Ожог от зеркала - Александр Доставалов

Ярослав и Лучник свернули в проход, ведущий в глубину подземелья. Здесь горели «вечные» масляные факелы, потрескивая выгорающим концентратом (на деле их приходилось заменять каждые полгода), и где-то далеко, еле слышно, капала вода. Всё было аккуратно обшито светлым деревом. Они выбрали правый проход – каждый из них выводил к отдельной паре колодцев, и выбрали неудачно.

Прятавшийся за обшивкой стражник вынырнул сбоку, как чёрт из табакерки. Внезапный удар выбил у Лучника оружие, арбалет улетел в угол, а болт, что всё-таки успел выпустить воин, вонзился в переборку. Следующий удар – в руках у нападавшего сверкала секира – обрушился на Ярослава, тот еле успел прикрыться магическим конвертом, с угла посыпались рейки, а сам школяр упал. Секира провернулась в умелых руках, и Лучник, что потянулся за вторым арбалетом, вынужден был отбивать удар обуха. Он успел сблокировать топор деревянным кашпо, оказавшимся рядом, резные листья разлетелись, а Лучник, зашипев от боли, вжался в стену, пригнулся, прижимая покалеченную руку, лезвие свистнуло над головой, смертным шелестом пройдя по волосам и воротнику куртки, стражник размахнулся для последнего, добивающего удара – Лучнику некуда было уходить, когда Ярослав, рефлекторно «качнув» к себе удачу, прыгнул вперёд, далеко выбросив руку с ножом, и короткий клинок по самую рукоять вонзился над правой ключицей. Стражник захрипел, пытаясь выдернуть смертельное жало, но Лучник уже подсёк ему ногу и безжалостно добил умирающего его же секирой. Топор он держал неудобно, одной рукой, и ему пришлось ударить дважды. Левая рука Лучника едва шевелилась, пальцы синели и разбухали на глазах.

Воин с тоской посмотрел на свою кисть. Три пальца были искалечены ещё на арене, а теперь...

Ярослав заторможенным жестом вытирал с себя чужую кровь. Все вокруг было в крови, даже с потолка стекали капли. Так это не вязалось с резным уютом коридорчика, коричневым лаком и запахом цветов... Ярослав впервые убил человека.

Лучник пихнул его в плечо.

– Уходить надо.

Ярослав подумал, что, будь здесь и второй стражник, их бы точно одолели. Он посмотрел на магический конверт, реечная конструкция которого была почти разбита. Самшитовые планки прочны, но... Весь правый угол, и центр, и спереди... Ярик покрутил в руках остаток конструкции и уже хотел выбросить разбитый артефакт, как вдруг увидел, что в самой сердцевине ещё тлеет алая капля. Заряд не растёкся, только направляющие поле планки были исковерканы.

Ярик поправил, что было возможно, прикрутив одну из планок обычными нитками, вернее, частью собственной рубахи – тут годились только лён или хлопок, – и решил всё-таки попробовать. Убегавший Лучник присмотрел где-то второй арбалет взамен разбитого и примащивал его на привычное крепление. Тот ложился не так, как должно, воин морщился, пытался помогать себе левой рукой и шипел.

– Уходить надо, – повторил Лучник.

Ярослав поднялся, и они пошли к правому колодцу. В подтекающий холодными каплями полумрак.

Глава 31

Ольга появилась на болотах первой. Выбросило её неплохо, на относительно сухое место, островок среди болотистых проплешин. Клетку с котятами она подняла высоко над головой.

Разумеется, весталка подправляла себе удачу – любой человек, знакомый с магией, делает это автоматически. Примятый коконом куст распрямился, несколько веток оказались сломаны, но самой Ольге это не повредило. Вещи также были на месте.

Весталка с любопытством огляделась.

Много лет она видела один и тот же пейзаж. При всей красоте Девичьей башни оскомину набили даже закаты солнца.

Местность вокруг выглядела мрачно.

Кустарник, чахоточные деревья и болото без конца и без края. Во все стороны простиралась топь. Болото казалось проходимым, но опасных мест было предостаточно. Ледяная корка лишь чуть-чуть облегчала ситуацию, давая ноге дополнительный упор, но легко проламывалась, пропуская ступню в холодную жижу. Настоящих морозов пока не случилось, и ходить здесь было так же опасно, как и летом. Даже хуже, поскольку тонкий слой снега мешал ориентироваться.

Ольга присмотрела поваленное деревце, сгребла со ствола снег и уложила дорожную сумку. Пристроила рядом тёплый домик-клетку. Затем подышала на ладошки, согревая. Раздался еле слышный хлопок, и в трехстах саженях от неё появился человек. Весталка помахала ему рукой. Разбойник огляделся, поднял мешок и побрел к ней, проваливаясь в болото почти по пояс. Третий вывалился из пустоты совсем рядом, но неудачно – в широкий круг замёршей воды. Лёд, разумеется, проломился, разбойник сразу ухнул по грудь в ледяную жижу, и его стало затягивать вместе с мешком, за который он упрямо цеплялся.

Ольга побежала к нему. Человек быстро погружался, серебро тянуло вниз, барахтаясь, он чуть продвинулся к островку, но ясно было, что самому ему не выбраться. Ольга, насколько возможно, наклонила встречь длинную кривую берёзу, разбойник дотянулся до ветвей кончиками пальцев, но его затягивало всё глубже. Он, однако, цепко держался за мешок, из-за чего вторая рука оставалась невидимой. Вскоре над поверхностью торчала уже только голова и пальцы, разбойник отфыркивался от грязной воды, что качалась у самых губ, но ему удалось придвинуться к спасительному дереву.

– Брось мешок. Брось серебро, дурень, – крикнула Ольга, но у мужика ещё хватило сил отрицательно мотнуть головой. Он рывком подтянулся, перекинул кисть с ветки на ствол и стал медленно, по вершку, выбираться на сухое место. Через какое-то время, чавкнув, из болота показался спасённый мешок.

Понимая, что её помощь здесь больше не требуется, Ольга осмотрелась.

Вокруг копошились два десятка людей. Двое были уже на островке, остальные шли к нему по замёрзшим кочкам. Послышался хлопок – и почти рядом с Ольгой появился Никита. Затем, чуть в стороне, Тарас, и потом Варвара. Ни один из школяров не угодил в болото, из разбойников такая удача улыбнулась немногим. Вымокли все, но разница существовала – провалиться в жижу по грудь или просто промочить ноги.

Вскоре весь «десант» собрался на островке.

Несколько человек упустили свою добычу и теперь матерились, проклиная судьбу и дурацкий план отхода. Никто не утонул, но в числе упущенного груза оказалась одна из летающих лодок, носовая её часть. Каждая лодка была упакована в два мешка, из которых можно было собрать цельную конструкцию. Из половины деталей ничего не собиралось. Никита распорядился оставить пропитанную специальным составом ткань да ещё несколько деталей, которые могли пригодиться как запасные части, а остальное выбросить. Лодка могла поднять человек десять. И четырех-то было недостаточно, а теперь полеты и вовсе стали уделом избранных.