Раб. Часть 1 и 2 - Нидейла Нэльте

— Это хорошо, что не хочется, — улыбаюсь, с ужасом вспоминая анестетик в его руках. Господи, как же ему больно говорить на эту тему, строить планы на будущее… Как же тяжело поверить… — Но ты всё равно подумай. Может, хочешь чему-нибудь поучиться, какой-нибудь заочный курс пройти. Только, пожалуйста, будь осторожен, линии могут просматриваться. Кто знает, что у них тут на Тарине за контроль… Лучше мне говори, я тебе найду. Сам понимаешь, можешь привлечь ненужное внимание.

Понимаю… Надеюсь, не привлёк. Нужно сказать о звонке. Почти решаюсь. Но почему-то кажется, что это испортит вечер, снова сделает нас такими далёкими. Пусть всё иллюзия, но если её не станет — не станет ничего. Не верится, что такое возможно, однако рука ощущает на себе Тали, тяжесть её головы, мягкость волос, случайные прикосновения лица к груди. Едва касаюсь пальцами. Не хочется думать о ней как о хозяйке, не хочется перед ней отчитываться. Просто чувствовать её рядом, как если бы мы были совсем другими людьми в другом месте.

Нет, я не забываюсь, конечно. Прекрасно помню, кто мы и где. Но так охота хотя бы притвориться.

Прохладно, сверху мы укрыты, но возникает желание завернуться в одеяло целиком, чтобы сквозь гравитационную сеть ничего не проникало. Осознаю, что скоро придётся подниматься. Нужно будет какой-нибудь матрас приспособить. Или ещё одно одеяло постелить.

— Странное название — остров Далгнеров, — говорит вдруг.

— Почему? — удивляюсь. О чём она думает постоянно?

— Просто… у них все названия более-менее понятные. Связаны либо с земными вещами, либо с наследием колонистов.

— Хочешь туда поехать? — спрашиваю. Чуть ведёт головой, щекой по моей груди. Может, не нужно было всё это… Чем ближе ты кажешься, тем ужаснее осознавать, что это лишь иллюзия.

— Интересно, — соглашается. — Надо будет почитать про их турнир.

— Читал уже, — говорю. Кажется, удивляется.

— И что пишут? — спрашивает. Пытаюсь вспомнить.

— Заявку на участие может подать любой желающий. Из аристократов, в смысле. Обычно выставляют вместо себя рабов. Да что обычно, может, лет двести назад кто-то и принимал участие лично, но это давно уже состязания рабов. Без страховок, очень много их гибнет. Всякие спортивные штучки. Проходит на этом острове, название которого так тебя заинтересовало, доступ к нему ограничен и кажется, его нет на картах. Во всяком случае, я не нашёл, правда, не искал специально — только глянул. Остров скрыт каким-то полем. Вот вкратце.

— А в остальное время? — спрашивает. — Туда нельзя попасть или как-то можно?

— Не знаю, не узнавал, — говорю. — Хотите поучаствовать?

— Я? — удивляется. — Нарушить двухсотлетнюю традицию и выйти на ринг? — смеётся.

— Зачем? У вас есть я.

— Вот ещё, — фыркает. — Хочешь посостязаться?

Пожимаю плечами.

— Ну нет, — говорит, — я тебя в какую-то дурь, да ещё и без страховки, втравливать не собираюсь. А вот съездить в качестве зрителей… Можно попробовать. А победителю что?

— Поскольку победителем считается не раб, а его господин, то ему достаётся какой-то приз, да ещё обед с главой своего рода.

Да, вот это уже интересно. Жаль, невозможно. Уж Антером я точно рисковать не буду.

— А у бедных рабов, как обычно, никаких стимулов?

— Вроде по негласной традиции им день отдыха положен. Не-рабской жизни.

Молчу. Как же развалить чёртов гадюшник?!

Что-то прохладно, нужно будет два одеяла брать. Господи, о чём я думаю. Нужно прекращать, оставить Антера в покое и заниматься своим делом. А из него вытащить грёбаный чип, чтобы наконец-то смог сориентироваться в жизни, определить, чем хочет заниматься, и начал тратить время на себя.

Не могу уйти. Не после того, как попросил полежать с ним. Как же хочется думать, что ты не считаешь меня таринской тварью. Но я останусь здесь с тобой, даже если это просто нужно тебе для того, чтобы вспомнить себя, почувствовать человеком, мужчиной. Нормальным.

Молчим. Мысли улетают в какие-то дали и горизонты, ну почему мы не встретились в других обстоятельствах? Впрочем, тогда я не узнала бы всю силу твоей личности, твоих внутренних принципов, невероятной души. Может быть когда-нибудь, через несколько лет я тебя найду. Сможешь ли смириться с тем, что я была хозяйкой, что зависел от меня, что видела тебя не в самых приятных для гордости ситуациях?

Едва ли, наверное.

— Тали? Ты спишь? — спрашивает тихо. Молчу закрыв глаза. Наверное, это лучшее завершение сегодняшнего вечера. Принимай решение сам.

— Тали? — зовёт, проводит пальцами по щеке, стараюсь максимально расслабить мышцы и сделать дыхание медленным и ровным. Господи, когда так нежно притрагиваешься, я готова забыть обо всём на свете! Какое-то время лежит рядом, по-моему, прикасается губами к волосам. Почти хочу, чтобы поцеловал, по-настоящему; осознаю, что это было бы концом. Не смогла бы оттолкнуть. Не смогла бы устоять. Не смогла бы продолжать здесь работать.

Встаёт аккуратно, поднимает меня. Относит в комнату, укладывает в кровать. Укрывает.

Борюсь с желанием закинуть руки ему на шею, притянуть к себе, уложить рядом и не отпускать. Никогда и никуда.

Кажется, сидит на полу, рассматривает. Шевелюсь, поворачиваюсь. Бесшумно поднимается и уходит. Может, зря я. Но так правильно.

Глава восемнадцатая

Совсем завядшая карилла до сих пор в тарелке, выбросить рука не поднимается. Но нужно же что-то сделать.

— Как думаешь, — говорю, — если посадить — вырастет?

Смотрит на меня, на цветок, которому уже ничто не поможет.

— Конечно! — заявляет. Не могу удержаться, начинаю хохотать, ответ в духе Антера. Тоже смеётся. Устраиваем торжественную посадку, Антер выкапывает ямку, я вставляю туда цветок, ощущаю себя глупой, но счастливой.

Потом расставляем доставленную мебель при помощи специальных гравиносильщиков. А вот бассейн сделают через несколько дней, этот процесс непростой и займёт много времени. Зато сегодня припозднившийся обед уже на воздухе, яркие солнечные лучи затенены одним из старых деревьев, боже, как хорошо. Если бы не шифровка от Лерки, в которой она сообщает, что у них возникли какие-то проблемы с переданной мною информацией.

Никак не разберёмся в структуре местной сети. Никак не проникнем в неё снаружи, даже с Тарина, такое впечатление, что она не просто наложена на физическое пространство, но и как-то скреплена с ним. Находясь внутри, будто становишься её частью, одним из совместимых устройств и можешь проникнуть. А снаружи, из какой-нибудь доступной приезжим зоны, даже разобравшись с кодировкой и протоколами — не получается. Чёрт, я так надеялась, что хоть эту обязанность с меня снимут, заберутся наконец-то в сеть и будут исследовать её удалённо. Но никак.