Железный человек – 2 - Александр Ирвин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тони начал игнорировать фильм, листая записные книжки отца, заполненные математическими формулами и лабораторными заметками. Затем внезапно с экрана его отец сказал:
– Тони. Сейчас ты слишком мал, чтобы всё это понять, поэтому я решил записать это на пленку для тебя.
Это видео привлекло внимание Тони.
– Я создал всё это для тебя, – продолжил его отец. – И когда-нибудь ты поймёшь, что это нечто большее, чем просто изобретение. Это ключ к будущему. Я ограничен технологиями своего времени, но однажды ты поймёшь это, и тогда ты изменишь мир. Я многое создал, но знай, ты есть и всегда будешь моим лучшим творением... мой сын.
Теперь Тони всматривался в запись всё пристальнее и пристальнее. Он прокрутил запись назад, слова отца звучали в его голове снова и снова.
И вот оно!
Тони воткнул ручку в один из шпинделей проектора, остановив фильм. Сосредоточившись на загадке, которую прислал ему отец, Тони вручную прокручивал плёнку назад, кадр за кадром, пока не увидел кое-что снова.
Ключ был в модели "Экспо". Что-то в расположении зданий... это соответствовало тому, что говорил его отец. Тони прокручивал плёнку достаточно медленно, чтобы он мог разглядеть каждый кадр и проверить крошечные различия между ними.
Вот. Тони наклонился вперёд и провёл пальцем по краю кадра.
В тот момент, когда Говард Старк произносил слова "будущее", структуры "Экспо" выглядели так, как будто они были расположены почти... элементарно.
Тони встал и направился к своей машине.
«Я понял, папа», – сказал он сам себе.
Глава 11
Чтобы забрать свою модель "Экспо" с выставки, он должен был пойти в свой офис. Это означало, что ему придётся поговорить с Пеппер, что было для него не самым лучшим решением. Тони брал в руки всё, что она протягивала. Он заслужил весь её гнев. Затем она ушла, а он вытащил модель из машины и спустился в лабораторию.
– Джарвис, ты не мог бы создать объёмную модель этого, – сказал он. – Мне нужна манипулируемая проекция.
Когда это было сделано, Тони перевернул модель вертикально, убрал из неё всё лишнее, и вот... перед ним был атом, которого не существовало в реальном мире.
– Прошло почти 20 лет, как ты умер, папа, но ты продолжаешь преподавать мне уроки, – сказал наконец Тони.
Он больше не сердился на отца за то, что тот разговаривал с ним через фильм. Этот атом повлиял на него так, что потребуется много времени, чтобы переварить это.
– Этот элемент станет адекватной заменой палладию, – сказал Джарвис. – Однако его невозможно синтезировать в существующую модель.
– Тогда мы переходим в режим реконструкции, – сказал Тони.
* * *
Спустя три часа новая модель была готова.
Манипулирование элементами и разрыв их химических связей друг с другом требовали много энергии, поэтому Тони соорудил сумасшедшую систему, чтобы нарастить достаточную мощность. В неё входили: высокоэнергетическая лазерная установка, набор зеркал, предназначенных для фокусировки лазеров на одной конкретной точке в пространстве, куб из чистого стекла, положение которого в пространстве включало конкретную фокусную точку набора зеркал, и, наконец, центрифуга, предназначенная для запуска высокоэнергетических химических реакций. Система была сложной, как и молекулярная инженерия. Это был более или менее ускоритель частиц, но на выходе получался пучок энергии определенной частоты, который, если его расчеты верны, а они были верны, создавал новый элемент.
Он провёл диагностику, и, казалось, всё было готово. Оставалось только запустить эксперимент и посмотреть, сможет ли он создать новую молекулу в своём подвале.
Но ему пришлось сделать паузу, потому что пришёл агент Коулсон, чтобы слегка отругать Старка за его уход... и сообщить Тони, что его переводят в Нью-Мексико.
– Страна очарования, – прокомментировал Тони, вспомнив девиз штата.
– Что-то вроде того, – ответил Коулсон. Он начал уходить, но потом остановился. – Вы нужны нам.
– Больше, чем вы думаете, – усмехнулся Тони.
Коулсон снисходительно улыбнулся ему и вышел из лаборатории.
Лазерная решётка вспыхнула, сначала тёмно-красным цветом, а затем с частотной модуляцией до ультрафиолетового диапазона.
Пора наконец проверить, сможет ли он создать новый элемент.
– Скрестим пальцы, – сказал Тони.
Центрифуга достигла заданного ускорения. Лазерный луч вырвался из линзы и отразился через призму. Тони медленно поворачивал луч, сжигая различные предметы мебели и части стены, пока он не нацелился на фокусирующую пластину из исходного материала, которую он надеялся превратить в сердце нового дугового реактора.
Когда лазер попал в неё, вся деталь вспыхнула и ожила. Даже через очки Тони не мог смотреть прямо на неё. Энергия потрескивала вокруг неё, как концентрированная локальная вспышка молнии.
Тони затаил дыхание. Лазеры остыли, ускоритель замолчал, а в центре круглой фокусировочной пластины появился яростно светящийся треугольник.
– Это было просто, – вздохнул Старк.
– Поздравляю, сэр. Вы создали новый элемент, – сказал Джарвис.
Тони поместил его в существующий дуговой реактор. Он пискнул и замерцал.
– Сэр, реактор принял модифицированное ядро. Начинаю диагностику системы.
Тони наконец выдохнул, медленно и глубоко.
«Что ж», – подумал он. – «Похоже, я должен послать Фьюри открытку с благодарностью».
* * *
Хаммер позвонил Ивану, чтобы сказать, что он играет в гольф с сенатором Стерном.
– Я собираюсь привести его к нам и показать ему нашего дрона.
– Дрон ещё не готов, – огрызнулся Ванко.
– Что значит не готов? – удивился Джастин.
– Будет готов к презентации, но не к демонстрации.
– В чём, чёрт возьми, разница?
– На презентации дрон не летает, не стреляет.
– А что тогда он может делать? Это же всё-таки демонстрация оружия.
– Может "отдать честь".
Хаммер повесил трубку. Иван вернулся к работе. Он солгал Хаммеру. Дроны были в порядке. Но он работал над тем, чего не хотел показывать Хаммеру... над следующим поколением своих плазменных хлыстов. Потому что у него были свои планы на выставку Старка.
Спустя полчаса Хаммер вошёл в лабораторию с парой своих головорезов. Они забрали у Ивана обувь, его подушки, его птицу. Этим поступком Хаммер оскорбил Ванко.
– Каково тебе теперь? Плохо? – спросил Хаммер. – Хорошо. Потому что мне сейчас плохо! Но тебе повезло, потому что кое-что очень крупное попало
