Вагон святого Ипатия (СИ) - Аббакумов Игорь Николаевич

– Жорж, не стоит так переживать. Лучше давай вместе подойдем к карте и я тебе все объясню.

Смысл моих объяснений был таков. То, что задумали австрияки, вряд ли согласовано с Вильгельмом Вторым. Они конечно ему союзники, но Балканы считают своей делянкой. И пока Вилли зачем то перебрасывает войска в Западное полушарие (в тот момент я не знал зачем) австрийцы боле свободны в своих решениях. Но в чем совпадает их интерес с германским, так это в том, что разгрома Турции они не желают. А потому, склока внутри Балканского союза им выгодна. А еще, австрийцам хочется привязать к себе румынов. Не потому, что нежно любят их, а ради их нефтяных месторождений и выхода в Черное море.

– Почему во время последних войн с Турцией, австрийцы относились к нам враждебно? Да потому, что с началом войны блокировалось устье Дуная и их черноморская торговля накрывалась медным тазом. Поэтому иметь союзника, который контролирует выход из Дуная в Черное море, им необходимо. И если для этого нужно оказать покровительство румынам, они это сделают. Нам же, иметь их друзьями никак не выйдет. Сколько им не уступай, но почвы для союза или дружественного нейтралитета не будет.

– Таким образом, захватив Добруджу, ты хочешь установить полный контроль над устьем Дуная?

– Нет, Жорж. Ничего захватывать я не хочу. Захват нами любого клочка земли в Европе, ничего кроме вреда нам не принесет. Поэтому захватывать будут болгары. Румыны и австрийцы им этого конечно не простят, а значит, иной надежды как на нас, у болгар не будет.

– Но ведь без нашей помощи они могут не победить румын!

– Не переживай Жорж, помощь болгарам придет вовремя. Правда, официально помогать будем вовсе не мы.

Вот тут Георгий все понял! Все дело в моей политике в отношении вассальных государств. Несколько месяцев назад, я продавил в финском Сейме принятие конституции Великого Княжества Финляндского. Делом это было нелегким, но мои люди справились, ибо финны не смогли преодолеет давнего соблазна по поводу обретения независимости. Они и по этой конституции ее не получили. Но зато в прилагаемом к ней договоре, она им была обещана по истечению пятидесяти лет. Правда, я настоял на том, что действие конституции распространялось лишь на территорию бывшего Великого Герцогства Финляндского. Того самого, которое было в составе Шведского королевства до 1809 года. Тонкость была в том, что в это герцогство не входила Выборгская губерния и Аландские острова. Да и граница в Лапландии была установлена к нашей выгоде. Точно так же была отодвинута на запад и таможенная граница на Карельском перешейке. И это не все. Менять что-либо в конституции Сейм мог не ранее, чем страна обретет полную независимость. Ну а пока, на территории Великого княжества сохранялись наши базы и гарнизоны. Помимо наших войск, оборону Великого княжества от чужеземных посягательств должна была осуществлять Финская армия, которую я не имел права использовать вне Финляндии. Правда, исключение из последнего правила было. Великий князь Финляндский, имел право выделить для войны на иной территории гвардейский батальон финских стрелков. Это никого не шокировало, ибо сей батальон и раньше принимал участие в боевых действиях, ведущихся вне страны. В том числе и на Балканах. Кроме того, для оказания военной помощи Российской империи, великий князь имел право за счет собственных доходов, формировать и содержать любое количество боевых частей для оказания союзнической помощи Российской империи.

Эта оговорка породила самый настоящий скандал, инициированный Сеймом Финляндии. Практически все парламентарии, независимо от партийной принадлежности, выступили против предоставления дяде Сандро такой возможности. Пришлось Александру Михайловичу дать поручение барону Маннергейму, чтобы он обеспечил полное спокойствие.

– Господа! Вы напрасно беспокоитесь, – начал свое увещевание Густав Карлович, произведенный недавно в полковники, – сынам нашей прекрасной Родины не придется проливать свою кровь за чуждые им интересы. Рекрутировать для службы в этот самый корпус Его величество намерен поданных иных стран.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но депутатов это не успокоило:

– Барон! Но что мешает тому же русскому императору использовать этих фальшивых финнов для подавления свободы нашего народа?

– Господа, несмотря на сплетни, что распускаются про его императорское величество, он был и остается человеком чести. Когда его величество, Великий князь Финляндский, обсуждал со своим племянником проект нашей новой конституции, то император заявил, что принимая решение о даровании свобод нашему народу, он придерживается позиции покойного Александра Первого о том, что «Финляндия – не губерния. Финляндия – это государство». И насколько я помню, русские цари еще ни разу не ущемляли наши права и всегда ценили нашу верность.

Это успокоило депутатов, но не до конца. Поэтому они хоть и утвердили конституционное право монарха иметь собственные вооруженные силы, но с поправкой: эти самые силы, никогда не должны вступать на землю Суоми. Правда, поправку должен был утвердить еще Сандро, а конституцию в целом – я. Но тут никаких возражений ни со стороны Сандро, ни с моей стороны не было. Зато возник скандал в совершенно иной стране – в Болгарии. Потому что именно на ее территории формировался тот самый Финский Армейский корпус, формально подчиненный дяде Сандро.

Депутаты болгарского парламента были возмущены тем, что накануне «решающей схватки с турецкими поработителями нашего народа», правительство позволяет «ослаблять болгарскую армию, предоставляя рекрутов для иностранной армии». Тут уже пришлось обеспечивать спокойствие самому Радко-Дмитриеву:

– Вы заблуждаетесь насчет намерения нашего правительства. Мы ни в коей мере не ослабляем нашу армию, позволяя нашим финским друзьям содержать на нашей территории свои войска. Хочу напомнить вам, что один раз финские войска уже были на нашей земле. При освобождении нашей страны от османского ига, финские егеря, как часть именно финской армии, приняли участие в этой войне. И они сражались за нашу свободу достойно, приняв участие во всех знаменитых сражениях, пройдя от Дуная, до окрестностей Константинополя. И если на нас вновь нападет враг, то они как и встарь, присоединятся к защитникам нашего Отечества.

– Но ваше превосходительство, ведь в этих самых «финских» войсках нет ни одного финна!

– Вас это беспокоит? Напрасно! Наоборот, прекрасно, что в них служат не финны! Значит они крепче будут биться в бою. И к тому же, господа, эти войска обойдутся нам совершенно бесплатно! Их содержит Великий князь Финляндский Александр I Михайлович!

Что верно, то верно, личный состав этого корпуса совершенно не владел финским языком, не смущало ни нас, ни самих финнов. Правда, болгарский язык для солдат и офицеров тоже не был родным, но это совсем не мешало им дружески общаться с местным населением. Кстати, помимо Финского корпуса, формировались Хивинский и Бухарский корпуса. Которые лишь формально были подчинены Хивинскому хану и Бухарскому эмиру. Но «хивинцы» с «бухарцами» пока не готовы куда либо выступить. Зато с «финнами» полный порядок.

Две пехотные дивизии (Западно-Карельская и Лапландская) укомплектованные сибиряками в «финской» форме. Усилить корпус предстояло двумя казачьими маневренными бригадами, состояние которых было лучше прошлогоднего. Кроме этого, к отправке готовились две тяжелые артиллерийские бригады, Первый и Второй полки связи (ну вы поняли, на чем летают наши связисты) и саперные батальоны. Все эти части также начали считаться «финскими» и даже заранее сменили форму.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Времени у нас хватало. Ибо подготовку мятежа и нападения за пару дней не организуешь. Даже если есть полное понимание договаривающихся сторон. А его как раз и не было. Греки спали и видели возрождение Византии и при этом понимали, что в одиночку им турок не одолеть. Сербы мечтали о Великой Сербии и не желали откладывать войну из-за того, что болгары хотят лишить возможности вступить в войну с турками. Сторонники свергнутого монарха прекрасно понимали, что народ, который при регентстве Радко-Дмитриева стал лучше жить, их не поддержит. И даже жившие в Южной Добрудже румыны, не горели желанием менять свое подданство. Уж они прекрасно знали, что у короля Кароля им так не жить, как живут благодаря «консервной лихорадке». Сложно было уговорить на участие в авантюре и румынского монарха. Поэтому, австрийскому Генштабу пришлось немало потрудиться, чтобы все как следует подготовить.