибо повторять неохота.

— Это мне требуется помощь, Третий! Что-то непонятное происходит в данный момент, — с натяжкой сказал он.

Только этого не хватало! А где Второй и Четвёртый?

— Ослеп совсем? Ты ещё на ногах стоять можешь!

Вот ведь неандерталец неотёсанный! Пора ему очками разжиться!

Проигнорировав моё заявление, Первый зашаркал сюда. Подойдя к чему-то валявшемуся на земле, он предпринял попытку нагнуться, но упал. Было похоже на… что? Воображение, заработай ты уже вконец! Не выходит. Ситуация не на что не похожа.

— Ай! — завизжал тот, на кого рухнул Первый. — Слезь живо! Ты тяжёлый! — Отпихнув его, Второй вскочил как,… как кто? Мозги повреждены у меня что ли? Не получается провести сравнение. Без паники! Сейчас проверю себя. Вспомнить основные принципы магнетизма… есть. Понимаю ли я их до сих пор? Ответ положительный. Знания и их понимание в норме. Что ж стряслось?

— Убить меня пытался! — заголосил он. — С чего это ты так потяжелел? Питаемся-то мы одинаково, уж не обворовывал ли ты нас втихаря?

— Замолкни, Второй! — приструнил его Первый. — На меня словно невидимый мешок с цементом повесили. Невозможно за один день набрать столько веса, да и откуда ему взяться в объеме-то я не увеличился! Давит откуда-то изнутри. Ужасно, я пять минут на ногах, а уже устал!

Он не повреждён, а весит больше? Рановато строить теории, при недостатке данных.

— Правда? — с подозрением спросил Второй. — Позволь убедиться лично.

Он обошёл его и, обхватив обеими руками, попытался приподнять, но у него ничего не получалось, сколько бы он не старался.

— Ух! Ну, ты и жирный!

Глупец, вновь выбрал неверный термин. Олух!

— Второй! Иди сюда и помоги! — настоял я.

— Хорошо, — неохотно согласился он.

Второй неторопливо ухватился за мою правую руку и потянул вверх. Резкая и сильная боль мгновенно отозвалась в плече.

— Аккуратнее, ты, неповоротливый слон! — гаркнул я.

— Ты же мужчина, терпи! — больше всего я ненавидел это дурацкое выражение! А проистекало оно от неквалифицированных зубных врачей, которые ничего не смыслили в анестезиологии!

Основная причина обоснования анестезиологии как отрасли науки заключалась в развитии медицины, в основном хирургии. Безусловные рефлексы, а точнее резкая ответная реакция на боль, в виде сокращения мышц. Команда: убрать часть тела от источника боли не подчинялась свободной воле человека. Надо было что-то предпринять, что бы пациент ни дёргался на операционном столе. К тому же, многие страстно желали избавления от сильных мучений во время лечения.

Таким образом, первым средством наркоза стала закись азота. От неё впадали в глубокий сон с подавлением некоторых нервных реакций. Через некоторое время, после споров и дискуссий, она была принята в качестве обезболивающего вещества. Затем открыли местную анестезию, и прогресс в этой отрасли пошёл семимильными шагами.

Глупые зубные врачи в нашей стране не часто применяют обезболивающие, а если и хотят, так спрашивают у пациента, да ещё и за отдельную плату. Естественно, мало кто пользуется данной услугой. Именно поэтому зубные врачи ассоциируются у пациентов с болью при лечении, из-за этого к ним не любят часто захаживать, даже на плановый осмотр, предусматривающий только диагностику. Не знаю в чём суть. В малом финансировании, пренебрежении тем, что есть, или наплевательском отношении. Страдание возникало вследствие вышеперечисленных причин. И не важно, кто сидит в кресле стоматолога, мужчина или женщина, страх перед болью одинаков для всех, ну если конечно ты не мазохист, как некоторые.

— Заткни свою наглую пасть! — огрызнулся я. — Используешь жалкие оправдания! А будь я женщиной, что бы ты сказал?

Поставлю его в тупик подобным вопросом.

— Уродина! — заругался он. — Вот какие слова подошли бы тогда. Если тебя обрядить в платьице, ужасающее зрелище выйдет!

Несчастный болван, зачем так буквально воспринимать мою речь. Я попробовал вообразить себя в юбке. Ноль. Не выходит. Закрою, пожалуй, глаза. Опять не получается. Одна чернота и всё.

— Помолчи! — еле сдерживаясь, процедил я сквозь зубы.

Оказавшись на своих двоих, я отстранился от Второго. Слегка пошатавшись, я привёл равновесие к относительному балансу. Время суток утро. Осмотрев свою одежду, я впал в удивление. Она сильно порвалась, кое-где обуглилась и висела клочками. Сам я был покрыт сплошными порезами и царапинами, на ноге виднелась рана посильнее, но она уже начала затягиваться. Бедный я, несчастный. Крушение телеги не может привести к этому. Что же случилось вчера? Опрос непосредственных свидетелей прибавит информации и развеет неопределённость.

— Где Четвёртый? — обратился я ко Второму.

— Почём я знаю? — нагло отозвался он.

— Ты не хами, а живёхонько выкладывай всё! — крикнул я на него.

— А где «пожалуйста»? — стал пререкаться он.

— Какое-такое тебе, пожалуйста? Телега разбилась и мы вместе с ней, не время для формальностей.

Ещё меня называл занудой, а в своём глазу,… а что?

— Откуда я знаю? — разнылся Второй. — Сразу лезешь с вопросами. Я тоже недавно очнулся, посему понятия не имею.

— Первый! — я привлёк его внимание. — Тебе что-то известно?

— Вон там в обломках валяется, — тяжело дыша, выговорил он и указал пальцем место. Однозначно, мне повезло больше, чем ему.

Обломки телеги имели странный вид. Одно колесо совсем отлетело, три остальных искорежены. Кузов, лежавший на боку, продавлен. Об этом свидетельствовало несколько сломанных досок в его середине. Оглобли, предназначенные для двойки, раздробленны. Одна лошадь, очевидно, спаслась и ускакала прочь. Где же Четвёртый? Уж не разбился ли он насмерть? Не самый лучший вариант развития событий. Одного свидетеля будет не хватать.

Перешагнув через колесо, я начал разгребать небольшой завал. Вероятно Четвёртый погребён под ним. Для чего я это совершаю, когда у меня всё тело ноет. Наверное, что бы отвлечься от боли.

Помнится, вчера, мы что-то натворили в городе, даже пришлось подраться с кем-то. Но, нельзя ли конкретнее? Да-а! Неполная картина произошедшего события сильно тяготит. Я попытался представить прошедшее, но нет, снова провал. Однозначно, что-то не так, но что? Вот доберусь до Четвёртого, тогда всё прояснится.