Лорд Престимион - Роберт Силверберг

- Как это было, мама? Можешь описать? - спросил Престимион.

- Тебе следует надеть его самому, чтобы понять.

А ты совсем к этому не готов. - Ее взгляд остановился на молодом Барджазиде. - Я ощутила присутствие твоего отца. Я прикоснулась своим разумом к его разуму - Больше она ничего не захотела говорить о своем контакте со старшим Барджазидом, но лицо Динитака стало суровым и мрачным, словно он хорошо понял, что она почувствовала.

Повернувшись снова к Престимиону, она прибавила:

- Я столкнулась с мыслями прокуратора тоже. Он демон, этот человек.

- Вы можете различать мысли отдельных людей, Повелительница? - спросил Деккерет.

- Эти двое выделялись, подобно маякам, - ответила Хозяйка. - Да, мне кажется, я могла бы найти и других, если бы потренировалась. Я чувствовала излучение мыслей Септаха Мелайна, который находился дальше к востоку, - мне действительно кажется, что это к нему я прикоснулась, - и возможно, Гиялориса, или это был Навигорн. Они двигаются по направлению к лагерю прокуратора через кошмарные джунгли.

- А моя жена? А Акбалик?

Леди Терисса покачала головой.

- Я не пыталась проникнуть на такое далекое отсюда расстояние, на которое они уже удалились. - И обратилась к Динитаку. - Я так легко обнаружила твоего отца, потому что на нем тоже был шлем. Когда я послала свои мысли вперед, в поиск, то первое, что почувствовала, было мысленное сообщение, идущее от него. То устройство, что у него осталось, более мощное, чем это, не так ли?

- Это так, мадам. Последняя модель. Я не посмел ее взять: он никогда с ней не расстается.

- Он использует ее, чтобы распространять безумие, как мы и опасались. То заклятие забвения, которое наложили маги в конце войны по твоему приказу, Престимион: как ты и предполагал, оно создало слабые места во многих умах, слабые места в структуре, сквозь которые легко прорваться. Чтобы это сделать, не требуется большого усилия. И если этот человек, применяя шлем, просто прикоснется к таким людям...

У Престимиона вырвался почти болезненный стон.

- Мама, это надо прекратить!

Он глубоко страдал. Деккерет в ужасе смотрел на него.

- Это может оказаться не так просто, - мрачно произнес Мондиганд-Климд. - Он использует шлем, чтобы защитить себя и своего хозяина от нападения, не так ли, леди Терисса?

- Да. Вы это почувствовали? Он устанавливает нечто вроде щита, поэтому мне было трудно установить с ним контакт. Даже когда я наконец-то проникла сквозь этот щит, то все было затянуто плотной пеленой. И я не сумела бы определить местоположение его лагеря точнее, чем в пределах пятисот миль.

- Конечно, не могла бы, - сказал Престимион. - Весьма вероятно, что Барджазид использует шлем, чтобы спрятать лагерь Дантирии Самбайла от нападающих. Акбалик говорил об этом. Облако непроницаемости - так он это называл. Он считал, что прокуратор воспользовался услугами мага, чтобы создать его при помощи заклинаний. Но потом, когда я рассказал ему историю встречи Деккерета с Барджазидом в Сувраэле и о его шлеме, Акбалик высказал предположение, что постоянные исчезновения Дантирии Самбайла - это работа Барджазида.

- В этом можно быть уверенным, милорд, - сказал Динитак. - Несложно использовать шлем для создания этого облака непроницаемости, как вы его назвали, вокруг человеческого сознания. Я и сам мог бы это сделать. Я мог бы стоять прямо здесь, а вы бы думали, что я исчез у вас на глазах.

Престимион повернулся к мальчику.

- Ты думаешь, - спросил он, - что один из этих шлемов можно использовать для противодействия силе другого шлема?

- Это возможно, милорд. Это будет нелегко, так как мой отец достиг большого искусства в обращении с этими устройствами, и он всегда опасный противник, - но, по-моему, это можно сделать.

- Тогда решение нашей проблемы очевидно. Мы используем тот шлем, который у нас, для контрудара.

Если все пройдет хорошо, мы вычеркнем Барджазида и его устройство из уравнения, и распространение безумия закончится, а Септах Мелайн и Гиялорис смогут найти Дантирию Самбайла и атаковать его. Что скажешь, мама? Ты сможешь это сделать, как ты считаешь?

Леди Терисса посмотрела прямо сыну в глаза. И ответила ровным голосом, в котором не слышалось ни малейшей теплоты:

- Я привыкла использовать свои силы для исцеления, Престимион. Не для войны. Не для нападения на людей - даже на таких, как этот Барджазид. Или Дантирия Самбайл.

Ее неожиданный ответ больно задел Престимиона.

В его глазах вспыхнуло изумление, щеки покраснели.

Но самообладание быстро вернулось к нему, и он ответил:

- Ох, мама, ты не должна считать это нападением!

По крайней мере, попытайся посмотреть на это как на контратаку. Это они - агрессоры. Что тебе еще остается делать, как не защищать невинных людей от нападения злых сил?

- Возможно. Возможно. - Но голос Хозяйки звучал неуверенно. Нахмуренный лоб говорил о глубоком внутреннем конфликте. - Тебе также нужно помнить, Престимион, что я еще плохо знаю, как управлять этим устройством. Прежде чем использовать его так, как ты предлагаешь, мне необходимо усовершенствовать свое умение - освоить все тонкости, необходимо глубже понять его силу и диапазон действия. На все это нужно время. При условии, что я вообще соглашусь это сделать. А я вовсе не уверена, что соглашусь.

На лице Престимиона отразилось еще большее отчаяние.

- Время? У нас нет времени! В этот момент две наши армии находятся в этих кошмарных джунглях. Как ты думаешь, как долго я смогу их там держать, мама?

А безумие, которое этот человек распространяет час за часом? Нет, Нам необходимо нанести удар немедленно. Ты должна это сделать, мама!

Хозяйка не ответила. Она окутала себя царственным величием и спокойно, молча смотрела на сына. Само ее молчание - уже ответ, подумал Деккерет. Температура в комнате, казалось, приближается к точке замерзания. Ссора между короналем и Хозяйкой Острова: как странно быть свидетелем подобной сцены!

Тут леденящую тишину прервал высокий, ясный голос Динитака Барджазида:

- Я мог бы сделать это, милорд, если Хозяйка не пожелает. Я смогу. Я уверен, что смогу.

- Ты готов выступить против своего отца? - воскликнул пораженный Деккерет.

Мальчик с упреком посмотрел на него, словно Деккерет сказал нечто до невозможности наивное.

- О, принц Деккерет, а почему же нет? Если он предпочел стать врагом всей планеты, то он, несомненно, и мой враг тоже. Зачем бы я принес этот шлем сюда, как не для того, чтобы предложить использовать его против него? Зачем бы я убежал от него? - Глаза его сияли. Все его лицо горело юношеским пылом. - Я здесь, чтобы служить, принц Деккерет. Служить, чем могу.