В огонь и в воду - Амеде Ашар

— Что вы говорите о благодарности!… Графъ де Монтестрюкъ омылъ въ крови мерзавца обиду, нанесенную моему имени… Я вашъ должникъ… Все-ли вы сказали?

— Въ этомъ домѣ мнѣ нужно помѣщеніе для пяти душъ; дайте мнѣ еще средства, какія сами найдете достаточными для скромной жизни, безъ нужды, но особенно — безъ роскоши.

— У меня есть именно такой домъ, графиня, и вы хоть завтра можете туда ѣхать, если вамъ угодно. На эту ночь я васъ попрошу сдѣлать мнѣ честь остаться здѣсь въ отелѣ.

Графиня де Монтестрюкъ поклонилась.

— Этотъ домъ называется Тестера, продолжалъ герцогъ. Это маленькое имѣнье, доставшееся мнѣ по наслѣдству. Въ немъ приличная мебель, при немъ есть дворъ, башенка, ровъ, до половины полный воды, и службы. Не возражайте! Это каменная раковина, которую графъ де Монтестрюкъ разломалъ бы просто локтями. При домѣ есть клочокъ земли и небольшой лѣсъ, дающіе полторы тысячи ливровъ въ годъ доходу, и кромѣ того, кое какія сборы виномъ, хлѣбомъ, сѣномъ и овощами.

— Да это великолѣпно!

— Семьѣ мелкихъ дворянчиковъ этого показалось бы мало! Завтра я пошлю человѣка въ Тестеру съ приказаніемъ все тамъ вычистить, хорошенько осмотрѣть, все ли есть въ комнатахъ, и, если вамъ угодно, завтра же вечеромъ вы можете туда переѣхать. Само собой разумѣется, что съ той минуты, какъ вы войдете въ Тестеру, домъ и имѣніе будутъ ваши. Если я пріѣду когда-нибудь туда узнать о вашемъ здоровьѣ, вы, въ свою очередь, пріютите меня на ночку.

— Я принимаю, сказала графиня, подавая руку герцогу де Мирпуа. Было бы странно съ моей стороны отказаться отъ того, что мнѣ такъ чистосердечно предлагаютъ.

— Помните только одно, графиня, сказалъ герцогъ, почтительно цѣлуя ей руку: какъ только вамъ угодно будетъ перемѣнить ваше мѣстопребываніе, я все таки остаюсь въ вашемъ распоряженіи.

Все сдѣлалось такъ, какъ говорилъ герцогъ. На другой день, онъ самъ захотѣлъ проводить графиню въ ея новое жилище, въ нѣсколькихъ миляхъ отъ Лектура и въ такой мѣстности, гдѣ не было проѣзжихъ дорогъ. Когда они подъѣхали къ аллеѣ старыхъ деревьевъ, въ началѣ которой стояло два столба, герцогъ снялъ шляпу и, поклонившись, сказалъ:

— Здѣсь вы у себя, графиня. Черезъ мѣсяцъ, если позволите, я побываю у васъ.

На крѣпкихъ стѣнахъ Тестерскаго замка стояла башня съ бойницами и издали все зданіе имѣло видъ феодальнаго укрѣпленія. Службы соединялись съ главнымъ корпусомъ амбарами и сараями и окружали дворъ, посрединѣ котораго билъ фонтанъ въ старый бассейнъ, гдѣ покоился старый мраморный дельфинъ со скрученнымъ хвостомъ. Другая обрушившаяся башня была разобрана наравнѣ съ крышей. Низкая и широкая зала со сводомъ служила погребомъ. Окна были крѣпкія, двери исправныя, камины въ порядкѣ.

Осматривая домъ отъ погреба до чердака, графиня де Монтестрюкъ нашла въ столовой шкафы полные посудой, а въ спальнѣ — богатые запасы бѣлья. Особенное вниманіе было обращено на кухню; мѣдныя кастрюли блестѣли въ ней передъ большими желѣзными таганами. Тоже было и повсюду. Обо всемъ подумали, обо всемъ позаботились. На кроватяхъ были занавѣски, одѣяла, чистыя простыни, подушки. Въ сѣняхъ были большіе стѣнные часы съ фигурой Времени на верху.

Старикъ Агриппа, бродившій и шарившій повсюду, пришелъ скоро, потирая руки.

— Въ погребѣ стоитъ десять бочекъ съ виномъ, которыхъ мы и въ десять лѣтъ не выпьемъ, радовался онъ; въ дровяномъ сараѣ сложено столько дровъ и хворосту, что станетъ намъ на самыя суровыя зимы; въ амбарахъ насыпано столько хлѣба, что смѣло можемъ ѣсть, не считая кусковъ, а овса хватило бы на десятокъ лошадей, еслибъ онѣ у насъ были: повсюду полные мѣшки съ лучшей провизіей; я услышалъ крикъ пѣтуха и открылъ въ углу птичій дворъ съ курами и утками, которыми молодой господанъ останется навѣрное доволенъ; жирные гуси и индѣйки гуляютъ тутъ же близко, а графинѣ для милостыни — такъ и написано вотъ здѣсь на бумажкѣ — я нашелъ въ сундукѣ толстый мѣшочекъ… Да! всего, всего у насъ вдоволь.

Графиня де Монтестрюкъ поняла теперь, зачѣмъ герцогъ де Мирпуа посылалъ наканунѣ дворецкаго въ Тестеру.

— Все-ли ты разсказалъ? спросила она, улыбаясь.

— О, нѣтъ! есть еще комнатка полная игрушекъ для графа Гуго, который будетъ имъ радъ, а другая побольше со всякимъ оружіемъ: съ кинжалами, шпагами, мушкетами, самострѣлами, копьями, рогатинами, аллебардами, съ разнымъ огнестрѣльнымъ оружіемъ, отъ пистолетовъ до фальконетовъ; будетъ съ чѣмъ пріучать его къ ремеслу солдата… Это ужъ мое дѣло и я беру его на себя… А потомъ, въ высокой свѣтлой комнатѣ на востокъ, прекрасная библіотека, набитая сверху до низу книгами. Есть между ними съ отличными картинками сраженія и осады и съ портретами военачальниковъ. Это придастъ графу охоты учиться чтенію.

Двѣ большихъ собаки вошли въ эту минуту и стали ласкаться къ Агриппѣ.

— И эти собаки принадлежатъ графинѣ, продолжалъ онъ, лаская ихъ; я встрѣтилъ ихъ на дворѣ, на солнышкѣ, далъ имъ по куску хлѣба, и съ тѣхъ поръ мы стали друзьями. Садовникъ здѣшній сказалъ мнѣ ихъ клички: вотъ это Драконъ, а это — Фебея, братъ и сестра, отличныя собаки! Посмотрите, какіе у нихъ зубы! Съ такими сторожами можно спать покойно.

Было уже поздно и осмотръ окрестностей Тестеры отложили на завтра.

Домъ былъ построенъ въ углубленіи, на берегу широкаго озера, изъ котораго наполнялись водою рвы. Съ нему вела хорошо содержимая дорога. Толстыя вербы нагнулись надо рвами, гдѣ сновали угри между водяной чечевицей; высокій орѣшникъ росъ по откосамъ. Кругомъ во всѣ стороны шли луга. На скатахъ ближнихъ холмовъ было немного пашни и нѣсколько виноградниковъ. Въ концѣ долины росъ хорошенькій густо-лиственный дубовый лѣсокъ. Неподалеку высилась въ голубомъ небѣ игла колокольни и указывала мѣсто деревни, скрывавшей свои смиренныя крыши въ зелени грушъ и яблонь. Въ той же сторонѣ проходила дорога, служившая сообщеніемъ съ окрестностями. При домѣ былъ также огородъ и фруктовый садъ.

Обойдя свое новое имѣніе во всѣхъ подробностяхъ и отдавъ полную справедливость предусмотрительности и добротѣ герцога, съумѣвшаго соединить великодушную щедрость съ уваженіемъ къ ея волѣ и желаніямъ, графиня позвала Гуго въ свою комнату, посадила его къ себѣ на колѣна и сказала:

— Ты осмотрѣлъ теперь, сынъ мой, тѣ мѣста, гдѣ ты долженъ прожить, пока не выростешь.

— А когда же я выросту?

— Лѣтъ черезъ пятнадцать, дитя мое.

— Хорошо! здѣсь мнѣ нравится. Я останусь здѣсь, пока вамъ будетъ угодно, матушка.

— А я здѣсь дождусь, пока Господь Богъ призоветъ меня къ Себѣ дать отчетъ въ томъ, какъ я употребила дни свои.

— Не говорите этого, вы знаете — я не хочу разлучаться съ вами.