Преданные. Лабиринты памяти - Кристина О. Робер

Саша замялся: они уже очень давно не были настолько откровенными друг с другом. Двери соседнего кабинета открылись, и в коридор хлынула толпа десятиклассников. Они шумно переговаривались, и это мешало собраться с мыслями.

– Пожалуй, самый странный и самый лучший секс в моей жизни, – выдохнул он, когда компания скрылась из поля зрения.

Еще секунда, и Мари разразилась хохотом. Саша состроил недовольную гримасу.

– Прости, – отсмеявшись, выдохнула Мари. – Ты… ты серьезно? – Саша нехотя кивнул. – И это тебя тревожит?

– К сожалению, очень, – Саша оперся на стену и закатил глаза: ну, давай, шути дальше.

– И кто же эта бестия? – продолжала веселиться Мари. Она явно не разделяла серьезный настрой брата. – Эм… это же она, да? Или… он?

– Идиотка, – хмыкнул Саша. В другой раз он бы посмеялся вместе с ней, но, начав откровения, он просто обязан был поведать сестре все свои мысли. – Это наша новенькая дикарка.

Мари перестала улыбаться, и ее глаза округлились от удивления. Парень воспользовался замешательством сестры и продолжил:

– Это происходило на крыше. И мы словно обезумели. Я не чувствовал себя человеком. Как будто во мне проснулось животное, которое страшно желало ее, – Саша немного помолчал, отгоняя от себя яркие картинки пережитого сна, – она была такой красивой, как сегодня: глаза, волосы, ноги. Я никогда не видел ее такой, вообще не рассматривал, не мог этого знать, но мое подсознание каким-то образом показало мне! А когда мы стали близки, ее глаза покраснели, и кожа такая серая… И я убил ее.

– Убил? – переспросила Мари. Рассказ брата все больше и больше удивлял ее.

– Разорвал горло, – Саша облизал губы, вспомнив солоноватый привкус, который почувствовал, проснувшись ночью, – как животное.

Он бросил на сестру вопросительный взгляд.

– Может, это всего лишь игра твоего подсознания? То, что она красивая, ты мог увидеть через меня. Ника явно не твой типаж, но при этом у тебя какое-то влечение к ней. Тебя же всего трясет, когда ты смотришь на нее.

– Неет, – разочарованно протянул Саша. Он надеялся, что Мари найдет более подходящее объяснение его сну. – Дело не во влечении! Я знаю эту девчонку! Я это понял на вечеринке, когда увидел ее глаза. Как-будто мы раньше встречались, и какая-то часть меня узнала ее. Но я не помню, откуда. Понимаешь? Думаешь, это совпадение?

– Хотелось бы, – грустно усмехнулась Мари. – Сны в нашем мире слишком много значат.

– Откуда я могу знать ее? – пропустив слова сестры мимо ушей, спросил Саша.

– Если вы встречались раньше, то, может, в детстве?

– Тогда она из нашего мира?

– Надеюсь, что нет.

«И я надеюсь, – подумал Саша. – А иначе что ей здесь нужно? Никто не приходит в этот мир бесцельно».

Ника шагала по коридору, стараясь ни на кого не смотреть. Рука то и дело инстинктивно взлетала к голове в поисках капюшона. Назойливые взгляды жутко бесили. Хотя ее юбка была длиннее юбок одноклассниц, а рубашка застегивалась на все пуговицы, девушка чувствовала себя голой. Казалось, ее разглядывает каждый – даже тот, кто ни разу не слышал о появлении новенькой оборванки в элитном выпускном классе.

Ника чуть ли не бегом добралась до библиотеки. За первые дни пребывания в пансионате девушка полюбила это место. Среди книг было спокойно и очень тихо. Как объяснила престарелая библиотекарша миссис Хигс, старшеклассники редко занимались здесь, в основном, брали литературу с собой. К тому же в этом месте было очень уютно: приглушенный свет, темное дерево, удобные стулья с широкими спинками и традиционные английские кресла. Стеллажи с книгами располагались таким образом, что между ними мог поместиться только один стол. Подобное зонирование позволяло школьникам собираться небольшими группками и не мешать друг другу готовиться к занятиям.

Ника поздоровалась с миссис Хигс и поднялась по лестнице на балкон. Здесь не было столов и компьютеров, только стеллажи, установленные перпендикулярно к стенам. Ника забралась в секцию латинской литературы и опустилась на пол. В начале следующей недели ей необходимо сдать тестирование по латыни, чтобы попасть в спецкласс. На сайте пансионата в «личном кабинете» Ника получила доступ к заданиям, а также узнала, что этот курс изъявили желание посетить всего десять человек из числа предстоящего выпуска.

Ника хотела открыть учебник и погрузиться в чтение, но тут ее телефон завибрировал. Сообщение от Джейсона: «Приеду в первую субботу октября. Поболтаем. Кое-что нашел».

Ника вздохнула. Если Джейсон не мог сообщить информацию по телефону, значит, это что-то серьезное. Девушка отложила учебник и из потайного кармана рюкзака вытащила смятый кусок пергамента. На нем размытыми чернилами были выведены пять имен: Анна Харута, Виктория Харута, Рея Лим, Дэвис Джордан и Джей Фо. Ника давно выучила их наизусть.

Да, тот самый Дэвис Джордон, который так случайно оказался в элитном пансионате.

Этот пергамент был для девушки сосредоточением тайн от момента, когда она случайно нашла его в почтовом ящике квартиры, в которой жила в Глазго, до последнего указанного имени – Джей Фо. «Совпадение?» – часто спрашивала она себя, напряженно всматриваясь в филигранно выведенные буквы имен, будто ждала, что они заговорят.

Харута и Лим – эти фамилии были незнакомы ей. Но Джей Фо… Лишь однажды Ника представилась этим именем одному мужчине. Нет, оно не вертелось на языке, потому что девушка услышала его в каком-то фильме или вычитала в книге. Это имя просто всплыло в памяти, когда ей задали вопрос: «Как тебя зовут?» И больше никто не знал о Джей Фо.

Ника рассказала Джейсону о находке и попросила узнать о месте нахождения обладателей всех указанных имен. Мужчина сразу выяснил, что Дэвис Джордан с прошлого года обучается в пансионате «Слэш» и что Рея Лим когда-то тоже там училась. Хотя Джейсон неоднократно говорил о том, что это могут быть не те люди (мало ли на свете однофамильцев), Ника не верила в такие совпадения. И пусть версия была притянута за уши, но она решила, что просто обязана попасть в эту школу. Девушка знала о существовании сверхъестественных сил, и (как бы сильно ни тяготила эта мысль) внутреннее чутье подсказывало, что список имеет отношение к потусторонним мирам.

Сидя в кресле у окна, Мари в десятый раз перечитывала одну и ту же фразу в книге и все без толку – мысли невольно возвращались к Саше и его странной одержимости Никой. Она слишком хорошо знала брата: он не остановится, пока не докажет свою правоту. Но как его переубедить? Мари не могла объяснить себе, почему так озадачена интересом Саши к новенькой, хотя ясно осознавала, что ни к чему хорошему это не приведет.

Даже если Ника – простая девчонка, он только время потратит: летом Мари обязана увезти его домой. Но если Саша не успеет разобраться со своей проблемой, он вполне может решить остаться в Лондоне или следовать за новенькой по пятам, пока не добьется правды. Конечно, можно сообщить отцу, и он заставит сына отступить, но это крайние меры. Мари слишком злилась на родителей за то, что отправили их сюда, да и Саша ей был дороже всех на свете, чтобы идти на такое предательство.

Девушка вздохнула и закрыла книгу. И без навязчивых мыслей в комнате отдыха было слишком шумно. Неподалеку компания восьмиклассниц с излишней эмоциональностью восхищалась новой дизайнерской сумкой своей подруги, а возле камина парни из десятого класса друг на друге отрабатывали приемы каратэ, и когда один из них падал, все дружно и громко ржали.

Взгляд Мари упал на пару Стейси и Барбары: девчонки сидела на диване у окна и, склонив головы над каким-то журналом, что-то тихо обсуждали. Блондинка поймала взгляд девушки и махнула рукой:

– Иди к нам, что-то покажу!

Мари замешкалась: ей совсем не хотелось слушать очередные сплетни.

– Давай-давай, это занятно, – подхватила Барбара.

У Мари не осталось выбора, и она подошла. Стейси сунула ей разворот какого-то старого журнала с изображением незнакомой девушки: длинные черные волосы, завитые в искрящиеся локоны, белый свитер крупной вязки, вместо юбки – голубая балетная пачка и пуанты в тон.

– И что? – не поняла Мари.

– А ты приглядись, – губы Барбары скривились в ехидной улыбке.

Мари еще раз посмотрела на фотографию. Девушка как девушка, какая-то балерина, стоит на пуантах с надменным взглядом и загадочно смотрит вдаль. И тут до нее дошло…

– Ника? – она бросила вопросительный взгляд на подруг и снова взглянула на фото: ярко-синие глаза – точно, такие ни с кем нельзя перепутать.

– Неожиданно, да? – хмыкнула Стейси и забрала у Мари журнал. – Приодень ее, причеши, и ничего такая. Модель, оказывается.

– Я же говорила, что она на публику играет, – Барбара скрестила руки на груди и бросила презрительный взгляд на разворот. – Я вся такая бунтарка, форму не надену, ни с кем не заговорю, руки парням выламывает, тоже мне недотрога! А самой внимания не хватает.