Дети неба - Вернор Виндж

– Все то же, все то же! – отозвалась Гиске. – У нас есть записи.

Равна услышала ответ Овина:

– Наверняка у Невила скоро будут свои записи.

– К тому же никто не знает на самом деле, что случилось в Верхней Лаборатории, – сказал кто-то, кого Равна не видела.

– Мы даже не знаем, что в ближнем космосе случилось десять лет назад!

– А ты заткнись!

Голос Невила вел дальше, оставляя за собой кильватерный след мелких споров:

– Я надеюсь, что когда вы честно рассмотрите все факты, верность прошлому не затмит ваш взгляд и вы, и ваши друзья – в том числе Лучшие Друзья, Стальные Когти, – придете к нам, на этот редут Страума. Все, кто придет с чистым сердцем, будут встречены как братья. Но согласны вы с нами или нет – об одном умоляю вас! Каковы бы ни были разногласия, мир между двумя частями человечества просто необходим. Быть может, только мы и остались от всей нашей расы. После галактического геноцида десять лет назад только мы, может статься, и остались от всего Верхнего Края.

Невил шел по склону вверх, к входу в свой «редут». Его люди выходили ему навстречу, сплошь улыбки и смех. Невил, окруженный знакомыми лицами, обернулся, посмотрел в камеру:

– Так что даже если мы останемся разделенными, даже при самых глубоких наших разногласиях… давайте работать вместе, чтобы выжить. У вас в Домене – огромные ресурсы. У вас – «Внеполосный» и сокровища Нового замка. Это общее наследие нашей родины – Края. Давайте использовать их вместе.

Первое видео заставило ребят спорить весь день. Второе и третье были так похожи на него, что, когда показывали четвертое, Равна просто наблюдала за их реакцией с мостика. Общее собрание в Новом зале не устраивали, потому что послание можно было пересмотреть в любой момент. И присутствовали только грустные Дети, надеющиеся на несколько секунд увидеть любимые лица.

Но четвертое послание Невила было иным.

Видео начиналось картинками новых жилищ отрицателей внутри пещер. Строились они без помощи технологий «Внеполосного», но теперь Равна видела, как отрицатели пустили в дело снаряжение, снятое с посадочного модуля Страума. Да, это оказался не лом – она просто не могла сообразить, какой там интерфейс пользователя! Сухие и теплые пещеры озарял искусственный солнечный свет. Уже построили три «дома участия» – так их назвал Невил. Повсюду лежали штабеля свежих бревен, распиленных и измеренных, готовых лечь в стены новых зданий. Бревна и пиломатериалы наверняка были поручены от Магната через посредство Декутомона. Как-то Невил смог согласовать все вопросы с оставшимся у него союзником.

Собравшаяся в Новом зале горстка Детей уже сообщала по рации другим о только что увиденном. К тому времени как начала собираться толпа, Невил уже закончил показывать и рассказывать про чудеса Лучшей Надежды и переходил к банальностям. Как всегда, его окружали улыбающиеся лица. Но сейчас Равна не особенно обращала внимание: всю остальную речь она могла бы произнести сама. Ну, точно…

– Так что хотя у нас глубокие разногласия… скооперируемся ради выживания. У вас в Домене огромные ресурсы. У нас в Лучшей Надежде – добрая воля Стальных Когтей от тропиков до самых Длинных Озер и Восточного Побережья. Мы заключили мир с когда-то страшным врагом: Магнатом. Завоевав его доверие и добрую волю, мы договорились об освобождении всех, кого он удерживает. Это освобождение…

Глаза Равны метнулись к дисплею. Внизу послышались удивленные ахи и потом захлебывающийся голос:

– …будет безусловным. Этого мы добились тем, что мы – в отличие от Равны и Резчицы – показали Магнату, что не желаем ему зла. – Невил сделал паузу. Отрицатели вокруг него разразились приветственными криками. Внизу в звездолете Дети тоже возликовали, но как-то без особого энтузиазма. – Мы рассчитываем, – продолжал Невил, – что большая часть освобожденных предпочтет остаться с нами, в Лучшей Надежде. – Он снова сделал паузу, давая слушателям подумать о последствиях такого поворота. – Но мы сознаем, что для самых крайних сподвижников Равны это уничтожило бы все ростки доброй воли, которую должны породить наши усилия. – Он помрачнел – один из редких моментов, когда Невил позволял себе быть гневным на публике. – Не подумайте неправильно: мы не поступимся свободой ни одного из этих Детей. Мы никого не заставим вернуться к Равне, Резчице и Свежевателю. Но мы примем посланцев мира из Домена. Кто хочет, может прийти. Этим посланцам будет дана возможность без ограничений общаться со всеми освобожденными. И вы сами сможете определить желания освобожденных Детей и стай.

Равна увидела, что Эльспа Латтерби разразилась слезами, и не она одна. Сама Равна уже бежала с мостика, направляясь в Новый зал.

Глава 43

Присутствовать при Великом Освобождении Пленников хотели все. Резчица воспользовалась частью своих прежних полномочий и попросила Равну прийти в Новый замок для частной беседы. Встретились они в тронном зале Резчицы. Гвн уже вырос достаточно, чтобы у него был свой трон. Второй щенок устроился на плечах другого элемента.

– Невил украл половину человеческой расы и все оборудование, что не было прибито гвоздями. Я не хочу, чтобы вы, остальные, тоже попали к нему в когти.

Равна кивнула. Она весь остаток дня разговаривала с ребятами и волновалась на ту же тему.

– Но ты же дашь военный эскорт?

– Само собой! И если только у Невила нет магии, о которой мы не знаем, у моих солдат полное превосходство в оружии. Но подумай: про это соглашение мы знаем только со слов Невила (прямой связи с Магнатом все еще не было), и если между этими двумя заключена какая-то сделка, то мы понятия не имеем о чем. Насколько я понимаю, Магнат может выставить такое войско, которое побьет мое. Нет такого коварства, которого не ожидала бы я от этих двоих.

В этом и оставшиеся Дети тоже были согласны.

– Хорошо. Я думаю, что смогу убедить большинство Детей остаться. – Равна больше не выглядела жертвой садистского избиения, но ребята все равно были с ней на удивление предупредительны. Приходилось следить за собой – малейшее ее замечание понималось как приказ. – Но сама я пойду.

Резчица издала вздох:

– Вот этого я и опасалась. Боюсь, что это сводит на нет все наши предосторожности.

Равна улыбнулась:

– Я так понимаю, что ты не пойдешь?

– Я не сумасшедшая. – Голос Резчицы был мрачен. – Помимо всего прочего, есть шанс, что все это финт, а Магнат собирается напасть на нас здесь.

Равна кивнула. Слова Резчицы имели смысл, но…

– Знаешь, я думаю, что еще есть шанс для Странника. От Венды я узнала, что Джо и Странник рухнули как раз в центре деятельности Магната. И знаю, что Магнат этого не знал! Есть возможность, что Странник все еще там скрывается. А Магнат совсем не такое чудовище, как покойный Хранитель. Даже если он схватил Странника, я думаю, тому ничего не грозит.

Резчица села ровнее. Все ее глаза смотрели на Равну, кроме щенков, которые смотрели друг на друга. Так они обычно поступали, когда прежняя Резчица хотела сказать что-то по-настоящему неприятное.

Когда Резчица заговорила, голос ее звучал печально:

– Но Джо не сказала Венде, что сталось со Странником. А когда мы все были на сцене, тоже ничего не узнали: Магнату не терпелось ее разорвать на части. Смотри правде в глаза, Равна. И Джо, и Странника нет в живых.

Такого мрачного взгляда Резчица на публике не демонстрировала. Может быть, этот пессимизм был полностью влиянием маленького Гвна, может быть, корни его были глубже.

– Ты ведь и по Хранителю тоже горюешь, Резчица?

Она резко вскинула головы:

– Да. Я горюю по стае-чудовищу, в которой после столетия практически не осталось моей крови. И даже мои собственные советники называют это чувство «безумием королевы».

– Нет… не безумие. – Но Равна помнила свой ужас, когда был раздавлен Ганнон. Горе Резчицы было иным. – Вы, стаи – в частности, ты, – сделали нечто такое, чего не могут сделать другие цивилизации до тех пор, пока им не удается экстернализовать мышление. Вы взяли биологический отбор за глотки и заставили служить идеям. Твои стаи-отпрыски – величайший твой эксперимент.

– И две из них были самыми жуткими чудовищами всех времен.

– Верно, – согласилась Равна. – Но вот ты о чем подумай. Старый Свежеватель изменил северо-запад почти так же сильно, как ты, и он создал и воссоздал Булата, а Булат спроектировал и направил Амдиранифани.

– Давным-давно, – ответила Резчица, помолчав, – я представляла себе Хранителя как оружие против Свежевателя. Это оружие сорвалось с цепи, очень многих убило. Убило, вероятно, и ту стаю, которую особенно любили мои элементы. И все же, как бы ни ненавидела я Хранителя, общую радость по поводу его тотальной смерти я разделить не могу.

Равна кивнула, безуспешно пытаясь себе представить измененного Хранителя: