Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Дэн Абнетт

И теперь, когда он остался один во мраке каюты, этот страх вернулся, пока ракеты и снаряды озаряли небеса за стальными и рокритовыми стенами. Поджидавшая его пустота слишком сильно напоминала вакуум космоса. Из-за этого страха Марку казалось, что ему суждено погибнуть. Как ему когда-то снилось предсказание о Гвардии Ворона, так и теперь сны твердили о неизбежности его смерти. Он умрет в одиночестве, замерзнет в космосе, и его поглотит пустота Вселенной.

Марк со стоном повалился лицом в подушку, пытаясь зарыться с головой в простынях, чтобы только спрятаться от пустоты, которая постепенно высасывала из него жизнь.

— Это было слишком близко, — заметил Бранн, когда в паре тысяч километров от носа по правому борту расцвел взрывом снаряд «Новы».

— Слишком близко — это попадание, — ответил Агапито. — Если мы выжили, то для меня это достаточно далеко.

— Тихо, — шикнул лорд Коракс. Его голос оставался спокойным, на лице отсутствовало всякое выражение, пока он следил за показаниями сенсоров на тусклом главном экране. — Я думаю.

Примарх оставался за пультом управления с тех самых пор, как предатели открыли по ним огонь. Он вел «Мститель» по видимому лишь ему безопасному курсу, непрерывно просчитывая и корректируя маршрут с каждым новым запуском торпеды или взрывом снаряда «Новы».

— Лорд, мы идем слишком близко от вражеского крейсера, — предупредил один из помощников за сканером.

— Знаю, — ответил примарх, не отрывая взгляд от экрана.

— Лорд, если мы пройдем слишком близко, они засекут наш плазменный след, — добавила Эфрения. Она говорила тихо и уважительно, но в голосе все же чувствовалась тревога.

— Они засекут не только это, — ответил Коракс, с улыбкой взглянув на женщину. На мгновение он замолчал, а затем поднял палец. — Думаю, мы достигли безопасного расстояния для перехода.

— Лорд? — Бранн был в не меньшем смятении, чем Эфрения. Покосившись на Агапито и Алони, он заметил напряжение на лицах своих братьев-командиров.

— Перед уходом я хочу оставить врагам последний подарок, — сказал Коракс.

— Поднять пустотные щиты и активировать орудийные батареи, лорд? — спросила Эфрения, и ее рука повисла над терминалом управления.

— Нет, — ответил примарх. — Я придумал кое-что поэффектнее.

Стоявший в стратегиуме «Прощания» апостол Несущих Слово Данаск все больше склонялся к мысли, что возложенная на него обязанность до крайности истощает его терпение. Радость анархии и бойни в зоне высадки после многих дней бесплодных поисков Гвардии Ворона казалась ему далеким воспоминанием. Последние поступившие приказы не радовали. Уже более суток его корабль безрезультатно обстреливал торпедами указанную Воителем местность. Это была пустая трата времени, тем более неприятная, что его боевые братья уже находились на пути к Калту, чтобы внезапно атаковать Ультрамаринов. Апостолу было тяжело не воспринимать это как своеобразное наказание за нарушение правил легиона, о которых его не соизволили поставить в известность.

Возможно, Данаск недостаточно посвятил себя новой цели. Иногда он замечал на себе странные взгляды Кор Фаерона и был уверен, что таким образом магистр веры испытывает его. Апостол не жаловался, получив эти бессмысленные приказы, и восхвалил примарха за то, что он избрал именно его для этой обременительной, но важной обязанности.

— Обнаружена энергетическая сигнатура!

Слова Кал Намира разлетелись победным криком над панелями сканеров, оторвав апостола от размышлений.

— Где? — резко спросил Данаск, поднимаясь с командного трона. Тишину, царившую в стратегиуме большую часть патрулирования, разорвал вой сирен.

— Почти над нами, в двух тысячах километрах по левому борту, — объявил Кал Намир. — Орудийные батареи накапливают энергию. Пустотные щиты включены на полную мощность.

— Замаскируй энергетическую сигнатуру и дай мне точное местоположение. По местам стоять! — отрезал апостол, осознав, что враг мог обнаружить себя, только чтобы открыть огонь.

Он услышал тихую ругань Кал Намира.

— Говори в голос либо же молчи, брат, — проскрежетал Данаск. Он был не в настроении слушать жалобы подчиненных.

Апостол нажал кнопку управления в подлокотнике трона, вызвав картинку в реальном времени с приблизительным расположением вражеского корабля. Мерцание среди звезд выдавало присутствие корабля Гвардии Ворона.

— Должно быть, сканеры дали сбой. Это бессмысленно, — произнес Кал Намир. Он вновь сверился с экранами и посмотрел на Данаска расширенными от шока глазами. — Командир, эта сигнатура означает импульс варп-ядра…

На экране возникла вражеская боевая баржа, опасно близко, она казалась совершенно черной на фоне далекого тусклого блеска звезды Исстваана. Спустя пару мгновений космос вокруг корабля взвихрился от энергии, и извивающаяся радуга поглотила корабль от носа до кормы.

— Маневр уклонения! — проорал Данаск, хотя понимал, что уже слишком поздно.

Корабль Гвардии Ворона исчез, скрывшись в открытой им точке перемещения. Расширяющаяся варп-дыра захлестнула «Прощание». Данаск ощутил, как сквозь него пронесся поток варп-энергии — давление внутри головы, сопровождаемое неистовой дрожью крейсера.

— Нас утянуло вслед за ними, — объявил Кал Намир, хотя это и так было очевидно.

«Прощание» яростно содрогнулось, когда пустотные щиты захлестнул бурун варп-силы. По кораблю ударили щупальца энергии имматериума, из стен, потолка и пола вырвались кольца калейдоскопической энергии под аккомпанемент далеких криков и неестественных воплей.

Вновь раздались звуки сигнальных горнов за миг до того, как взрыв разорвал на части корму корабля и пустотные щиты перегрузились от ударной волны. Вдоль бортов «Прощания» один за другим вырвались огни вторичных взрывов, когда загорелись склады боеприпасов орудийных батарей, вскрыв широкие рваные дыры в корабельном корпусе.

Визг рвущегося металла сопровождался сполохами воспламенившегося воздуха, утекающего сквозь огромные пробоины в бортах. «Прощание» крутило из стороны в сторону, искусственная гравитация ежесекундно изменялась, подбрасывая Данаска и персонал стратегиума до потолка, а затем швыряя обратно на пол. Оператор связи при падении на решетчатую палубу сломал шею.

А затем все стихло.

Экранирование реакторов восстановилось, и взрывы прекратились. Спустя несколько минут дезориентации персонал стратегиума принялся собирать доклады о повреждениях. Во время наплыва варпа все сканеры отключились, десятки окружавших Данаска экранов были серыми и безжизненными.

— Переключить на меня рулевое управление, — проскрежетал он.

Процедуры по вычислению повреждений длились еще какое-то время. У Данаска застучало в висках, боль в основании черепа становилась сильнее, пока не начала затмевать сознание.

— Могло быть и хуже, — заметил Кал Намир. — По крайней мере, мы выжили.

Из глаз и носа Несущего Слово закапала кровь, по лицу Намира потекли широкие багровые ручьи.

Кровеносные сосуды в глазах разбухали, а кожа растягивалась и истончалась. Почувствовав кровь, Данаск поднял к носу облаченную в перчатку руку и увидел на кончике пальца красную каплю. Один из помощников у орудийной консоли с криком отпрянул от панели, его форма вспыхнула синим пламенем. Человек завертелся на месте, но затем остальные повалили его на пол и принялись сбивать огонь одеждой и руками.

— Отцепитесь от меня! Мое лицо! Отцепитесь от моего лица! — завопил еще один серв и, вонзив ногти в глаза и щеки, рухнул с кресла.

На краю панели сканера замерцал, оживая, субэкран. Данаск уже знал, что он там увидит, но все же взглянул. Звезд более не было, их заменил вихрь невероятных энергий, от одного взгляда на которые болели глаза, несмотря даже на цифровое кодирование экрана. Они были в варпе.

Без поля Геллера. Беззащитные.

Едва оцепеневший разум апостола осознал это, Данаск ощутил, как в его животе что-то скребется. Он не осмелился посмотреть вниз.

Какая-то часть его разума изумлялась произошедшему. Запустить варп-двигатели так близко, чтобы утянуть «Прощание» в имматериум, и все же достаточно далеко, чтобы крейсер при этом не погиб, — невероятно сложная задача. Он удивлялся, какой человек способен на подобное. Кругом царило безумие. Апостол чувствовал себя так, будто находился вдалеке от криков и рева слуг и легионеров, хруста костей, рвущей и терзающей их тела варп-энергии. Данаск понял, что задал неверный вопрос. Оказаться в варпе означало принять самую жуткую смерть, которой могло умереть живое существо. Вопрос был не в том, какой человек способен на подобное, а в том, какой человек сделает подобное.