Слуги Зла - Далин Андреевич

– Ворота в галереях выбивала, – тихо вставил Сквозняк. – С ревом… Понимаете, мы всегда жили очень низко, самые нижние ярусы глубоко под горами, там – естественные пещеры, строиться было очень удобно…

– А теперь вон там вода стоит, – Шорох махнул рукой влево, и наемники согласно покивали. – Поднялась до этих ярусов почти…

– Тут много подземных источников, – усмехнулся Сквозняк. – Соседи нам всегда завидовали, мол вода, и теплая вода, и рыба водилась в озере…

– Давняя привычка, – понимающе сказал Паук. – Если опасно, то всех уязвимых увести поглубже…

– Когда вода спадет… я сестричек поищу… – Комар перешел почти на шепот. – Если спадет… если узнаю…

Наемники отвернулись. Мелкий в порыве сочувствия толкнул Комара плечом, тот ответил благодарным взглядом и ответным пинком. Коридор вывел в широкую разветвленную галерею; тут расположилась верхняя часть подземного поселка хозяев – блокпост и рабочий сектор.

Галерея освещалась очень скудно, но не это оказалось для наемников главной приметой бедственного положения клана, который здесь обитал. Бойцы вслед за Шорохом прошли мимо кузницы и оружейных мастерских; в их глубине, непривычно темной, тихой и холодной, молчали вентиляторы, а запах старой гари перебивался запахами холодного железа и пепла. Главный генератор громовых сил и насосы, качающие в поселок воду, тоже стояли. Пещера казалась ненормально пустынной. Смотреть на это было так же тяжело, как на раненого, лежащего без чувств.

– Совсем плохо? – спросил Паук. – Первый раз вижу, чтоб оружейники бросили работу во время войны…

– Оружейники либо в патруле, либо отсыпаются после патруля, – сказал Шорох. – Те, кто выжил. Только Хромой Пес не выходит наверх, он один тут клинки ребятам точит и полирует – но ему тоже надо спать когда-то…

Некоторые проходы закрывали окованные сталью створы из цельных бревен. Их никто не охранял – вряд ли при создавшемся положении вещей некий разгильдяй мог бы отправиться в шахту, принадлежащую клану, не справившись у старших. Зато горели светильники у статуи Господина Боя, общего старшего предка: слишком многие сейчас хотели разговаривать с тенями своих погибших родичей. Чтобы предку было легче доносить голоса живых до тех, чья плоть стала землей, хозяева принесли из Последнего Приюта его череп, побуревший от времени, который теперь покоился у предка на ладонях.

Шорох, проходя, благоговейно провел пальцем по костяной скуле, вниз, до великолепного клыка:

– У него теперь бойцов больше, чем у нас…

Наемники переглянулись.

– Не слишком-то рассчитывайте на мертвых, – брякнул циничный Хорек. – От живых пользы больше.

– Посмотрим, какая от вас польза, – отозвался Шорох, похоже, обиженный этим замечанием.

– Увидите…

– Хватит, – сказал Клык. – Хватит уже, не годится огрызаться. Нам в бой идти вместе.

Зрелище, которое открылось глазам наемников, было столь же трогательным, сколь и невероятным. В зале, образованном перекрестком двух широких галерей, на тюфяках, брошенных около бассейна, где бил горячий ключ, вповалку спали местные бойцы. Их было никак не больше трех-четырех десятков. Еще с десяток бойцов бодрствовал; те, кто приводил в порядок снаряжение, что-то жевал и негромко переговаривался, встали навстречу чужакам.

– Шорох, это что за шарага с тобой? – спросил угрюмый боец с кровавым рубцом на переносице и щеке.

Его цепкий взгляд и поза полной готовности к чему угодно показались Клыку гораздо более уместной во время войны, чем полудетские лица и франтовской вид подгорных умников. Клык дружески ухмыльнулся и хотел ответить, но боец с простоватой открытой физиономией восхищенно протянул, уставившись на Шпильку:

– Ой, девочки…

Кто-то фыркнул. Боец с располосованным лицом стукнул говорившего по затылку, с тенью досады, но без малейшей, впрочем, злости.

– Так кто…

– Я – Клык из Холодных Пещер, а ребята со мной.

– Клык Смерти, – уточнил Хорек. – Имя с позапрошлой войны.

– Где эти Холодные Пещеры? – спросил молодой боец с прицеливающимся взглядом лучника. – Что-то не припомню…

– Это – почти три месяца пути на север, – сказал Красавчик.

– Далеко…

– Мы воевали за Карадраса, – сказал Паук. – Теперь можем за вас. Вот что Клык хотел сказать.

– Наемники, значит… – располосованный посмотрел на Клыка так, будто хотел его обнюхать, но не решился: он был младше Клыка лет на пять-семь. – Вот как…

– Только вот не надо… – запальчиво начал Мелкий, и Паук ткнул его локтем.

– Называть вас продажными шкурами? – усмехнулся располосованный. – Я и не собирался вообще-то. Я – Нетопырь из-под Теплых Камней. Здесь, теперь – старший в клане.

– Ага, – сказал Клык, и окружающие очень хорошо поняли значение этого "ага". Арши иногда умеют заменять одним междометием долгие комментарии.

Это словечко значило, что Клык готов подчиняться чужому вожаку, хотя тот моложе и ведет себя, как младший, во-первых, потому что такт и опыт запрещают старому наемнику наводить в чужих пещерах свои порядки, а во-вторых, потому что молодой боец мог стать вожаком в такое непростое время, только основательно показав себя, значит, стоит немало. Хозяева – а Шорох с товарищами в особенности – успокоились настолько, что принялись ухмыляться и принюхиваться.

– Хорошо, – сказал Нетопырь. Это слово тоже имело больше смысла, чем обычно.

Оно было произнесено чуточку слишком быстро. Клык Нетопырю польстил, его команда была очень нужна клану Теплых Камней – скрывать очевидный факт не имело смысла. Никакой агрессии со стороны хозяев не предвиделось. Отношения начинались удачно.

– Расскажи мне, что надо делать, – сказал Клык, давая Нетопырю понять, что не намерен сходу требовать луну с неба.

– Жрать хотите? – спросил Нетопырь. Он, по-видимому, очарованный изысканными манерами наемников, решил тоже блюсти этикет.

– Давай, – кивнул Клык. Предложение стоило того, чтобы его принять отнюдь не только из чистой вежливости.

Радушие хозяев произвело на бойцов Клыка самое благоприятное впечатление. Теперь и они ухмылялись; Мелкий позволил ближайшему бойцу себя обнюхать, Паук и лучник обменялись самыми дружескими затрещинами. Шпилька ухмыльнулась и потупилась, зная, что неотразимо выглядит с такой миной, скромной, лукавой и многообещающей – стоящие рядом откровенно принюхивались.

– У нас много еды, – сказал лучник слишком мрачно для такого приятного сообщения. Эта мрачность тоже была понятна, но наемники все равно порадовались про себя.

– Точно, – сказал Шорох. – И никакого дерьма, вроде человечины. Даже сыр есть.