Вселенная Ехо. Том 2 - Макс Фрай

– Может, и не видел. В столице очень мало чистых крэйев. В основном там живут их потомки от браков с людьми, – согласился Шурф. – Впрочем, черты лица неуравновешенного драхха остаются неизменными, просто неуловимым образом изменяется общее впечатление от его внешности. Добавлю, что, как и все крэйи, драххи понимают язык зверей, птиц, рыб, деревьев и грибов.

– И грибов? – ошалел я.

– И грибов, разумеется. А чем грибы хуже прочих?

– Наверное, эти драххи – крутые колдуны, – уважительно сказал я. – Понимать язык деревьев и даже грибов – надо же!

– Ты прав и в то же время ошибаешься, – задумчиво сказал Шурф. – Магия драххов базируется на их близости к природе. Поэтому из них получаются отличные знахари, травники, а иногда – самые настоящие лесные колдуны. Но Очевидной магии драххи почти не обучаются, даже если живут вблизи от Сердца Мира. А их потомки от браков с людьми обучаются Очевидной магии куда медленнее, чем прочие. Взять хотя бы мою жену. Ее отец – чистый драхх, а мать – из людей. В начале нашей совместной жизни я часто водил Хельну в подвал сэра Джуффина, где можно заниматься Очевидной магией без каких-либо последствий для равновесия Мира, и честно пытался научить ее хоть чему-то из того, что сам умею. Все напрасно: какая-нибудь двадцатая ступень Черной магии – ее потолок, как и для всех остальных потомков драххов.

– В наше время оно и спокойнее, – усмехнулся я. – В Холоми не загремишь, а в повара – пожалуйста.

– Да, это правда, – подтвердил он. – Кстати, многие знаменитые столичные повара, из тех, что получают за свой труд несколько тысяч корон в год и больше, являются потомками женщин, которые любили смотреть в зеленые глаза бродяг драххов.

– Ишь, как ты загнул, – уважительно отметил я. – Можешь ведь, когда хочешь!

– Просто цитирую поэму Тимори Кауни, знаменитого поэта эпохи Древней династии, – пожал плечами Шурф. – Было бы странно иметь одну из лучших библиотек в Ехо и не пользоваться ею, правда?

– Пожалуй. Что ж, поехали дальше. Если честно, меня очень волнуют вурдалаки. Этот пункт в моей голове как-то не укладывается.

– Только потому, что ты не знаешь о существовании скархлов, то есть оборотней.

– Немного знаю, – нерешительно возразил я. – Я же тебе рассказывал о том смешном парне, который помогал нам с Мелифаро чинить амобилер. Но я никогда не слышал слова «скархл». Оборотень себе и оборотень… Меня тогда очень удивило, что оборотни – это звери, которые иногда превращаются в людей.

– Почему тебя это удивило?

– Просто там, где я родился, считается, что все происходит наоборот, – объяснил я. – Миф, конечно, зато общеизвестный.

– Да? Ну, все может быть. Мало ли как устроен этот странный Мир, – с некоторым сомнением согласился Лонли-Локли. – А что касается скархлов, они могут принадлежать почти к любой разновидности зверей, птиц, рыб или грибов.

– Опять грибы?!

– Дались тебе эти грибы. Ну чем они хуже прочих живых существ? – устало спросил Шурф.

– Ничем не хуже, – согласился я. – Просто смешно – грибы-оборотни.

– Между прочим, у Его Величества Гурига I была личная гвардия, состоящая исключительно из оборотней-грибов, – кажется, Шурф решил добить меня окончательно. Немного подумав, он добавил: – Если верить историческим документом того времени, это были самые свирепые воины за всю историю Соединенного Королевства.

– Могу себе представить, – вздохнул я. – Что ж, рассказывай дальше.

– Некоторые скархлы могут оставаться людьми подолгу, практически всю жизнь, лишь изредка принимая свой первоначальный облик. Скархлам это нравится. Им по душе человеческая форма, и они очень любят находиться среди людей. Собственно говоря, вурдалаки – именно тот случай.

– Но почему именно вурдалаки? – Я никак не мог угомониться.

– Так их называют люди, – пожал плечами Шурф. – Не всех оборотней, конечно, а только тех, которые произошли от больших, мохнатых хищных собак, вроде твоего Друппи. Вышло так, что у них – особенный талант принимать человеческий облик, и правление династии Клакков – веское тому подтверждение. А некоторые скархлы превращаются в людей ненадолго, и люди из них получаются наивные и беспомощные, как дети. Думаю, одного из таких ты и встретил в Ландаландском лесу. Вообще, забавно, что ты так удивляешься столь обычным, в сущности, вещам. Скархлы всегда очень охотно вступали в браки с людьми, для них это было, можно сказать, делом чести, поэтому чуть ли не половина нынешнего населения Соединенного Королевства – их потомки. Да зачем далеко ходить – сэр Джуффин Халли…

– Наш шеф – вурдалак? – ахнул я. – Ну да, с другой стороны, кто, если не он.

– Нет, не вурдалак, – педантично поправил меня Шурф. – Среди предков сэра Джуффина, несомненно, были скархлы, но не собаки, а лисицы. Он ведь из Кеттари, а большинство жителей графства Шимара – потомки этих самых людей-лисиц, испокон века живших в тамошних горах. Что ты хочешь, если сами принцы Шимаро – почти чистые скархлы, человеческой крови в них вообще нет, разве что чуть-чуть эльфийской.

– Так, – вздохнул я. – Докладываю с орбиты: шестьдесят секунд, полет нормальный. Сэр Джуффин Халли – действительно старый лис, и никакая это не шутка.

– Ну, положим, лис-то он лис, но хорошо, если наполовину. А что ты говорил сначала? – нахмурился Шурф. – С какой такой «орбиты»? Почему «полет»? Мы же едем.

– Мы-то едем, – усмехнулся я. – И моя крыша – тоже. Не обращай внимания, дружище. Просто слишком много свежих впечатлений. И как могло быть, что я до сих пор ничего не знал? Что, это тайна?

– Наоборот. Что касается тайн, их ты уже давно знаешь гораздо больше, чем я сам. А все, что я тебе рассказываю, – вещи настолько общеизвестные, что о них попросту никто никогда не говорят – чего тут обсуждать? Ты же никогда не приходил ко мне с расспросами: почему у одних людей волосы рыжие, у других – темные, а у некоторых и вовсе нет никаких волос?

– Да, пожалуй, – кивнул я. – Ладно, а какие еще бывают эти…

– Скархлы?

– Нет, со скархлами мы, будем считать, разобрались. А какие еще бывают крэйи?

– Ну, например, эхлы. То есть великаны.

– Настоящие великаны? – поразился я. – Ну их-то я точно не видел!

– Да, в Ехо и других городах Соединенного Королевства эхлы не живут. Опасаются помешать «маленьким худосочным людям» – по их собственному выражению. Остается только сожалеть об их деликатности, поскольку эхлы от природы наделены очень мягким, покладистым характером, добротой и любовью к прекрасному. Из них получились бы славные соседи. Кстати, не такие уж они огромные. Обычно рост эхлов составляет от двух с половиной до трех с половиной метров. Правда, я слышал, что где-то в горах живут старые эхлы, по-настоящему высокие – метров по шесть. Но сам я их никогда не видел… Эхлы довольно редко вступали в браки с людьми или эльфами – думаю, ты сам понимаешь почему.

– Догадываюсь, – улыбнулся я.

– Если ты когда-нибудь захочешь увидеть настоящее чудо, рекомендую тебе совершить путешествие в страну Умпон, что на Черухте. Ее основали эхлы, по каким-то причинам покинувшие Хонхону еще во времена Древней династии.

Глубокие складки на лице моего друга на миг разгладились, оно стало юным и почти мечтательным.

– В свое время я там побывал. А когда вернулся, дал денег нескольким талантливым столичным поэтам, чтобы они тоже отправились в Умпон. Мне показалось, они непременно должны увидеть тамошние сады. И знаешь, двое так и не вернулись. Ничего удивительного, эхлы любят поэтов.

– Да ты меценат, дружище, – изумился я.

– Нет, что ты. Я не люблю раздавать деньги налево и направо. Но в тот раз я должен был как-то отблагодарить судьбу за неописуемое чувство покоя, охватившее меня во время одной из прогулок по садам Умпона. Единственное разумное решение, которое пришло мне в голову: я должен подарить другим людям возможность испытать то же самое. В отличие от меня, эти талантливые господа не могли позволить себе столь разорительную поездку. А я был совершенно уверен, что она пойдет им на пользу.

– Так что, выходит, теперь все эхлы живут в этом блаженном Умпоне? – спросил я.

– Нет, далеко не все. Часть эхлов живет в горах Хонхоны. Все больше одиночки, которые предпочитают селиться небольшими хуторами. А остальные эхлы осели в княжестве Кебла, где правители – крёггелы.

– Так, теперь еще и крёггелы какие-то появились.

– Крёггелы – это просто гномы, – объяснил он.

– Я видел одного, – улыбнулся я. – В Гугланде. Собственно говоря, он вывел нас с Меламори из болота. И всю дорогу нас бранил – такой сердитый малыш!

– Думаю, это был равнинный крёггел. Говорят, все равнинные гномы язвительны, сварливы и неуживчивы. Они весьма умело прячутся от людей и от своих собственных сородичей крэйев, так что их мало кто видел, особенно в последнее время. А княжеством Кебла правят горные гномы. У них весьма общительный и дружелюбный характер. А их города, предназначенные для совместной комфортной жизни эхлов и крёггелов, – самое причудливое зрелище, какое только можно вообразить.