Время жить. Книга вторая: Непорабощенные - Виктор Тарнавский

Однако удача была в этот день явно не на их стороне. Словно ниоткуда появившийся толстенький вербовщик энергично погнал их к трапу.

— Живо-живо, быстро-быстро! Наша приехала! А ты что ждать? Тебя тоже касаться. Совсем глухой стал, да?

Последняя фраза была адресована Дилеру Дакселю. Баргандец был в отчаянии. На него было жалко смотреть. Он поставил все на эту поездку – и проиграл. Все, что ему удалось, — это сменить один остров, одну тюрьму, на другую.

Остров, куда их привезли, выглядел довольно странным местом. В крохотной бухточке еле помещались причал из широких понтонов, пришвартованные к нему каботажный пароход и землечерпалка и стоящий у самого берега плавучий кран. На вершинах утесов, окружавших бухту, виднелись какие-то странные сооружения, покрытые, похоже, маскировочной сетью. Рядом с ними были заметны фигуры людей, но что это за люди, что они там делают, было непонятно из-за дальности расстояния.

Долго любоваться пейзажем им не дали. В конце причала их уже ждал могучий верзила лет пятидесяти, сразу же начавший распекать маленького вербовщика за опоздание. Чувствовалось, что этот верзила здесь – большое начальство.

— Эй вы, слушайте сюда, — рыкнул он по-гранидски, небрежным жестом отодвинув в сторону вербовщика. — Вам здорово не повезло, парни, но из самого глубокого дерьма вы уже выбрались. Отныне вы будете называть меня господин бригадир и слушаться меня как отца родного. Кто будет хорошо работать, не пожалеет. Теперь слушайте дальше. Забудьте все, что вам говорил этот мелкий… У меня – никакой повременной оплаты. Вам сейчас дадут задание, и после того, как вы его выполните, каждый получит по двадцать пять брасов. Уложитесь в три дня, до шести часов утра восьмого, добавлю еще по пятерке премии. Время, чтобы потратить эти денежки, у вас будет. Следующий наш объект – в Реперайтере, и работы там начнутся с девятого числа. Все всё поняли?

— Да, — ответил за всех Дилер Даксель.

В последние дни он уже начал понимать гранидский, и услышав о Реперайтере, тут же воспрянул духом.

— Поняли – прекрасно. Тогда пошли.

Идти оказалось недалеко, чуть больше километра, но странностей вокруг только прибавлялось. Из бухты наверх шла узкая колея, выбитая колесами машин, но на середине пути они вдруг увидели бульдозеры, асфальтоукладчики, катки и целую армию рабочих, строивших на месте колеи широкую асфальтированную дорогу. Небольшой отросток с дороги вел на обширную забетонированную площадку, размер которой вызвал у Собеско недоумение. Похоже на посадочную полосу, но для самолета слишком коротка, а вертолетов на ней может поместиться не меньше двух десятков. Зачем так много на таком маленьком островке? Дальше за площадкой виднелось еще одно странное сооружение – башенка высотой метров десяти, а над ней – широкая чаша, что-то вроде раскрытого цветка с торчащим наружу пестиком. Подобное Собеско видел только в одном журнале, на фотографии новейшего радиотелескопа.

Однако версия о научной станции или военной базе никак не стыковалась с четырехэтажной белоснежной виллой, умело вписанной в окружающие скалы. О том, что это была именно вилла, свидетельствовали заметная даже снаружи роскошь сооружения, огромные окна и лоджии, широкие террасы с гранитными парапетами, прямоугольная выемка будущего плавательного бассейна, декоративные горки и лестницы и, наконец, большая смотровая площадка с видом на море.

Но для чего бы не строили эту виллу, было хорошо видно, что построили ее буквально только что. Повсюду валялись целые горы строительного мусора, оконные стекла были в пятнах краски и штукатурки, а гранитные парапеты и ступени многочисленных лестниц были обильно заляпаны цементом.

— Всем видно? — громогласно осведомился бригадир. — Ваша задача, чтобы к утру восьмого все здесь блестело, как… как… ну, вы поняли, как. Шмотки можете забросить вон в тот вагончик. Там же сменная одежда. И через десять минут, чтобы всем быть здесь готовыми!

Поначалу, оценив масштаб работ, Собеско подумал, что им не справиться с ней и за неделю, не то что за два дня. Уж очень неряшливо поработали неведомые строители, которые, похоже, слишком торопились. Однако вскоре все наладилось. К удивлению Собеско, Дилер Даксель, почти не зная гранидского, за какие-то полчаса объяснил каждому, где и чем ему следует заниматься, и дело пошло. Дакселя слушались, признавая в нем лидера. Горданский бригадир не возражал и не вмешивался, оставив за собой общий контроль и приемку сделанного.

За полдня совместными усилиями они привели в порядок весь четвертый этаж виллы и начали расчистку комнат на третьем. Темп работ к тому времени, правда, значительно снизился. С непривычки болела спина, ломило в боку, руки больше никак не желали совершать осмысленные действия. Но только когда у Чирра Чолля вырвались из рук носилки, на которых они стаскивали вниз мусор, бригадир, наконец, сжалился и объявил перерыв на обед.

Побросав инструмент, все они устало, но с облегчением спускались по парадной лестнице, как вдруг бригадир, выглянув в окно, как-то съежился и словно стал ниже ростом.

— Эй, вы! А ну, скорее вниз! Постройтесь там сбоку от входа, быстро! Заказчики приехали, чтоб их…

По лестницам и террасам неспешно поднималась к вилле группа людей. Солнце светило прямо в глаза, и только когда они поднялись на верхний ярус, Собеско заметил, что у идущего впереди длинное тонкое лицо светло-сиреневого цвета и узкие голубые губы. Это был пришелец!

Пришелец поднимался по лестнице уверенно и спокойно, словно бы он был здесь хозяином. Немного позади него шли еще четверо инопланетян в одинаковых черно-серебристых костюмах, вооруженные знакомыми короткими автоматами. За пришельцами следовали около двух десятков филитов, одни в штатском, другие в горданской военной форме.

Пришельцы поравнялись с бригадой, застывшей шагах в десяти от входа. Передний равнодушно скользнул взглядом по шеренге усталых людей в грязной рабочей одежде. И тут строй сломался. Сжимая в руке свой кинжал, навстречу пришельцам бросился Чирр Чолль.

Департаментский советник Буонн прилетел на остров, чтобы ознакомиться с будущей резиденцией имперской наблюдательной миссии на Западном континенте Филлины. Пока что все ему здесь нравилось. За какие-то две дюжины дней бесплодный каменистый островок превратился если не в цивилизованное, то, по крайней мере, в весьма приличное место. Посадочная площадка, залитая термостойким керамито-бетоном, уже была готова принимать орбитальные шаттлы и даже малые курьерские корабли. Недалеко от ее края выросла башенка узла космической связи. На вершине утесов угадывались под маскировочным покрытием очертания следящих станций охранного периметра. Оставалось только завезти мобильную энергоустановку и дополнить периметр системами активной защиты – и можно переезжать.

Напоследок департаментский советник изъявил желание посетить саму резиденцию. Он знал, что стройка еще не завершена, но четырехэтажное здание немного непривычной архитектуры, умело вписанное в ландшафт, смотрелось издали очень выигрышно. Ему вдруг захотелось самому подняться по всем этим лестницам и террасам, постоять, опершись на поручень, на смотровой площадке, и пройтись по пустынным, пахнущим свежей краской и штукатуркой комнатам, прикидывая, что будет в них через две дюжины дней – кабинет, спальня, узел связи или зал для торжественных приемов.

Немного задумавшись, Буонн ускорил шаг и не заметил, как на несколько шагов оторвался от горданских сопровождающих. Позади еле поспевала за ним четверка охранников. Не то, чтобы он действительно нуждался в охране, совсем нет; за две дюжины дней он научился находить общий язык с филитами и чувствовал себя среди них в безопасности – просто четверо охранников полагались ему по протоколу.

Поднявшись на верхний ярус, Буонн равнодушно скользнул взглядом по неровной шеренге филитов в неряшливой, покрытой пылью одежде. Нет, он отдавал должное умению и сноровке местных рабочих, но обращать на них внимание было ниже его достоинства.

Он уже проходил мимо, как вдруг уловил краем глаза резкое движение кого-то из них. Один из филитов стремительно бросился ему навстречу, и в руке у него блеснул металл.

Дальше Буонн действовал автоматически. Разворот! Уклонение! Попытка захвата руки с ножом! Он делает все, все правильно, но потерявшее гибкость и погрузневшее тело подводит его, и он опаздывает на какую-то долю секунды. Все, что ему удается, это немного отвести в сторону лезвие, и вместо того, чтобы пронзить сердце, кинжал вонзается в верхнюю часть живота.

Какая боль! Буонн сгибается напополам, хватаясь руками за жаркое от крови – его крови – лезвие. Совсем рядом бешеное юное лицо филита. Он продолжает сжимать кинжал, и кричит что-то в лицо Буонну. Но переводчик департаментского советника настроен на горданский язык, и он не понимает.