Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Дэн Абнетт

Он нажал переключатель, и дверь отгородила его от разгневанного визга Атитиртира.

План пришел в действие, и теперь наступила его самая сложная часть — ожидание. Ждать, когда его близнец на Киаваре, его брат Омегон, свяжется с антиимперскими силами на мире-кузнице; ждать, когда его оперативники в Гвардии Ворона выйдут на связь с Омегоном.

Альфарий присел на кушетку, уперся локтями в колени, сцепил пальцы под подбородком и принялся обдумывать текущие планы. Теперь, когда Хорус исполнял положенную роль, ничто не могло помешать тонкой игре Альфа-Легиона. Все будет идти так, как замыслил Альфарий.

Глава третья

ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ

ЗАТЕМНЕНИЕ

РЕЧЬ КОРАКСА

— Обнаружены корабли дозора. — От голоса Эфрении весь стратегиум замер. — Три эсминца, сенсорное сканирование обнаружило плазменные следы еще трех кораблей, предположительный класс — легкие крейсеры, — продолжила она.

«Мститель» находился всего в двух днях пути от точки перемещения, достаточно далеко от зоны притяжения звезды Исстваана, чтобы совершить безопасный варп-прыжок. Развернутая кораблями предателей сеть стягивалась на протяжении последних трех дней, и сейчас боевую баржу отделяла от нее всего пара сотен тысяч километров.

Коракс взглянул на экран в подлокотнике командного трона, на котором изображалось приблизительное расположение кораблей. В доли секунды примарх высчитал их траектории и радиус сканирования.

— Слишком близко, чтобы менять курс, — заявил он. — Нам придется сделать рывок к точке перемещения. Отключить все вспомогательные системы, ввести режим затемнения, высвобожденную энергию перенаправить на двигатели.

От персонала и легионеров донесся нестройный хор подтверждений. Примарх перевел взгляд на командора Бранна.

— Возьми Агапито и проверь корабль от кормы до носа. Убедитесь, что все второстепенные системы работают на минимальной мощности. Передай Соларо и Алони, чтобы они обеспечили выполнение режима затемнения. — Примарх повысил голос: — Я требую полный энергетический баланс через десять минут, не позже.

— Так точно, лорд, будет сделано, — ответил Бранн.

— Обнаружен запуск, лорд Коракс, — сказала Эфрения. — Корабли дозора открыли торпедный огонь, широкое рассеивание.

— Направление? — отрывисто спросил Коракс, вернувшись на свое место позади командного трона, не сводя глаз с маленького информационного экрана.

— Идут наперехват, — ответила Эфрения. — При нашей высокой скорости они пройдут перед нами.

— Хитрые ублюдки, — пробормотал Бранн за спиной примарха. — Надеются, что, если будут стрелять вслепую, им повезет.

— Сохранить три процента энергии для маневрирования на всякий случай, — приказал Коракс. — Всему персоналу занять боевые посты.

— Орудия, лорд Коракс? — спросила Эфрения. Ее лицо было, как обычно, спокойным, но примарх уловил в голосе женщины едва заметное напряжение. — Сохранить мощность для орудийных батарей?

— Нет, — ответил примарх после секундного размышления. — Если нас обнаружат, мы и так не сможем прорваться с боем.

— А что насчет генераторов пустотных щитов, лорд Коракс? Запустить их в режиме ожидания?

— Нет, — повторил Коракс. — Направить всю энергию исключительно на отражающие щиты и двигатели. Если предатели в нас попадут, все равно будет слишком поздно.

Отключение генераторов щитов добавит еще четыре минуты ко времени, которое необходимо для превращения отражающих щитов в защитные пустотные — дополнительные минуты, за которые «Мстителю» могут нанести катастрофический урон. Впервые, с тех пор как он ступил на борт боевой баржи, Коракс заметил в диспетчере нерешительность. Она продлилась не больше мгновения, после чего Эфрения кивнула и вернулась к непосредственной задаче. Примарх услышал шум открывающихся дверей и, обернувшись, увидел выходящего Бранна. Коракс вновь посмотрел на экран. Они находились в двухстах пятидесяти тысячах километрах от дозора предателей. На экране низкочастотного сенсора возникло еще семь кораблей, создавших три слоя обороны между боевой баржей и точкой безопасного перемещения. Если отражающие щиты пропустят хотя бы случайный импульс или одна из торпед взорвется неподалеку от «Мстителя», корабль примарха тотчас окажется в окружении врагов.

Он не мог ни опередить противников, ни победить их. Единственным выходом для Коракса было запастись терпением и сосредоточиться на том, чтобы избежать обнаружения. В этом он был хорош еще с детства и сейчас не собирался принимать скоропалительных решений.

Режим затемнения означал полное отключение всех второстепенных систем. Жизнеобеспечение, освещение, обогрев и другие системы регулирования окружающей среды одна за другой перешли на минимальный уровень энергопотребления, минимально достаточный для выживания человеческой команды. Даже искусственную гравитацию уменьшили до половины терранской нормы, высвободив необходимую для плазменных двигателей энергию.

Когда воцарилась тьма, в гулких транспортировочных отсеках в глубинах трюма теснилось около полутора тысяч легионеров. Боевая баржа была спроектирована, чтобы вмещать лишь крошечную долю этого числа.

Пришлось расчистить дополнительное пространство в складах, секциях вооружения и среди опор и палуб машинного отделения. Воины ютились в служебных ходах и на лестничных клетках, а несколько десятков лифтовых и конвейерных шахт вывели из эксплуатации, чтобы освободить еще немного пространства. Но легионерам Гвардии Ворона все равно едва хватало места, чтобы просто пошевелиться. Незанятыми оставались только основные коридоры для быстрого перемещения между стратегиумом и другими важными пунктами.

Смешавшийся с толпой Альфарий наблюдал за тем, как свет вначале потускнел, а затем погас. Конечно, он не был самим Альфарием, но благодаря сложному программированию разума и небольшому психическому вмешательству библиариев легиона он счел за лучшее забыть свое имя. По всем параметрам теперь он был Альфарием.

И он был немного встревожен. Облаченный в доспехи, он сидел вместе со своим приемным отделением на мостике над плазменным реактором. Когда воздух стал истончаться, а гравитация уменьшаться, на дисплее вспыхнули символы-предупреждения окружающей среды. Альфарий инстинктивно отдал субвокальный приказ усилить авточувства шлема.

— Что ты делаешь?

Альфарий повернулся, когда над мостком разнесся голос командора Алони. Он понял, что капитан обращается к нему.

— Ты знаешь, что означает затемнение, — продолжил Алони. — Системы на минимум. Ты понимаешь, какую энергетическую сигнатуру могут выдавать полторы тысячи легионеров в доспехах? Внимание! Установить все на минимальную мощность и самые низкие частоты: дыхательные системы, рециркуляцию влаги, двигательную активность — все. Никаких контактов, внешних переговоров, перемещений.

Альфарий согласно кивнул и снизил энергопотребление доспехов, превратившись в неподвижную статую из керамита, пластали и адамантия. Забилось вторичное сердце, компенсируя низкую внешнюю температуру, раздулось мультилегкое, позволяя дышать непереработанным воздухом.

Остальные вокруг него поступили точно так же. Здесь, рядом с реакторами, системы жизнеобеспечения отключили полностью, оставив легионеров в коконах собственной искусственной среды. Опустилась искусственная ночь, нарушаемая лишь сполохами приборных панелей и свечением экранов на двойных реакторах в пятидесяти метрах под мостиком. На доспехах легионеров стала конденсироваться влага, из лицевых щитков и выпускных клапанов ранцев поднимались едва заметные струйки пара.

Запертый внутри доспехов, Альфарий понимал, в насколько рискованном положении находится. Сейчас его вряд ли раскроют. Из-за реорганизации легиона и нежелания остальных обсуждать случившееся на Исстваане он с достаточной легкостью вжился в новую роль.

Его лицо все еще болело после трансплантации, особенно там, где пересаженная плоть нового лица сходилась с его настоящей кожей у основания шеи и вокруг горла. Переделанные кости ныли, а укороченные или, наоборот, удлиненные мышцы казались чрезвычайно чувствительными под похищенной кожей.

Альфарий сглотнул, вспоминая, как они нашли тело воина, смерть которого наступила не больше пяти минут назад, с оторванной «Вихрем» ногой и сломанным о скалу позвоночником. Апотекарии действовали со всей поспешностью. На протяжении многих десятилетий воины Альфа-Легиона в подражание примарху стремились выглядеть похожими друг на друга и гордились своей безликостью. Черные волосы, резкие, выразительные черты лица и бледно-зеленые глаза были для него в новинку.