Дым небес - Сергей Головачёв

Нет ответа. Навка вновь оборачивается к Маре и вдруг видит над её пробитой аурой чёрную сущность, невидимую никому, кроме неё. Чёрная тварь настолько разрослась и увеличилась в своих размерах, что уже не помещается в теле готессы. Обхватив Мару когтистыми лапами, нежить держится у неё на спине.

— Тебя зовут Мария?

— Да. А как вы узнали?

— Неважно. Прошу тебя, Мария, не делай этого.

— Чего этого? — спрашивает Мара-Мария.

— Того, что ты задумала.

Ошеломлённая Мара застывает на месте.

— У тебя для этого… нет никаких веских причин, — добавляет Навка.

Чёрные глаза Мары широко раскрываются. От изумления она даже теряет дар речи.

— А как…?

— Что как?

— Как вы догадались?

— А тут и догадываться нечего. Ты просто так выглядишь. Ты уже наполовину мертва. Нежить выела тебе все мозги.

Поняв, что она обнаружена, нежить испуганно поджимает хвост и стремится как можно глубже всунуться в тело своего носителя.

— Какая ещё нежить?

— Чёрная.

— Женщина, а у вас с головой всё в порядке?

— В отличие от тебя, — внимательно смотрит на неё Навка, — у меня с головою всё в порядке, Мария. Просто, кроме меня, этих тварей больше никто не видит.

Эмма судорожно щёлкает зажигалкой. Она давно уже держит во рту сигарету. Вспыхнувший огонёк озаряет её зрачки. Эмма с наслаждением затягивается. Огненно-красное пламя, разгораясь, пожирает спрессованный в сигарете табак прямо на глазах.

Навка внимательно смотрит на Эмму и вдруг невольно отстраняется.

— Тебя, кстати, это тоже касается, — говорит она Эмме.

Дымный бес сидит внутри Эммы и с явным наслаждением вдыхает поступающий в её лёгкие дым.

— Думаешь, это ты сейчас куришь?

— А кто же? — недоумевает Эмма.

— Это бес сейчас курит в тебе.

Поняв, что он обнаружен, дымный бес тут же подтягивает выше свисающий чуть ли не до земли змеиный хвост и сворачивается в клубок.

— Он использует тебя.

— Никто меня не использует. Женщина, вы чего?

— Ничего, мне вообще-то без разницы. Это тебя, в принципе, должно волновать. Это ведь ты одержима им.

— Вот только не надо меня грузить.

— Ты и так уже нагружена больше некуда. Просто не видишь этого.

— А вы, значит, её видите? — ухмыляется Эмма.

Навка кивает.

— Почему же тогда дочку свою вы не видите?

— Я не знаю, — обескуражено отвечает Навка и, тяжко вздохнув, сбегает вниз, в крепостной ров.

Изнизу она вновь кричит им:

— Уходите отсюда, девушки! Не ищите себе приключений на голову. Иначе они сами вас найдут.

— Она чё, больная? — затянувшись дымом, спрашивает Эмма.

— Я бы не сказала, — отвечает Мара.

«А может, и правда?» — доходит до Эммы, — «Может, и правда, во мне кто-то есть. Тот, кто терзал меня всё это время. Кто пытался сбросить меня с крыши, кто заставлял меня резать вены и принимать снотворные таблетки».

Придорожный камень

Эмма и Мара вновь спускаются с вала на поляну и подходят к придорожному камню.

— Он тут вместо ориентира, — объясняет Мара. — Сюда сходятся все дорожки. Поэтому все здесь обычно и назначают свои встречи.

Неожиданно на дальнем плане за деревьями показывается милицейский джип. Машина стремглав выезжает на поляну, проезжает мимо танцующих вокруг столба эльфиек, мимо придорожного камня и останавливается возле прилёгших неподалёку на травке орков.

Те почему-то бросаются бежать в разные стороны. Но из полуоткрытого окна раздаётся предупреждающий выстрел в воздух, и из салона выскакивают двое милиционеров в камуфляже.

— На место! Лежать! Вы щас у нас тут все ляжете! — грозит им один из них пистолетом.

Девушке-орку удаётся скрыться в потерну. Танцующие девушки вместе с флейтистом испуганно бросаются врассыпную к валу и, поднявшись наверх, скатываются вниз по эскарпу в ров. Эльфы с луками, оценив ситуацию, также присоединяются к ним. На валу, спрятавшись за куст, остаётся лишь одна эльфийка.

Мара и Эмма прячутся за придорожный камень, присев перед какой-то маленькой оградкой, которая вплотную примыкает к камню.

Орки понуро возвращаются на место.

— Лечь всем на землю! — приказывает им водитель.

Все, кроме одного, подчиняются приказу. Самый брутальный орк остаётся сидеть.

— Лежать — была команда! — бьёт его командир ногой в бок, — и не дергаться! Отвечайте, кто такие?

Брутальный орк, получив по почкам, хрипит:

— Орки.

— Кто? — орёт милиционер.

Брутальный орк мгновенно соображает, что милиционер вряд ли слышал когда-нибудь это слово, и тут же поправляется:

— Студенты мы!

— Какие ещё на… студенты? — орёт командир. — Сатанисты грёбаные! А ну признавайтесь, где девочка? Что вы с ней сделали?

— Какая девочка?

— В белом платье и с косой.

— С такой? — показывает руками орк-шутник, словно держа в руках палку с косой.

Командир со всей силы хватает его за волосы.

— С такой!

— Мы тут вообще такой не видели, — приподнимает голову поэт-орк. — Это женщина та в красном сарафане всё выдумала.

— Женщина выдумала, а вы, значит, правду говорите? — недоверчиво спрашивает водитель и с размаху бьёт его также в бок. — А если по почкам?

— Мы, правда, студенты! — кричит поэт-орк.

— А документы есть?

— Нет.

— Ну тогда не факт, что это правда, — говорит командир, помахивая пистолетом. — А вот то, что вы все в таких странных нарядах, явно доказывает вашу принадлежность к секте.

— Какой ещё секте? — возмущается третий лежащий, повар-орк, и также получает ногой.

— Сатанистской, твою мать! Руки всем за спину.

Эмму разбирает любопытно, что же там происходит, и она пытается выглянуть из-за камня, наступая при этом на оградку.

— Осторожней! — шепчет ей Мара. — Не наступай!

Эмма убирает ногу с оградки.

— Ну и чё? — не понимает она. — Это же оградка!

— Это оградка могилы. Здесь похоронена Лысая ведьма.

— Та самая? — пугается Эмма.

— Ну да. Её пытали здесь, хотели узнать какие-то секреты, и по волоску выдёргивали из её головы. До тех пор, пока она не стала совсем лысой и не умерла от боли. С тех пор её дух бродит по Девичьей горе и ищет своих обидчиков.

Водитель тем временем подходит к каждому из лежащих на земле орков и стягивает им руки одноразовыми наручниками — пластиковыми ребристыми хомутиками. Затянув их всего лишь один раз, потом их стянуть невозможно.

— Да мы сюда отдохнуть приехали… на природу, — возмущается шутник-орк.

— Сейчас отдохнёте в другом месте.

Неожиданно с вала к ним спускается эльфийка.

— Отпустите их! — взывает она к милиционерам, — они — не сатанисты. Это — орки!

— Какие ещё орки?

— Ну, это гоблины такие. Иначе говоря, изгои. Короче, дебилы недоразвитые.

— Что? — возмущается брутальный орк.

— Но они никакие не сатанисты! — добавляет эльфийка. — И вообще всё это выдумки! Сатанистов в природе не бывает. Они априори не существуют. Всё это сказки!

— А пропавшие девочки — тоже сказки? — приводит веский аргумент командир. — А то, что их приносят в жертву, значит, выдумки?

— Отпустите их! Они ни в чём не виноваты!

— Значит пропавших девочек тебе не жалко? — не унимается полицейский. — Слёзы их матерей, я вижу, тебя не волнуют? И вообще, какого хера ты защищаешь их? А ну вяжи её также до выяснения обстоятельств! — приказывает он водителю.

— Руки! — грозно рычит ей водитель.

Стянув ей руки, он командует остальным:

— А теперь живо все в машину… по одному!

Милиционеры упаковывают орков и эльфийку в джип и уезжают.

Вход в преисподнюю

Покинув поляну, Эмма и Мара сворачивают налево и идут по Бастионному шляху вдоль высокого внутреннего вала. С другой стороны грунтовая дорога обрывается крутым Ведьминым яром. Оттуда и доносится вдруг противный звук, похожий то ли на писк, то ли на вой.

— Это не волки? — спрашивает Эмма.

— Откуда здесь волки? — пожимает плечами Мара.

— У-у-у-у, — протяжно завывает что-то совсем неподалёку.

— А кто ж тогда это воет?

— Откуда я знаю?

— А может, это оборотни?

— Скорее всего, — усмехается Мара.

— У меня такое впечатление, — вздыхает Эмма, — что гора эта просто переполнена всякой нечистью.

Они подходят к месту, где от Бастионного шляха ответвляется вправо тропинка, ведущая в Ведьмин яр. Оттуда и доносится вновь жуткий звук.

— Слышишь? — испуганно шепчет Эмма. — Совсем близко.

— Ага, — останавливается Мара.

— Пошли назад, — оглядывается назад Эмма.

— Щас, я только покажу тебе моё любимое местечко.