Семейное положение – безвыходное - Юлия Монакова

– Но нельзя же так, – нервничала Люся. – Он себе грыжу наорать может! И вообще – как она может спокойно заниматься делами, слыша, как надрывается её дитя?

– Вечером придёт с работы муж, потребует горячей свежей еды… Плюс постирать-прибраться надо, вот и некогда ей играть с сыном, – вздохнул Миша. – Обычно в Индии всё не так, люди живут большими семьями, сыновья приводят жён в родительский дом, все невестки ведут совместное хозяйство под строгим присмотром свекрови. А у этой семьи родня в Калькутте, поэтому помочь бедняжке некому…

Но всё равно эта женщина не вызывала у Люси ни сочувствия, ни симпатии. Пару раз она видела её на балконе; та меланхолично купала в тазу всё так же отчаянно орущего сына, не обращая ни малейшего внимания на его ор. Можно было только позавидовать её буддийскому спокойствию, но самой Люсе от постоянного детского нытья хотелось лезть на стенку. В конце концов, многие женщины умудряются одновременно смотреть и за домом, и за детьми, без всяких там помощников по хозяйству и добрых родственничков, но вовсе необязательно доводить дело до постоянных криков.

Как-то утром Люся собралась сбегать в ближайшую лавочку за молоком – Миша прочно завис за компьютером, обрабатывая свежие фотографии, а Люся уже настолько освоилась, что вполне могла совершать самостоятельные вылазки не очень далеко от дома. Открыв дверь, она едва не вскрикнула от неожиданности: по пыльной лестничной площадке ползал ребёнок. Она не сразу признала в нём вечно орущего сына соседки – возможно, потому, что сейчас он не орал, а деловито исследовал пространство. Малыш поднял на Люсю замурзанную мордашку и улыбнулся. На вид ему было от силы месяцев девять. Дверь в соседскую квартиру оказалась закрытой.

Не выдержав, Люся подхватила ребёнка на руки и сердито направилась к соседке. Она постучала пару раз, но никто не отозвался. Однако Люся точно была уверена, что та дома – буквально пару минут назад видела, как непутёвая мать развешивала на балконе постиранное бельё. Плюнув на приличия, Люся заколотила в дверь кулаком. Через мгновение дверь распахнулась. На пороге стояла хозяйка – молодая измождённая женщина с неприветливым лицом и растрёпанными волосами, среди атласной черноты которых ярким пятном выделялся алый пробор.[5] Она с недоумением уставилась сначала на незваную гостью, а затем – на собственного ребёнка в её руках.

– Добрый день, – вежливо сказала Люся по-английски, – ваш сын ползает по лестнице, это очень опасно, он может упасть. Вы, наверное, случайно забыли его тут одного?

Соседка смотрела на Люсю ещё более недоумённо, чем раньше.

– Ваш ребёнок ещё слишком мал, – повысив голос, продолжила Люся. – Старайтесь быть к нему хоть чуточку внимательнее.

Уже договаривая последние слова, она сообразила, что соседка, скорее всего, не понимает английского. Так и оказалось – быстро произнеся какую-то короткую фразу на хинди, женщина буквально вырвала младенца из Люсиных рук и, опасливо покосившись на неё, захлопнула дверь перед её носом. В ту же секунду из квартиры донёсся привычный пронзительный рёв.

«Скажите, пожалуйста, какая цаца! – рассердилась Люся. – Наверняка думает, что я лезу не в своё дело… Уверена, эта безмозглая курица не забывала ребёнка на лестнице – она специально выпустила его “погулять”, чтобы не доставал её криком!»

За неделю Люся (как с Мишей, так и самостоятельно) осмотрела все основные достопримечательности Дели – монументальную арку, именуемую «Воротами Индии», самый высокий в мире минарет Кутуб Минар из красного кирпича, бахайский храм Лотоса и индуистский храм Бирла Мандир, крепостное сооружение Красный форт… Она также пошила себе несколько шальвар-камизов у местного портного, чтобы привлекать как можно меньше внимания местного населения. Люся так и не смогла привыкнуть к тому, что в Индии пристальный взгляд на человека в упор вовсе не считается чем-то неприличным, и, когда на улице за ней следом бежали босоногие мальчишки и, обгоняя, заглядывали в лицо, а проезжающие по дороге мотоциклисты сворачивали шеи, пытаясь её получше разглядеть, она чувствовала себя крайне неловко. Когда она сменила европейскую одежду на шальвар-камиз, ей, во всяком случае, перестали свистеть вслед, но глазеть не прекратили. Однако она не пожалела о том, что обновила гардероб, – индийские наряды очень ей шли, и она уже робко начала мечтать о настоящем сари. Правда, Миша несколько охладил её пыл, заявив, что сари представляет из себя почти шесть метров ткани, и заворачиваться в него правильно – это целое искусство. Поэтому Люся со вздохом отложила покупку сари на потом.

Вскоре Миша объявил, что им пора сдвинуться с места, и предложил отправиться в штат Раджастан.

– Там живёт самый колоритный народ, – заявил он. – Столько красок, традиций… В общем, сама увидишь! У меня и моей камеры на этот штат грандиозные планы.

Люся по-быстрому собрала дорожную сумку, покидав туда лишь вещи крайней необходимости. Всё остальное она собиралась купить на месте. На время путешествия Миша арендовал машину с персональным водителем. Останавливаться решили в бюджетных, но не совсем уж затрапезных гостиницах. Полазив по туристическим форумам в Интернете и почитав отзывы, Миша забронировал отель «Саба Хавели» в Джайпуре, который должен был стать первым пунктом назначения в их раджастанском фототуре.

И всё бы хорошо, настроение у обоих было боевое и приподнятое, но в последний вечер перед отъездом Люсю дёрнул чёрт выйти в Интернет и зачем-то полезть на сайт, посвящённый новостям российского шоу-бизнеса. Среди безвкусных кричащих заголовков один сразу же бросился ей в глаза:

«ЖЕНА УШЛА ОТ ДМИТРИЯ АНГЕЛА ИЗ-ЗА ЕГО МОЛОДОЙ КРАСИВОЙ ЛЮБОВНИЦЫ!»

В насквозь лживой, пристрастной и высосанной из пальца статье сообщалось, что нервы популярной писательницы Глаши Маланиной не выдержали: не стерпев издевательств мужа, который вовсю изменяет ей с певицей Настей Тищенко, она сбежала от него в Индию, где собирается искать себя, проживая в ашраме и ведя аскетический образ жизни. В статье упоминалось также, что она бросила дочь, а их развод с Димой объявляли уже делом решённым. Статейка была снабжена фотографией: Дима вместе с Настей выходят из какого-то клуба, его рука лежит на плече юной прелестницы, и оба они весело хохочут, не замечая камеры папарацци.

Собственно, данный материал не содержал ничего нового и тем более ничего компрометирующего (фото было самым обыкновенным, Люся вполне допускала, что Дима и Настя появляются вместе в публичных местах), но на душе всё равно сделалось паршиво. Неприятно, чего уж там, когда тебя выставляют идиоткой на весь белый свет…

В этот самый момент, словно почувствовав её настроение, позвонил Дима. Это был его первый звонок за все дни её пребывания в Дели – до этого муж отделывался лишь смс-ками, да пару раз она звонила в Россию сама. Но вместо того, чтобы обрадоваться, она ответила в самом дурном расположении духа, заранее настроенная на скандал. Дима сразу же это почувствовал, поскольку за годы совместной жизни они научились моментально улавливать настроение друг друга.

– Что у тебя за тон? – поинтересовался он. – Всё хорошо?

– Послушай, – сказала она звенящим от раздражения голосом. – Я, конечно, понимаю, что своим отъездом здорово развязала тебе руки, но ты всё-таки постарайся соблюдать приличия, уж как-нибудь! Хотя бы когда выходишь в свет… Или ты уже официально представил всем свою даму как новую спутницу жизни?

– О чём ты? – напряжённо переспросил он.

– А ты сам не знаешь? Если верить СМИ, я сбежала в Индию потому, что ты завёл себе молодую красивую любовницу. Имени, я думаю, уточнять не надо? Сам догадаешься, о ком речь…

– Что за чушь, – сердито отозвался он. – Будто ты не знаешь, как сочиняются все эти новости!

– А фотографии откуда берутся? – не сдавалась она.

– Слушай, прекрати! – возмутился Дима. – У нас с Настей – дружеские и профессиональные отношения. Всё! Точка! И, если уж на то пошло… – Он на секунду запнулся.

– В чём дело? – поторопила его Люся. – Ну договаривай, не стесняйся, раз уж начал!

– Если бы СМИ пронюхали, что ты сейчас в Индии не одна, а с мужчиной… Ещё неизвестно, кого в этой ситуации они назвали бы обманутым супругом, – сказал Дима. – Настя, во всяком случае, живёт у себя дома. А вот как вы с Михаилом организуете свой быт и досуг… это мне неведомо.

– На что ты намекаешь? – разъярилась Люся.

– Да ни на что. Просто газетчики ещё мало знают, только и всего… Счастливо оставаться! – Дима бросил трубку.

Люся растерянно смотрела на умолкнувший мобильный в своих руках и не понимала, кто в этой ситуации был прав, а кто виноват. Само собой, её совесть чиста – с Мишей они просто хорошие друзья. Но ведь и у Димы с Настей действительно лишь дружеские отношения, она сразу почувствовала бы момент, если бы он переступил эту грань, но… отчего-то ей по-прежнему неприятно об этом думать. Может, потому, что в Настиных глазах, обращённых к Диме, отчётливо читаются восхищение и нежность?.. Ну, так в него многие влюбляются, он человек популярный, к тому же красавец-мужчина, давно пора привыкнуть…