Реверберация (СИ) - Фабер Ник

Сложность заключалась в том, что совершив гиперпереход, корабль мог двигаться исключительно по прямой, не способный к коррекции своего курса. Поэтому любой прыжок требовал сверхточных расчётов. Но главная опасность была даже не в этом, а в том, что любой крупный источник гравитационных искажений мог вызвать сбой в работе мотиваторов гипердрайва. А это могло мгновенно привести к схлопыванию пузыря реального пространства вокруг корабля. Последствия подобного объяснять никому не нужно. Швырни яйцо в стену и получишь схожий результат. Поэтому все гиперпространственные маршруты были столь важны. Они были жизненно необходимыми безопасными транспортными магистралями, по которым корабли могли двигаться быстро и без опаски. А эти коридоры имели ещё и торговое значение, так как были самыми короткими путями между верденским пространством и территорией Союза и других государств.

— Лёгкие силы Первого флота провели разведку всех трёх систем, — между тем продолжал адмирал, увеличив изображение всех трёх систем. — Как видите, рейнские пограничные силы размещены в каждой системе таким образом, чтобы полностью контролировать входящий и исходящий поток судов через эти маршруты. На данный момент известно, что в каждой из трёх точек рейнцы держат по две эскадры линкоров вместе с силами прикрытия. В них входят лёгкие и тяжёлые крейсера, а также небольшое количество корветов неизвестного нам типа. Помимо этого, в каждой из систем были установлены мобильные базы снабжения, для мелкого ремонта и пополнения припасов охраняющих системы кораблей.

Изображение вновь увеличилось, показав изображение установленных в системах станций.

— Через четырнадцать дней Седьмой флот начнёт операцию по возвращению этих систем под контроль Верденского флота.

По залу прокатился удивлённый шелест.

— В нашу задачу входит уничтожение пограничных сил и, при наличии такой возможности — захват станций снабжения рейнского флота. Данной операции присвоено наименование «Кондотьер», и она будет разделена на три части. Мы очистим эти системы от Рейнского вмешательства одну за другой и начнём со Звезды Дария.

***

Несколько часов спустя Том сидел в удобном и мягком кресле. Вокруг него был просторный и роскошный рабочий кабинет. Прямо перед ним стоял прикреплённый к полу широкий рабочий стол. За ним пустое кресло, на фоне широкого обзорного иллюминатора. Сейчас толстые броневые ставни были раскрыты, и ничто не мешало Тому любоваться захватывающим видом протянувшейся в стороны верфи, висящей в пустоте на орбите сине-зелёного шарика Тендриса.

— Ты мог бы уже давно избавиться от этой железки и вернуть себе нормальную руку, Том, — голос отца доносился из-за спины, прерываемый звяканьем стекла.

— Были такие мысли, — отозвался Том, глядя в иллюминатор, на медленно проплывающий транспортный челнок. — Ещё когда лежал в госпитале в Нормандии. Но тогда бы пришлось бы отказаться от командования эскадрой. Сам знаешь, процесс восстановления после приживления новой конечности ещё более длительный, чем период привыкания к протезу. А я не хотел сидеть без дела.

— Знаешь, это напоминает мне нашу с тобой встречу несколько лет назад, — произнёс Виктор, обходя кресло и протягивая сыну бокал.

— Да, но тогда повод был куда, как печальнее.

— О, этого не отнимешь.

Они чокнулись. Том сделал глоток, покатав каплю напитка на языке. Бурбон. Причём очень и очень хороший.

— Я рад, что ты здесь, Том.

Райн лишь кивнул.

Кто-то мог бы сказать, что подобное поведение выглядело бесчувственным по отношению к собственному сыну. Разговор между отцом и сыном протекал в почти что деловой обстановке. Ведь никто не знал о том, что чувствовал Виктор Райн, когда сообщение о Второй битве при Нормандии и её результатах добралось до Звёзд Лаврентия. Тогда ещё не были известны все списки уцелевших. Всё, что знал Виктор — «Анцио» погиб в сражении. Как практически и весь флот обороны системы. Было не передать словами, что он тогда почувствовал. В отличие от большинства, Виктор прекрасно знал, чем способно закончится сражение на дистанции действия энергетической артиллерии. А уж когда линейные крейсера выходят лоб в лоб против дредноутов, то сомнений в принципе не оставалась в том, кто выйдет победителем из этого столкновения. Он мысленно практически похоронил своего единственного сына, когда через пару дней пришло второе сообщение со списками погибших и выживших.

— Значит, две недели? — Том поставил бокал на рабочий стол отца. — Это очень мало времени, пап.

— Можешь мне об этом не говорить. Я сам был против подобного решения. Между нами, скажу тебе больше. Михаил тоже был против. Но в данном вопросе он не смог переубедить наше общее начальство.

Под «общим начальством» Виктор, естественно, имел в виду действующего президента Вердена Говарда Локена и его администрацию. Последствия битвы или, как ещё называли, «бойни при Нормандии», до сих пор отзывались в столице и на других верденских мирах.

— Они требуют быстрых и решительных действий. По их мнению, наш успех в Нормандии и у Лаврентия выбил зубы рейнскому флоту. Нужно ударить, пока они не успели залечить раны, и чем быстрее, тем лучше.

— Это бред. Рейнцы даже не ставили себе целью захват систем. Только нанесение ударов по нашим силам и промышленности. Тарадан и Вашарис это хорошо доказывают. У меня один из капитанов, как раз была на Тарадане, когда эти мерзавцы наведались туда. Они просто громили всё, что могли найти и до чего смогли дотянуться. Разве не лучше попытаться решить конфликт дипломатически, вместо дальнейшей эскалации? — Том откинулся на спинку кресла.

— Сейчас такой вариант даже не обсуждается, — покачал головой его отец. — После этих ударов народ в бешенстве. Поверь, Том. Я знаю. Я был во Франксе пару недель назад. Рейнское посольство в осаде. Вокруг него каждый день стоит толпа с голографическими транспарантами и лозунгами. Постоянно устраивают свои идиотские акции. Перед моим отлётом кто-то взломал сеть управления транспортными беспилотниками и вылил на здание посольства двести тысяч литров искусственной крови. Они, наверное, до сих пор здание отмывают.

— А что Протекторат?

— Молчат. Не было никаких заявлений. Даже официального объявления войны, что странно. Насколько знаю, наши ребята из башни Мюрата уже засыпали их таким количеством дипломатических нот, что если их сложить в одну стопку, она будет высотой с здание самого посольство. А наш с тобой успех только подогревает народ. Сначала это были крики гнева, а теперь вопли торжества.

Том привычным жестом потёр пальцами правой руки переносицу. Последнее время он стал замечать за собой эту привычку, когда нервничал или пытался разобраться в сложной для него проблеме. Даже пробовал одёргивать себя, но без толку. Привычка, чтоб её.

— И президент хочет, чтобы на волне всеобщего торжества мы начали активные действия против Протектората? — Том прокрутил события последних трёх недель в голове. — Дай угадаю. Можно ожидать повышение налогов?

Виктор рассмеялся, довольный догадливостью своего сына.

— Уже. На Галахде об этом объявят завтра. Как и об увеличении военного бюджета. В частности, ассигнований, выделенных на флот. Это лучший момент для того, чтобы сказать людям, что теперь правительство будет забирать у них чуть больше денег. Наши победы и поражения, как нельзя лучше подходят для того, чтобы пропихнуть подобное. Тарадан и Вашарис разозлят людей, а Нормандия и Лаврентий наполнят их сердца торжеством и верой в то, что мы способны справится с этой угрозой. У Локена не будет более преданной и лояльной публики.

Райн усмехнулся и протянув руку взял бокал.

— Да я и не против, — Райн сделал глоток, опустошив стакан и поставив его обратно на стол. — Ты же видел новые крейсера? Один монархи чего только стоят. Поверь, я знаю о чём говорю. Новые корабли очень эффективны.

— Так и я не возражаю, Том. Дело то не в этом. Если бы проблема касалась только разработки и строительства новых кораблей, то нас бы это сильно не беспокоило. Мы всегда выделяли достаточно средств на наши НИОКР. Дело в экономике в целом.