Курс чудес - Кеннет Уопник

9. Ты уже далеко ушел дорогой истины и слишком далеко зашел, чтоб нынче дрогнуть. Еще лишь шаг — и все остатки страха перед Богом рассеются в любви. Особенность твоего брата и твоя — враги, вынужденные в ненависти губить друг друга и отрицать вашу тождественность. Однако вовсе не иллюзии достигли этого конечного препятствия, благодаря которому Сам Бог и Божье Царство кажутся столь далеки и недостижимы. Здесь, в этом святом месте, истина ждет брата и тебя, тихо благословляя вас в покое, таком реальном и всеохватном, что ничего не остается вне его. Оставь же все иллюзии себя за тем порогом, к которому ты подошел в искренней надежде.

10. Здесь — твой спаситель от особости. Ему столь же необходимо твое приятие его частью тебя, как и тебе — его приятие. Вы так же подобны Богу, как Бог — Самому Себе. Он — не особенный; не станет же Он сохранять какую–либо часть Себя для одного Себя, не подарив ее своему Сыну. Именно это тебя страшит; ведь если Он не особенный, то Он желает подобия Себе — Своему Сыну, и брат твой тебе воистину подобен. Он — не особый, но обладает всем, включая и тебя. Отдай ему лишь то, что он имеет, помня, что отдал Бог Себя тебе и брату в равной любви, чтобы вселенную вы разделили с Ним, Выбравшим, чтобы любовь вовек не отстранялась от того, что она есть и чем должна быть вечно.

11. Ты — брата своего хранитель; частица любви не отобрана у него. Но значит ли, что ты потерян, если он целостен? То, что ему дано, делает целостным и тебя. Божья Любовь дала тебя — ему, а ему — тебя, поскольку Он отдал вам Себя. Всё подобное Богу едино с Ним. И лишь особость могла представить подлинность твоего единства с Богом чем угодно, но не Раем, когда забрезжила наконец надежда обрести покой.

12. Особость — печать предательства на даре любви. Всё, что полезно ее цели, дарится с целью погубить. Любой подарок, отмеченный ее печатью есть дар вероломства и дарителю, и получателю. Любому взгляду, замутненному пеленой особости, предстает картина смерти. Всякий, поверивший в возможности особости, стремится к сделкам и компромиссам, которые упрочат грех как суррогат любви и станут верно ему служить. Любые отношения, лелеющие цель особости, ценят убийство как орудие сохранности и как великую защиту всех иллюзий от "угрозы" любви.

13. Чаяния особости на первый взгляд дают возможность поверить, будто Сущий создал тело как тюрьму, чтоб отстранить Себя от Сына. Ибо особость требует особенного места, куда не вхож Творец, тайного убежища, где никому не рады, кроме твоего крохотного я. Всё свято здесь для одного тебя, уединенного и отчужденного от братьев, надежно защищенного от Бога и всякого вторжения благоразумия в иллюзии и сохраненного для вечного конфликта. Здесь врата ада ты за собой закрыл, чтоб в одиночестве и безрассудстве править в своем особом королевстве раздельно с Богом и вдалеке от истины и от спасения.

14. Ключ, что ты выбросил, Бог отдал брату; его святые руки протянут ключ тебе, как только ты пожелаешь принять Его план твоего спасения вместо своего собственного. Как же еще достичь такой готовности, если не показать тебе твои страдания, если не доказать, что твой план провалился, что он не принесет тебе покоя или радости? Через подобные невзгоды ты проходишь нынче, но это только видимость невзгод. Смерть особости — не твоя смерть, но твое пробуждение к жизни вечной. Ты просто от иллюзии своей сущности приходишь к приятию себя таким, каким тебя Единый сотворил.

III. Прощение особости

1. Прощение есть конец особости. Только иллюзии можно простить, тогда они исчезнут. Прощение — это освобождение от всех иллюзий, вот почему нельзя простить частично. Никто из тех, кто оставляет себе даже одну иллюзию, не в состоянии увидеть себя безгрешным, ибо одна ошибка всё еще дорога ему. Он называет ее "непростительной" и обращает заблуждение в грех. Но разве он подарит полное прощение, не получив его? Ведь несомненно он его получит полностью в тот миг, когда он полностью его отдаст. И его тайная вина исчезнет, прощенная им самим.

2. Какой бы формою особости ты ни дорожил, ты создал грех. А эта форма столь дорогой тебе особости стоит твердыней, оберегаемая твоею хилой мощью против Божьей Воли. Вот так она стоит против тебя, твой враг, не Божий. Она и вправду вроде бы отъединяет тебя от Бога и отстраняет от Него, сделав тебя своим собственным защитником. Ты охраняешь то, чего не сотворил Господь. А вместе с тем тот идол, который как бы наделил тебя могуществом, отбирает его у тебя. Ибо ему ты отдал первородство брата, оставив брата непрощенным и одиноким, а близ него в грехе — себя; и ты оставил вас обоих в страданиях пред идолом, который вас не в состоянии спасти.

3. Это не ты, кто так раним и столь доступен для атаки, что одно лишь слово, легкий нелестный шепот, нежеланное обстоятельство или нежданное событие вдруг опрокидывают весь твой мир, ввергают его в пучину хаоса. Истина не бывает хрупкой. Иллюзии оставляют ее нетронутой и безмятежной. Особость же — не истина в тебе. Из равновесия ее выводит что угодно. То, что покоится на пустоте, не может быть устойчивым. Каким бы дутым и огромным оно ни представало, оно должно раскачиваться, и вертеться, и опрокидываться, и кружиться при каждом легком дуновении ветра.

4. То, у чего отсутствует фундамент, нестабильно. Оставил бы Господь Своего Сына в состоянии, где безопасность ничего не значит? Нет, Сын Его сохранен, покоясь в Нем. Только твоя особость подвержена атакам со стороны всего, что движется и дышит, и ползет, и пресмыкается или вообще живет. Ничто не застраховано от ее атак, она сама не застрахована ни от чего. Особенность останется навечно непрощающей, поскольку в этом ее суть — тайная клятва, что не свершится Божья Воля для тебя и что ты будешь вечным ей противником. Двоим не стать одинаковыми, доколе между ними как огненный смертельный меч стоит особенность, их обращая во врагов.

5. Бог просит твоего прощения. Он не желает разделения в отличие от чуждой воли, восставшей между тем, что в Его Воле для тебя, и твоей волей. Воля твоя и Божья — одинаковы, поскольку нет особости ни в той и ни в другой. Разве они желают смерти самой любви? Но они неспособны напасть на иллюзии. Они ведь — не тела; а будучи единым Разумом, они ждут, покуда к ним приведут иллюзии, чтобы их всех оставить позади. Спасение не бросает вызов даже смерти. И Сам Господь, Который знает, что смерть — не в твоей воле, должен сказать: "Да будет Воля Твоя", коль скоро ты думаешь иначе.

6. Великому Творцу вселенной, Источнику любви и святости, и жизни, и совершенному Отцу совершенного Сына прости иллюзии своей особости. В ней — ад, тобою выбранный своей обителью. Не Богом сделан этот выбор. Так не проси Его сюда войти. Путь прегражден спасению и любви. Но вызволяя из преисподней брата, ты в тоже время прощаешь Того, Чья Воля для тебя — вовеки быть в объятиях покоя, чтоб ни одна горячечная мысль или злой умысел твоей особости его не омрачили. Прости Святому Твоему особость, коей Он одарить не мог, которую ты создал сам.

7. Особенные спят, не видя окружающей их красоты. Свобода, радость и покой толпятся у могилы, в которой они спят, зовя их встать со смертного одра, стряхнуть с себя сон смерти. Особенные ничего не слышат. Они погружены в сны собственной особости. Им ненавистен зов, что будит их; они хулят Всевышнего за то, что Он не сделал их сон реальностью. "Похули Бога и умри", но только не из–за Него, смерти не создавшего, а лишь во сне. Чуть приоткрыв глаза, узри спасителя, подаренного тебе Предвечным, чтобы ты мог его увидеть, вернуть ему обратно первородство. Оно — твое.

8. И всё же рабы особости обретут свободу. В том — Воля Бога и Его Сына. Разве Господь приговорил Себя к хуле и аду? Разве ты пожелал бы своему спасителю подобное? Господь в твоем спасителе зовет тебя соединиться в Его Воле, чтобы от ада избавить вас обоих. Узри же раны от гвоздей в ладонях брата, с мольбою о прощении протянутых к тебе. Бог просит милосердия твоего для Сына Своего и для Себя. Не откажи Им. Ведь всё, что Они просят — это осуществления твоей же воли. И Они ищут твоей любви, чтобы ты полюбил себя. Не отдавай свою любовь особости вместо Них. Ведь и в твоих ладонях зияют раны от гвоздей. Прости Отца; Он на твое распятие согласия не давал.

IV. Особость в сравнении с безгрешием

1. Особость есть отсутствие доверия к кому угодно, кроме себя. Вся вера вкладывается целиком в себя. Всё остальное становится твоим врагом, пугающим и нападающим, смертельным и опасным, и ненавистным, и достойным гибели. Вся доброта, предложенная особостью — обман, но ненависть ее реальна. Перед опасностью уничтожения она должна убить; и ты влеком к ней, дабы покончить с нею первым. Таково влечение к вине. Здесь смерть возведена на трон спасителя, распятие обратилось в искупление, спасение означает лишь одно — крушение мира, за исключением тебя.