Новые крылья (Сборник) - Юрий Моралевич

— Рельсы, значит, вправо заворачивают, — усмехнулся старший монтажник. — Автоводитель от них никуда не уйдет.

— Да что же мы, на колесах катимся? — проворчал Ермилов.

— Колес никаких нет, — ответил монтажник. — И рельсов, конечно, тоже. А держит нас на курсе кабель, который путейский пароход по фарватеру проложил. Идет по этому кабелю ток высокой частоты. Его принимают два контура, что мы на носу под клюзами установили. И очень просто все получается: как нос вправо начнет уходить, левый контур ближе к кабелю оказывается и действует на автомат сильнее правого. Тут, в рубке, вот эта самая вилка влево идет и штурвал поворачивает. Влево нос отклонится — та же история с другой стороны происходит.

— Отличная система! — вырвалось у Перегудова.

— Вполне подходящая, — согласился монтажник.

Капитан крякнул и решительно переставил рукоятки с «малого» на «средний». Перегудов, переглянувшись с диспетчером, одобрительно сказал:

— Правильно, Федор Егорыч!

Впереди, чуть левее фарватера, раздались крики, затем несколько выстрелов. Перегудов стремительно выбежал на палубу и крикнул:

— Шлюпку! Скорее шлюпку!

Спуск шлюпки с резко застопорившего теплохода занял не больше минуты. Прыгнув на корму легкого суденышка, Перегудов приказал матросам грести влево, в гущу тумана. Оттуда внезапно вынырнула большая лодка-завозня[2] и с треском врезалась в борт шлюпки.

— Придержись багром! — скомандовал Перегудов и легко перемахнул в завозню, где темнело несколько человеческих фигур.

Столкновение со шлюпкой задержало завозню, и ее тут же догнала другая большая лодка.

— Теперь не уйдут! — закричали с лодки.

Из завозни в воду прыгнул человек, но его сразу же очень ловко подцепил багром один из матросов и притянул к борту. Сергей Иванович увидел посиневшее, с крупными, резкими чертами лицо.

— Милости просим, — сказал Перегудов и, ухватив человека за шиворот, втащил его в шлюпку.

На теплоход доставили четверых неизвестных. Их заметил у одной баржи молодой шкипер, дозором объезжавший караван вместе со своим помощником и стрелком охраны порта. Неизвестные прямо из завозни пытались сорвать соединительную скобу на якорном канате баржи. Еще минута — и судно с грузом понесло бы на фарватер.

— Какой груз на барже? — резко спросил Перегудов, оглядывая задержанных.

— Стальные конструкции для новостроек, товарищ майор, — по-военному ответил шкипер и, не удержавшись, добавил: — У, гады!.. Видно, хотели баржу на фарватере утопить.

— Сергей Иванович, — обратился к Перегудову Ермилов, — дальше пойдем или как?

— Придется идти обратно, к причалу, — решительно ответил майор. — Дело очень серьезное.

9. Рябчинский торопится на свидание

Сергей Иванович шагал по кабинету, продумывая план допроса задержанных. В отношении Садыхова-Мердера все было ясно. Наблюдение за матерым диверсантом велось давно. Перегудов получил все материалы о нем еще тогда, когда начал изучать деятельность Рябчинского и Гвоздакова.

«Но каков прохвост!» — поморщился майор, вспомнив лицо шпиона. Зная уже о поимке «автогенщиков», Мердер, видно, решил поторопиться с делами и срочно замести следы. А трое, что были с ним, — судя по всему, типы того же сорта, что и «автогенщики».

Открылась дверь, и сержант доложил:

— К вам инженер Вершинин.

— Пропустите! — приказал Перегудов, удивляясь неутомимости инженера.

Вершинин, полный радостного волнения, не вошел, а буквально ворвался в кабинет и долго тряс руку Перегудова.

— Садитесь на диван, неугомонный вы человек, — предложил Перегудов, улыбаясь. — Значит, успешно?

— Блестяще! Просто чудесно, Сергей Иванович! Ну и бригадку мне сосватал академик Викторов! Вот это настоящие люди! Сегодня продолжим прокладку высокочастотного кабеля для низовьев. И вы знаете, есть вероятность, что река не будет замерзать до самого устья. Круглогодовая навигация на такой артерии! А как работали эти ребята из лаборатории связи! Только глянешь на них — и усталость как рукой снимает.

— А они, вероятно, с этой же целью на вас поглядывали, — пошутил Перегудов. — Я думал, что после такой работы вид у вас будет не очень бодрый… Да, сын ваш утверждает, что вы совсем запропастились.

— Мальчик прав, — виновато согласился Вершинин. — В зоопарк с ним все собираемся. Теперь обязательно пойдем!.. А скажите, Сергей Иванович, хоть вы и не инженер: будет ли, по-вашему, целесообразно продолжить линию ветроустановок дальше, вверх по реке?

— Если мое высказывание представляет интерес, скажу. Я целиком присоединяюсь к мнению академика Викторова, — ответил Перегудов. — Пусть злые восточные ветры работают на нас. Пусть орошают поля, смягчают климат, расплавляют на реке льды…

Забыв об усталости, перебивая друг друга, они с увлечением говорили о преодоленных трудностях и о том, что еще предстоит сделать. Наконец, Перегудов, глянув на часы, покачал головой и сказал:

— Половина одиннадцатого. Просто безобразие, до чего коротки сутки! Ведь у меня уже начался новый рабочий день, а я еще вчерашнего дня не кончил. Идите спать, дорогой мой! Инженеру нужна ясная голова.

До одиннадцати часов Перегудов успел побывать с докладом у начальника отдела. А едва вернулся в кабинет, сержант доложил, что пришли по срочному делу Рябчинский и Гвоздаков.

— Забавно! — майор улыбнулся. — Просите дорогих гостей!

Войдя, Рябчинский поздоровался подчеркнуто спокойно и приветливо. Гвоздаков, стараясь держаться невозмутимо, копировал, как плохой актер, жесты и выражение лица профессора.

— Мы просим простить нашу назойливость, но долг честных людей снова привел нас к вам, — начал внушительно Рябчинский. — До сих пор я не называл вещей своими именами, а сообщал только одни факты. Теперь же пришла пора раскрыть все до конца.

— Конечно, конечно, — поддержал Перегудов.

— Теперь, — повысил голос профессор, — я с полной верой в справедливость моих слов могу сделать серьезное утверждение… Не буду голословным. Вчера днем мы были в пароходстве. Ведь там форменная паника! Заместитель начальника пароходства и главный диспетчер в смятении. Флот, разбросанный на сотни километров, отстаивается в тумане. Громадное количество ценнейших грузов застряло в пути. Если попытаться увести корабли и баржи к пристаням в тумане, неизбежны крупные аварии. Оставить их на реке до весны тоже невозможно: там не только грузы, но и люди, которые вынуждены будут зимовать в невероятно тяжелых условиях. Остановить ветряки Вершинина — туман исчезнет, но все суда вмерзнут в лед…