Мечтая о Венеции - Тревор А. Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ровно в половине седьмого она нажала кнопку звонка дома в Ноттинг-Хилле, не желая давать миссис Брукс-Уэбстер ни малейших причин для недовольства. Дверь открыла Кэролайн. Оглядев Пенни, она одобрительно улыбнулась. Следом прибежал лабрадор Гилберт. На этот раз он оказал ей более радушный прием. Наверное, пес смирился с тем, что у хозяйки вдруг появилась сестра-близнец, а потому явился встретить Пенни, виляя хвостом. Она уже хотела почесать Гилберта за ушами, но воздержалась, побоявшись испортить платье.
Закрыв входную дверь, Кэролайн прошептала Пенни на ухо:
– Миссис Б-У пригласила пару дальних родственниц. Седовласую зовут тетя Пегги, а толстую – тетя Глория. Запомнили? Пегги седая, Глория толстая. Если вы сумеете их одурачить, испытание пройдено. Постарайтесь говорить как можно меньше и не забывайте, что Оливия сейчас держится замкнуто и не проявляет никаких эмоций.
– А почему так?
– Она находится в этом состоянии с тех пор, как умер ее отец. Все свое время она проводит с Гилбертом и почти не разговаривает ни с кем. – Они подошли к двери гостиной. – Потом я расскажу вам подробно. А сейчас – удачи. Вы вполне похожи на Оливию. Я дождусь окончания встречи. Если хотите, потом вместе перекусим.
Мать Оливии стояла у камина с бокалом шампанского в руке. Рядом, на диване, сидели две угрюмого вида старухи. В воздухе отчетливо пахло нафталином, но запах явно исходил не от миссис Б-У. Ее дорогие духи соперничали с нафталином. Оба запаха полностью забивали скромный запах туалетной воды, которой побрызгалась Пенни перед уходом. Миссис Б-У встретила ее широкой улыбкой. Прошло несколько секунд, прежде чем Пенни вспомнила: эта женщина тоже играет роль – роль ее матери. Пенни подошла к камину и вновь ощутила секундную оторопь. Как приветствовать старух? Она решила ограничиться поцелуем в щеку, начав с толстой тети Глории. Наклонившись, она поняла, от кого исходит запах нафталина. Чмокнув тетю Глорию, она поспешно выпрямилась. Нафталин до слез кусал ей глаза.
– Добрый вечер, тетушка.
Пенни проделала то же с другой старухой, затем взяла бокал с серебряного подноса, поданного экономкой. Гилберт следовал за ней и теперь уселся, с надеждой глядя на поднос.
– Оливия, дорогая, ты прекрасно выглядишь.
Голос у тети Глории был зычным и по силе не уступал нафталину. Чувствовалось, она немало упражняла голосовые связки, крича на собак, лошадей, хоккеистов во время просмотров матчей и, возможно, служанок. Тетя Пегги, сидящая рядом, нервно улыбалась, но молчала. Мать Оливии наградила Пенни еще одной, почти теплой улыбкой, затем снова повернулась к старухам:
– Вы ведь не видели Оливию со времени похорон Роджера.
– Бедный Роджер.
Значит, тетя Пегги тоже не была безгласной. Помня свою роль, при упоминании об отце Оливии Пенни опустила глаза и сделала глоток шампанского. Вино и бокал, в котором оно искрилось, были отменного качества. «Да, скоро я, чего доброго, привыкну к шампанскому».
– Такая утрата. Наш славный Роджер! – громко и сочувственно изрекла тетя Глория и похлопала миссис Б-У по спине; наверное, так она похлопывала свою любимую кобылу. – Как вы сейчас, Анджела? И ты, Оливия?
Вопросы были сродни ударам. Бокал в руке матери Оливии качнулся, но она быстро совладала с собой. Пенни радовалась, что отвечающей станет миссис Брукс-Уэбстер, а не она. Раздражение, мелькнувшее на лице женщины, быстро сменилось выражением скорби. Пенни подумалось, что впервые под слоем безупречной косметики она увидела проявление настоящих чувств, хотя и мимолетное.
– Намного лучше, Глория, благодарю вас. Для нас это были тяжкие месяцы.
Если месяцы после смерти мужа и в самом деле были тяжкими, то они не оставили никаких следов на лице миссис Б-У. Ее кожа была безупречно гладкой, без единой морщинки. Пенни заподозрила, что тут не обошлось без пластической хирургии, о которой она имела лишь самое общее представление и не встречала женщин, побывавших у пластического хирурга. Решив, что лучше всего будет оставить вопрос старух без ответа, Пенни, совсем как Оливия, опустила глаза и промямлила нечто невразумительное. Она смотрела на Гилберта. Тот растянулся на полу и удовлетворенно урчал.
В течение полутора часов Пенни удавалось оставаться на периферии разговора, отвечая лишь в случаях крайней необходимости. Слушая то, что говорила мать Оливии и старухи, она почерпнула кое-какие сведения о семье; в основном о Роджере – покойном отце Оливии. Чувствовалось, его все любили и искренне горевали о его кончине. Но один вопрос загнал ее в тупик.
– Представляю, Оливия, как ты нынче занята. Ведь тебе приходится руководить Фондом.
Все это время Пенни тайком разглядывала триптих Иеронима Босха. Громогласный вопрос тети Глории заставил ее вздрогнуть, отчего она пролила шампанское на пол. Пенни повернулась к старухе, не представляя, как ответить. Миссис Б-У пришла ей на выручку:
– Мне приходится помогать Оливии. Бедняжка еще не совсем оправилась, чтобы взять все в свои руки.
– Неужели, Оливия? Ты же была так близка с отцом.
Пенни кивнула и громко шмыгнула носом, что вполне могло сойти за всхлипывание. Грузная тетя Глория произнесла несколько утешительных слов и похлопала ее по спине, отчего Пенни снова расплескала шампанское. Краешком глаза она увидела, как Гилберт подполз к лужице и вылакал все пролитое вино. Интересно, как алкоголь подействует на пса? Или, будучи собакой миллионеров, он со щенячьего возраста привык угощаться шампанским?
– Но, дорогая, тебе пора выходить из оцепенения. Как говорят, снова забирайся в седло и все такое. Твой отец покинул нас, но ты должна продолжить его добрые дела. – Голос тети Глории оставался громким, но в нем появились теплые нотки. – Сама знаешь, он хотел видеть тебя продолжательницей его работы и всегда говорил об этом.
«Вот оно что, – подумала Пенни, вспомнив намек Кэролайн. – Покойный почему-то передал руководство Фондом не жене, а дочери». Взглянув на самодовольную, напыщенную мать Оливии, Пенни решила, что глава семьи был прав. Но сумеет ли Оливия продолжить дело отца? Вспомнив единственную встречу с замкнутой Оливией, Пенни усомнилась, что у той получится. Пробормотав учтивые слова благодарности в адрес тети Глории, она отвернулась и украдкой облизала пальцы, забрызганные шампанским.
Прием закончился в девятом часу, но в самом конце встречи Пенни едва не попала впросак. Старухи уже встали и направились к двери, и вдруг тетя Пегги,
